Добравшись до своей комнатки, Даграэль плотно прикрыл тяжелую каменную дверь.

«Засов задвинь» – проговорил голос внутри него.

Все началось в Арганаде. С ним начал разговаривать чей-то голос, незнакомый, чуть хрипловатый. Откуда он появлялся и куда исчезал, Даграэль не знал. Поначалу он пугался, вздрагивал, озирался, потом привык. Необычного собеседника он стал называть Голосом Разума из-за того, что все его советы и рассуждения чаще всего оказывались верными. Это раздражало, но заставляло прислушиваться. Иногда ему казалось, что он говорит сам собой, а иногда – нет. Засов он задвинул.

Комната, которая уже несколько месяцев была его домом, не могла похвастаться своими размерами: пять с половиной шагов от стены до стены – что в длину, что в ширину. Низкий каменный топчан, крошечный стол, а над – ним светильник, наподобие таких же факелов, что в коридоре, только поменьше. Вот и вся небогатая обстановка. В другом мире ее назвали бы аскетичной. Даграэля она вполне устраивала. Плохо, что в ней было мало места для книг, которые он получал, а по большей части выпрашивал у библиотечного хранителя. Стопки книг лежали на полу, на столе, загромождали топчан. Но это было удобно, потому что ночью их можно было положить в изголовье.

Бум! Бум-бум!

Снаружи кто-то тяжко колотил в дверь. Оглядевшись, Даграэль выбрал из стопки книг сборник поэм Лукредаэля – тяжелый, с окованными медью краями. Совсем неплохое оружие для тех, кто понимает. Осторожно, как и было ему велено, Даграэль отодвинул засов и чуть-чуть приоткрыл дверь. Её тут же распахнули настежь. В комнату ввалился здоровенный демон, а чуть позже юркнул второй. Сразу стало тесно.

Даграэль, замахнувшийся было увесистым манускриптом, засмеялся и откинул его в сторону. Он узнал вошедших. Первого звали Машамиэль. Был он высоким, крупным, с тем избытком физической силы, что все время ищет выхода. В учебе Машамиэль не особенно успевал, но ничуть этим не тяготился. На форменную черную одежду любил навесить что-нибудь яркое. Вот и сейчас на нем красовался ярко-зеленый плетеный пояс. Второй же демон разительно от него отличался. Невысокий, худой и вертлявый, он заметно прихрамывал на левую ногу. На курсе он был старше не только практикантов, но и многих преподавателей. Настоящее имя его было неизвестно, сам же он просил, чтобы его называли просто – Шустрый Бес.

Именно с ними у Даграэля установились отношения, которые можно было назвать если не дружескими, то приятельскими.

Машамиэль одним движением смел с топчана на пол разложенные там книги и уселся, удовлетворенно рыкнув. Шустрый Бес пристроился в уголке на стопке тех же книг.

– Мы к тебе пришли поговорить, – пробасил Машамиэль. Красноречием он никогда не отличался. – Ты это…

– Давай лучше я скажу, – голос у Шустрого Беса был тонкий, под стать фигуре. – Ты знаешь, Дагр, что мы к тебе относимся хорошо, можно сказать, даже уважаем.

Здоровяк согласно закивал.

– Ты на курсе – самый умный и талантливый. Да-да, ходит такое мнение, – подтвердил он в ответ на протестующий жест Даграэля. – И можешь стать одним из лучших экзекуторов. Был даже слушок, что тобой интересовался сам Гейзенель.

Даграэль стоял в углу комнаты (сесть больше было некуда). Ему нравилось жить в столице, учиться, рыться в книгах, узнавать новые или давно забытые факты. Да и что говорить – питаться так. В приюте, он о таком не мог и мечтать. О дальнейшей своей судьбе он пока еще ни разу не задумывался. И то, что его считают умным и перспективным, было для него новостью. Особенно после разговора с наставником.

– Вот это, – продолжал Шустрый Бес, – многим очень не нравится. Царагель, к примеру, просто места себе не находит.

Царагель, высокий красавец-демон, был лидером курса до появления Даграэля.

– Цар слишком много о себе возомнил, – сообщил Машамиэль, – отец у него какая-то шишка в столичном управлении. Он у меня девчонку увел. Вот возьму и вызову его…

Вызовы и следовавшие за ними поединки были у демонов обычным делом. Происходило все просто. На расстоянии пяти шагов проводились две линии. Каждый из поединщиков занимал позицию перед своей линией. Целью было волевым усилием вытолкнуть противника за его линию. Кто это делал первым, тот объявлялся победителем.

– Цар тебя столкнет, даже особо не напрягаясь, – махнул рукой Шустрый Бес. – Тут ведь не физическая сила нужна. Да что я говорю, ты и сам это прекрасно знаешь! Это в древние времена, все решалось мускулами и клыками.

Маш промолчал. Видно было, что он явно жалеет, что эпоха мускулов и клыков ушла в прошлое.

– Чего Цар от меня хочет? – спросил Даграэль у Шустрого Беса.

– Чтобы ты исчез, я полагаю. Вернулся в свое нигде, откуда ты так некстати появился. Это ведь его вроде как планировали сделать ассистентом Гейзенеля. Понимаешь, к чему все идет?

– По своей воле я никуда не уеду! – второй раз за сегодняшний день сказал Даграэль.

– О чем ты? Разве мы об этом говорили? Конечно, ты никуда не поедешь! Нужно подумать, как тебе вести себя здесь.

– Я тоже так думаю, в том смысле, что Дагру бежать не надо. Слишком многого захотели!

– В конце концов, наплевать мне на этого Царагеля, – Даграэль начал выходить из себя. – Мало ли чего он хочет! Что он вообще мне может сделать?!

– Не знаю, – ответил Шустрый Бес. – Это меня и тревожит. Он что-то замышляет. Маш сегодня слышал один странный разговор. Но, к сожалению, мало что понял.

– Царагель стоял с одним демоном, – перебил его Машамиэль. – Я его первый раз видел. Они говорили о тебе.

– Что говорили? – Даграэль почувствовал нарастающую тревогу.

– Ну, понимаешь, я не очень расслышал. Я ведь просто мимо проходил…

– Главное и так понятно, – озабоченно сказал Шустрый Бес. – Царагель что-то замышляет. Тебе следует быть осторожным.

Да что они сговорились? Опять его предупреждают! Как тут все сложно! В приюте конфликты и ссоры между демонами случались нередко. Но там все решалось просто – с помощью кулаков. А здесь – Академия! Столица! