Что же мне делать?

Один против всех,

Как поступить, и куда мне идти?

Я у врага только вызову смех,

Шансы мои один к десяти.

Сознание перещелкнулось в режим восприятия внезапно. С удивлением понимаю, что ноги без участия их хозяйки вынесли нас прямо к заливу. И не просто к берегу. А к кораблю-музею. Флагман японского флота «Микаса» на вечной стоянке. Столько раз я топила его модель… И теперь стою прямо пред ним. Можно сказать, касаюсь живой истории. А почему собственно и нет?

Громада корабля возвышается надо мной, словно олицетворяя мое положение. Подхожу ближе и кладу ладонь на горячий борт корабля.

Если у оружия душа? Нет, я не про пистолеты – автоматы. Пожалуй, даже танки не живут достаточно долго, что бы обрести ее. А вот скажем меч, или броненосец, живущий больше ста лет? Теперь знаю точно. Есть. Под ладонью пульсировало что-то чуждое и злобное. Казалось, переживший сотню лет, и десятки сражений, корабль обрел не только разум и душу. Но и возможность смотреть в души других. И сейчас под телесной оболочкой, он видел дух потомка своих врагов. В ушах отдавался чужой, нечеловеческий шепот.

«Ты здесь чужая!» Шепот поднимался к небесам вместе с дрожащим от жары воздухом и возносился к небесам. «Ты никогда не станешь своей!».

Странным образом, это на меня подействовало успокаивающе. Мои предки выходили на бой с японцами без страха. И в большинстве своем не думали сдаваться. А я, не застав дома девку, которая по сути не играет особой роли, расклеилась? Черта с два! Если я хоть немного смыслю в шантаже, то они сами должны прийти за мной и сделать предложение от которого нельзя отказаться. А я схватила пистолет и бросилась в бой. Смешно.

Голос продолжал звучать в голове.

«Тебе здесь не место!» Но я не обращала на него внимания. Пожалуй, не буду нести горячку. Прямо сейчас иду к адвокату. Его помощь обойдется дорого, но это всего лишь деньги.

— Вам нельзя здесь находиться! — раздалось прямо над ухом.

— Прошу прощения? — обнаруживаю перед собой пожилого японца.

— Музей закрыт. Вам нельзя здесь находиться. — За его спиной торопливо перекрывали трап ведущий на корабль. И по всему борту музея захлопывались люки и иллюминаторы.

— А что происходит?

— Вы не получали извещения? Не слышали объявление по телевиденью? — Я только покачала головой. Телефон был отключен, а телевиденье… До него ли мне сейчас?

— Штормовое предупреждение. Надвигается сильный тайфун. Всем рекомендуется оставаться дома. — он сообщил все это мне, одновременно выпроваживая меня подальше.

Что за невезение? Придется переждать этот гнев богов, а потом идти к адвокату.

Японцы народ обязательный, но во время штормов поезда не ходят. Большинство транспорта тоже. Ну, что отправляемся домой?

И тут мои планы полетели кувырком еще раз. Рядом со мной остановился классический джип и из него вылезла… Сая Такаги. Ну здравствуй мишень! Слегка смущала торжествующая улыбка на ее губах. А еще пара крепких ребят за ее спиной. Похоже, эти ребята решили не ждать ясной погоды…

— Садись в машину. — Любезность Саю простерлась до того, что она открыла передо мной дверь. — С тобой хотят поговорить.

Почему и не сесть? Я же хотела увидеть организаторов и задать им пару вопросов. А сейчас меня к ним и отвезут…

Я спокойно села в машину. Риск? Есть и не малый. То, что меня встретили здесь, может значить только одно. За мной шли по пятам, от самой квартиры. Весь расчет на то, что они не ждут сопротивления от сопливой девчонки. К чему ее бить по голове и связывать, если она без криков села в машину. Так что, будем изображать пай-девочку. Ехали мы долго. Машина покружив по Токио, миновала пригород и вырулила на трассу вдоль побережья. Машин на дороге становилась все меньше. Законопослушные граждане, привыкшие жить под ударами стихий, поспешно прятались по домам. Хреново, еду в чужой машине, в мутной кампании. Хорошо, что не в багажнике. Такаги поглядывала на меня, но молчала. Я в этом вопросе отвечала взаимностью. О чем с ней можно говорить?

