«Что ж… Если это твоё условие, чтобы открыть мне секрет того, как снимается это чёртово платье, то будь по-твоему!» – решил Курт, понимая, что он уже в который раз идёт ей на уступки. Ему нравилось заниматься любовью при свете, видеть партнёршу, наблюдать за её реакциями, сменяющимися эмоциями… Впрочем, когда он выполнил просьбу незнакомки у стены и отпустил её, она вопреки его ожиданиям не сбежала. И даже не возобновила атаку – так может, сейчас всё тоже обернётся в пользу Штайнера?

– Свет! – громко повторил он, и кабинет погрузился во тьму.

– Сегодня полнолуние, – отозвалась она. Несмотря на отсутствие искусственного света, кабинет был залит лунным сиянием, создающим удивительную, таинственную атмосферу. Похоже, его ночная гостья обладала склонностью к романтике. А если и ему удивить её чем-нибудь столь же романтичным?

Курт поднял руку и переместил густую копну волос девушки со спины на правое плечо, открывая доступ к её шее. Его язык прошелся по ушку незнакомки, задевая серёжку, и проник в аккуратную ушную раковину, вновь обдавая ее жарким дыханием.

– …Джульетта, ты как день!

Стань у окна, убей луну соседством;

Она и так от зависти больна,

Что ты ее затмила белизною…* – на память прочитал он, благодаря судьбу за то, что когда-то его поставили на роль Ромео в школьном спектакле. Отвертеться никак не получилось (хотя Курт, конечно же, пытался): он был самым привлекательным старшеклассником из потока, а поскольку следующий год был выпускным, для сопроводительного письма к выпускному аттестату участие в школьном драмкружке было дополнительным преимуществам. Университетам нужны разносторонние личности, поэтому юному Курту пришлось совмещать репетиции в постановке с интенсивными тренировками в футбольной команде, где он был капитаном, и заучивать поэтичные диалоги влюблённого Ромео. По счастливой случайности Джульетту играла самая популярная девушка в школе, о которой мечтали чуть ли не все его одноклассники, но её интересовали исключительно парни из колледжа. Роль помогла ему не только с поступлением в выбранный университет, но и завладеть вниманием местной красотки. После каждой репетиции они бегали ласкаться за скамейками болельщиков школьного футбольного поля, а уж когда прошла премьера – Джульетта отдалась ему со всей страстью, став первой девушкой в его жизни. Был ли это секс с первой красавицей школы, что заставлял неопытного в любовных делах Курта по ночам учить диалоги, или они просто въелись ему в память с тех времён, но сейчас они пришлись как нельзя кстати. Он даже не думал, что эти четырёхсотлетние строки когда-нибудь ему пригодятся, но судьба преподнесла ему сюрприз. Вот уж действительно, никогда не знаешь, что может пригодиться в жизни!

…Девушка внимательно слушала, замерев и почти не дыша. Неизвестно, что подействовало на неё сильнее: то, что он вытворял с её ушком, или бессмертные стихи, но она хрипло проговорила:

– Молния на левом боку.

Ему не нужно было повторять дважды: нащупав заветную застёжку, он потянул вниз, и молния бесшумно раскрылась – платье немного приспустилось, обнажая грудь и живот незнакомки; спущенные бретельки скользнули по её рукам, не встретив сопротивления. Курт поднял левую руку и провёл кончиками пальцев по неприкрытому тканью животу незнакомки, отчего девушка шумно втянула в себя воздух. В полутьме все органы чувств мужчины обострились – слух, обоняние и, конечно же, осязание. Не для этого ли ночная гостья попросила избавиться от искусственного освещения?

Стройное тело выгнулось дугой, давая мужчине оценить все ее прелести в полном объёме: широкая ладонь поднялась вверх и обхватила грудь красотки – даже через плотную ткань чувствовались ее напряженные соски. Снимать с неё белье он пока не спешил: Курт решил немного помучить девушку – довести её до такого состояния, что одежда будет невозможно мешать, а жажда прикосновения кожа к коже станет непреодолимой.

Не в силах больше медлить, он резко опустил другую руку к вырезу на бедре. Его пальцы, наконец, добрались до заветного лона, с ходу наткнувшись на промокшую насквозь ткань тонких трусиков, и принялись неторопливо массировать разгоряченный клитор через кружево. Курт получил ответ на свой вопрос и остался им очень доволен: девушка была более, чем возбуждена. Это воодушевило его продолжать ласкать её обеими руками.

С приглушённым стоном темноволосая головка незнакомки запрокинулась, уютно устроившись на плече Курта, открывая для его ласк новые участки кожи. Сухие горячие губы скользнули по бархатистой шейке вниз. Чуть подув на разгорячённую кожу, Курт провёл языком влажную дорожку по мелко пульсирующей венке, задержавшись на мгновение на ямочке у основания ключицы, запечатлев на ней поцелуй, а после двинулся вдоль выпирающей тонкой косточки, легко прикусывая зубами, оставляя еле заметные красные следы на пойманной воровке.

Теперь он уже сам потирался членом об её ягодицы, водя им по ложбинке между ними, в то время как грубые пальцы бесцеремонно сдвинули вбок тонкое кружево трусиков, касаясь напрямую нежных лепестков, размазывая по ним выступивший сок. Едва подушечка среднего пальца погрузилась внутрь разгоряченного влагалища, преодолевая легкое сопротивление тугих створок, чувственные пухлые губы у самого лица мужчины приоткрылись, в полумраке блеснули белые ровные зубки, но едва родившийся стон был прерван самым настойчивым образом.

Курт жадно и требовательно смял ротик красотки поцелуем, запуская внутрь язык, высасывая воздух из легких девушки, не давая перевести дух, а тем временем руки голодными хищниками терзали желанное тело: сразу два пальца одной руки погрузились в исходящее соком влагалище, в то время как другая проникла под плотную ткань её необычного лифчика, высвобождая налитую грудь, по-хозяйски накрывая её широкой ладонью. Он медленно вводил и выводил из неё пальцы, одновременно сжимая и покручивая твердый сосок, прислушиваясь к реакции незнакомки.

Таинственность, полумрак, горячая и чувственная незнакомка, пришедшая в его дом с недобрыми намерениями, введенная в заблуждение охрана… Курт Штайнер только сейчас понял, чего ему не хватало все это время. Это было его приключением, призванным разнообразить интересную, но все-таки не имевшую эдакой изюминки жизнь.

Он не знал ни кто она, ни как ее зовут, ни зачем она явилась сюда. Даже гадать не хотел. Все, что ему было нужно – овладеть ею и обладать ею так долго, как они оба выдержат. По крайней мере, так ему казалось.

Он крепко держал красотку, не давая ей повернуться, вынуждая тянуться за ним губами, выворачивая шею, в то время как его руки ласкали и дразнили девушку, доводя её до исступления: всё больше и больше ароматного сока собиралось в его ладони, бесцеремонно хозяйничающей между стройных ножек, чередуя жесткие и глубокие проникновения пальцами и нежное, чувственное стимулирование половых губок и клитора.

– Кстати, тебе очень идет это платье, – Курт несильно прикусил ее нижнюю губу, оттягивая ее на себя, глядя в лучистые глаза брюнетки, – даже немного жаль его с тебя снимать.

___________________

* "Ромео и Джульетта", трагедия Уильяма Шекспира (1595 г.) Перевод Бориса Пастернака, 1942 г.

Глава 13.