– Мой сынок, он не может идти… Он совсем маленький…

– Что произошло? Он где-то застрял? Вы пытались вызвать спасателей? Сколько ему лет? Вы видели зомби?

Агата продолжала задавать вопросы, но женщина плакала и повторяла про сына, не реагируя на чужые слова. Чиж быстро сдался. Потрепанный вид незнакомки внушал ему мысли о психически больных людях, сбежавших из психбольницы. Дело даже не в домашнем халате и тапках, Ваню сильно смущали шальные глаза, неспособные сфокусироваться на чем-то одном, и дурной сладковатый запах, впитавшийся в одежду и тело.

– Покажите, что случилось. Посмотрим, что у нас получится сделать.

Агата неуверенно нахмурилась, собираясь возразить против импульсивных порывов товарища, но женщина уже стремительно уводила Чижа за собой в ближайший подъезд.

– Стой здесь, – предупредил парень, доставая из рюкзака разводной ключ. С некоторых пор Чиж старается не заходить в незнакомые места с пустыми руками. Агата не удивлялась подготовленности Вани, хотя сама с при себе оружие не носила.

– Подожди, давай все выясним. Возможно, лучше будет позвонить спасателям.

– Неизвестно, когда они приедут. Тем более, сейчас, когда все заняты зомби.

– Нет, он хороший мальчик, не нужно! – истерично кричала женщина, испуганно вздрагивая от агрессивного вида Чижа. Он лишь отмахнулся от нее, приближаясь к двери, на которую хозяйка указала ранее. Та была приоткрыта, будто женщина второпях забыла об осторожности.

– Я пойду с тобой, – упрямо вырвалось у Агаты, когда Чиж шагнул внутрь. Парень вздрогнул.

– Ладно. Иди за мной.

Агата проглотила сожаление о высказанных словах. В ней было меньше человеколюбия, чем она могла сама признать. Князева предпочла бы оставить такие сомнительные подвиги тем, кому выбор по профессии не предусмотрен, но Чиж упрям. Агата тоже.

Чижов идет вперед по коридору, уверенно и стремительно, несмотря на то, что хозяйка не смогла связать и двух слов. Агата не хочет показывать свою слабость и следует за ним более расслабленно, бросая редкие взгляды на женщину. Девушка внушает той больше доверия, и хозяйка тянет ее в боковую комнату, игнорируя парня.

Князеву настораживает, что женщина скрывается за ее спиной, а нехорошее предчувствие грызет внутренности. Предполагается, что человек, которому нужна помощь, будет идти впереди, показывая дорогу, а никак не наоборот.

Выбрасывая лишние мысли из головы, Агата открывает дверь. Перед ее глазами обычная ванная, но в нос с первых шагов бьет жуткое зловоние, подобного которому она не ощущала с того времени, как «Рассвет» въехал в коттедж.

– Ах, помогите моему мальчику. Видите, он заболел и не может ходить! Мой песик…

В метре от входа, рядом с раковиной, удобно устроившись на сброшенном полотенце, лежал… лежало что-то. Его шерсть выпала, оставшись на теле лишь местами и покрывая пол вокруг слоем волос, кожа всюду покрылась язвами и зеленоватым налетом. Монстр лежал, поджав под себя лапы, опустив голову на пол и неотрывно наблюдая за дверью. Это была собака. Точнее когда-то это было собакой. По ней сейчас невозможно определить, но что-то внутри Агаты было уверено в этом. Она сдерживала вскрик, пока хозяйка заливалась слезами, не позволяя ей отступить.

Чудовище вопрошающе пялилось на них белыми слепыми глазами, иногда смаргивая желтоватый гной, вытекающий из глазниц. Оскал обломанных клыков пропал, уступая место навечно приоткрытой в радости пасти. Агата проглотила подступившую к горлу тошноту. Она попыталась отступить назад, но женщина упрямо держалась за ее спиной, подталкивая вперед.

– Ах, осмотрите его, он болеет и почти не ходит.

«Собака» попыталась встать и подойти ближе к хозяйке с ее гостьей, как делала множество раз до конца света. Когда она приподнялась на передние лапы и тут же упала, проехав по инерции пару сантиметров, Агата увидела, что ее задняя часть тела была парализована и покрыта засохшей кровью и какими-то желто-зелеными сгустками. «Собака» попыталась махнуть облысевшим, ставшим похожим на крысиный, хвостом, но тот лишь вяло вздернулся вверх.