Через час мы съехали с дороги и направились в горы. Сузившаяся дорога шла вверх постоянно петляя между горами. Удовольствия было мало, засунутый сзади за пояс ремня пистолет неприятно врезался в тело. Хорошо, что мешковатая куртка скрывала оружие, а вместительные карманы приютили пару запасных обойм. Еще через полчаса виляния по горам мы наконец прибыли к месту назначения. Машина остановилась возле традиционного японского дома, который прятался в уютной ложбинке. Хорошо устроились, цунами тут не достанет. А вот с землетрясением возможны варианты. Все так же спокойно я вышла из машины, и вслед за Саю направилась к дому через традиционный сад.

Обычно красивое зрелище, навевало тревогу. Деревья беспокойно шевелили ветвями, от усиливающегося ветра, трава пригибалась… И вообще, не хватало только тревожной музыки. На входе я по примеру Такаги, проигнорировала тапочки, и пошла дальше «забыв» переобуться. А что? Не ей одной хамить. Мой эпатаж прошел даром. Сая явно заметила, но промолчала. К чему бы это? Мертвым все позволено, или рассчитывает, что после серьезного разговора я буду рада сама вымыть весь дом? Ну, ну. Сопровождающие отстали и в кабинет зашли только я с Саю.

И где тут ГлавГад? Ага… Кабинет обычный, в стиле японского минимализма. Стол, кресло. На кресле так понимаю Он. Японец, средних лет, волосы обильно тронуты сединой, лицо жесткое, волевое. Справ и слева от него застыли пара телохранителей. Чуть в стороне была женщина примерно одного возраста с ним в строгом костюме. При нашем появление он не выразил не единой эмоции, будто лицо было высечено из камня. Все в нем выдавало человека привыкшим ворочать миллионами (долларов) и командовать сотнями (людей). Вот интересно, как я буду задавать вопросы? Такой фиг, ответит и под пытками.

Допрос – это контроль пространства. Какой может быть контроль на вражеской территории?

— «А значит… никаких пленных, фиг я их допрошу, только физическая ликвидация…»

— Отец. — Такаги выполнила преисполненный почтением поклон и замерла рядом со мной. И почему меня это не удивляет?

Коротко кивну своей дочери, он перевел взгляд на меня. В ответ я одарила его взглядом, будто он только что вылез из под тяжелых обломков. Может, он как примерный злодей произнесет РЕЧЬ в которой раскроет свой злодейский план? Увы, реальность не спешила следовать голливудским канонам. От моей наглости, он даже не поморщился. Зато за спиной открылась дверь, и в комнату от сильного толчка влетела… растрепанная Кая.

В другой раз я бы удивилась такой неожиданности. Но сейчас лишь бесстрастно отметила этот факт. И поняла, что дальше тянуть уже нельзя. Рука скользнула за спину, задирая куртку и выхватывая пистолет.

Вспышка!! Течение времени замедляется даже сильней чем прошлые разы. Вошедшие в комнату бессильно замерли как муха в янтаре. Вселенная сузилась до прицела пистолета, руки обрели не женскую твердость, готовясь компенсировать отдачу. Огонь!! Пистолет с растянутым треском рвущегося одеяла опустошал обойму в автоматическом режиме. Рука плавно двигалась, перечеркивая комнату потоком свинца. Казалось, обострившееся до нечеловеческих высот восприятие различало каждую пулю в непрерывной очереди. А сознание хладнокровно отчитывало оставшийся боекомплект.

10… На пол рухнул первый телохранитель получив три пули в грудь. 6… Второй получил только одну. В голову. Два промаха… 4… Непонятную девку попросту перечеркнуло очередью. Правое плечо – горло – левое плечо. Обойма пуста, один патрон в стволе. Глава местной банды и по совместительству отец моей подруги получив пулю в грудь стал заваливаться на стол.

Опустошенная обойма медленно летела к полу, когда ее место заняла другая, на этот раз на 32 патрона. И еще одна такая же была зажата в руке.