Пока я рассматривала девушек, ничего не изменилось. Зрители безмолвоно созерцали замерших девушек, девушки все так же, стояли на сцене, держали музыкальные инструменты, не пытаясь прикрыться или напротив, продемонстрировать свои прелести. Эротизма в этом зрелище было минимум.

— А пошли в магазин, посмотрим на голых куриц… — прошептала я, вспомнив старый престарый анекдот. Вот уж точно, курицы.

Рядом раздался демонстративный зевок. Бросив взгляд направо, я увидела что Артем, показательно уставился в потолок, всем видом демонстрируя что его здесь нет. Только что не насвистывал. Видно, почувствовав мой вопросительный взгляд, он посмотрел на сцену, пройдясь по девушкам равнодушным взглядом, потом перевел взгляд на меня… А точнее этот кобель, пользуясь тем, что внимание зала сконцентрировано на голых сиськах уставился на мои! Едва не облизываясь!

— Я жестоко отомщу. — тихо пообещала вполголоса, этому…. Или не буду? Мне ли не знать, что парни кобели? Но зачем меня сюда приволокли? Это все равно, что идти на стриптиз и брать жену с собой… Не то, что бы я была против, но что там смотреть? У меня все намного лучше. Скажешь, ты одета, а они нет? Так и раздеться было мне не долго.

Пока меня посещали такие мысли, на сцене наконец началось движение. Сперва пробежал парень, причем одетый, убрав со сцены пару стульев. А потом на сцену вышла дирижер оркестра. Тоже женщина, разумеется, только постарше. Лет так за тридцать. И почему она одетая? Оркестр голый, а дирижер нет? Непорядок…

Словно подслушав мои мысли, женщина поклонилась залу, вызвав аплодисменты, к которым я присоединилась, и начала раздевать.

Если в голых девушках эротизма было минимум, то в этом своеобразном стриптизе его было еще меньше. Она скинула пиджак, аккуратно сложила его и уложила на пол сцены. Сверху пиджака легла белая жилетка. Рядом стала пара туфель. Вот в стопку одежды лег широкий пояс. Дирижёр переступила с ноги на ногу, позволяя брюкам скользнуть вниз. Пару секунд и брюки заняли свое место в стопке.

Довольно странно было наблюдать, как зрелая женщина, раздеваться перед толпой незнакомых мужиков, абсолютно не пытаясь вызвать у них сексуальное желание. Но какая-то система в этом раздевание была. Она развязала галстук и растягнула воротник блузки, а обнаружившиеся под брюками колготки, стянула вместе с трусиками. Причем положила их зачем-то под брюки. Когда она распрямилась, под краем блузки был отчетливо виден лобок, обильно заросший волосами. Как и между прочим и у всех девушек на сцене.

Блузка была быстро расстегнута и сброшена движением плеч. Вопреки так сказать традиции, блузка легла поверх одежды едва ли не скомканной. Распрямившись, она без паузы забросила руку за спину, расстегивая последний предмет одежды. Обнажившая грудь, был довольно маленькой и некрасивой. Лифчик был спрятан под блузку, а выпрямившаяся женщина повернулась вокруг своей оси, показала себя залу, со всех сторон. Выдержав секундную паузу, она выполнила глубокий поклон, следом за ней согнулись и девушки. Выпрямившийся, женщина повернулась к залу… Кхм.. Кормой, занимая свое место за пюпитром. Повинится ее жесту, девушки стали занимать свои места… Спокойно, без лишней суеты, инструменты брались в руки, пролистывались ноты, пара девушек заняла места за синтезаторами, положив руки на клавиши, и замерев в таком положение.

Уваууууууаааа… — первые пробные аккорды взятые духовыми инструментами были просто ужасны, для моего любительского слуха.

— Продувка, протяжка… Готовность…

Убедившись в готовности оркестра, дирижер взмахнула палочкой и музыка полилась…

Местами фальшивая, не искренняя, не от души так сказать. Но разве это имеет значение, когда играет голый женский оркестр? Девушки исправно дули в свои флейты и саксофоны, клавишницы, повинуясь активным взмахам палочки не отставали. Временами, переходными аккордами лязгали тарелки. А дирижер продолжала управлять этой невообразимой смесью русской музыки и японского колорита. Эротизм и сексуальное желание если и были, то точно не здесь. Некоторая пикантность, и необычность да, но не более. Девушки старательно, но не слишком умело отыгрывали ноты, сосредоточив внимание на нотах и палочке. Пожалуй, наиболее активно, двигалась именно обладательница палочки. То переступая с ноги на ногу, демонстрируя ягодицы и кустик волос, то поворачивалась впол оборота, показывая грудь. Но задница была так себе, а грудь и вовсе меньше первого размера. Так смотреть было абсолютно нечего. Скосив глаза на подругу, я убедилась, что не одинока в своем мнение, Кая смотрела на сцену с полной незаитересованностью.

Наконец, повинуясь особо энергичному взмаху палочки, оркестр взял последнюю ноту и закончил композицию. Все? Да как бы не так. Дирижер встряхнула несколько раз руками, давая им отдых, девушки сосредоточенно зашелестели станицами нот…

— Кая?

— Да?

— Один вопрос… НАФИГА?

— Это благотворительный концерт, все собранные средства пойдут в фонд…

Последние слова, сказанные шопотом, заглушила музыка. Ну, суду все ясно. Благотворительность, а я должна страдать, разглядывая голых кур… Хотя, сказать кому, что наблюдать за десятком с лишним голых девок, утомительно, не поверять. Ладно, будем страдать. Положение обязывает. Но потом, я на ком-то отыграюсь.