От страха заложило уши. Понимая, что кроме нее и сумасшедшей женщины в ванной больше нет людей, Агата содрогнулась, но через мгновение почувствовала, как что-то резко дернуло ее назад, и, обернувшись, девушка увидела Чижа. На полу растянулась плачущая хозяйка, которую парень откинул в сторону. Она цеплялась за его ногу, не позволяя пройти дальше.

– Убери ее, – бросил Чиж, вырываясь вперед.

– Подожди, возможно, нам придется забрать тварь с собой, – Агата остановила парня, но тот бросил на нее непонимающий взгляд, и девушка изменила свои слова. – Убей ее, я вызову уборщиков и позвоню отцу.

Чиж кивнул. «Собака» тяжело дышала, вместо лая выдавливая изо рта хрипы. Хозяйка надрывно рыдала на полу. Агата чувствовала, как кружится ее голова, и жалела, что вообще обратила внимание на незнакомку. Только взгляд на горящий красным нарукавник отрезвил ее, напоминая об общественном долге, который она наложила на себя.

Под размеренные звуки тупых ударов Князевой удалось набрать дрожащими руками номер отца. Тот, как и в последние несколько дней, не ответил. Недавняя паника, вызванная его молчанием, полностью пропала под мыслью, что она больше не в том положении, чтобы заботиться о ком-либо еще.

После трех гудков Агата равнодушно сбросила вызов и набрала служебный номер ОБЗ, а после – «уборщиков». Эта квартира нуждалась в карантине. Подобными вопросами занималась спешно оформленная организация, ставшая известной, как группа «мусорщиков» или «уборщиков». Иногда можно было услышать – «падальщики», но так их называли только люди, верящие, что те воруют в домах мертвецов. Агате все равно, правда это или нет, пока такую работу не назначали «Рассвету». «Уборщики» собирали трупы и зомби отовсюду и сжигали их. Теперь, когда заболевать стали животные, ситуация усугубилась, и работы прибавилось.

Агата никому не могла признаться, насколько напугана концом света. Она думала, что постепенно привыкает к зомби, но каждая встреча с ними внушала ей тот же ужас, что и прежде. Мутированное животное она видела впервые. Агата чувствовала не столько испуг, сколько отвращение. Ее природная брезгливость давала о себе знать. Хотелось вернуться домой и помыться.

– Стоило оставить ее для изучения, – покачала головой Агата.

Хозяйка, увидев, что сделал Чиж с ее «песиком», бросилась на него с кулаками и ругательствами, Князевой пришлось запереть ее в спальне.

– Ага. Да, наверное.

– Тогда почему ты это сделал?

Чиж молчал. Они закрыли дверь в ванную, и теперь стояли в коридоре, рассматривая фотографии, заполонившие стены вокруг. На самом крупном, украшенном фигурной рамкой, довольная хозяйка нежно обнимала за шею здорового пса. Счастливые и полные энергии, человек и питомец с озорством наблюдали за гостями. Ваня не мог оторвать взгляд.

– Считай это моей прихотью.

– Теперь его можно только сжечь.

– Ага.

– Он бы пригодился в исследованиях.

– Ага.

Агата замолчала. Чиж чувствовал себя утомленным.

– Агата.

– Что?

– Ты сама меня об этом попросила, – тихим голосом напел Чиж, девушка хмыкнула.

Вскоре прибыл патруль ОБЗ. Наступила ночь, когда впавшую в оцепенение хозяйку собаки забрали в карантинную зону, а уборщики оцепили квартиру.

Ваня думает, что почти привык бродить по городу в темноте, ему это даже нравится. Его спутница придерживалась иного мнения. Еще летом ей нравилось бродить по ночам, но теперь она не чувствовала себя в безопасности.

Погода стремительно портилась, извещая о раннем наступлении морозов. На улице холодало, низкие плотные тучи покрыли собой все небо, накладывая на мир темную пленку. Собирался дождь.

Заметив, как дрожит Агата, Чиж поделился с ней своей курткой.

Глава 10. Наташа

Чиж хотел бы называть их прогулку свиданием, но думая о том дне, вспоминал только дохлого пса. Он больше не заикался Агате об их встречах, а та продолжала молчать, погруженная в свои мысли.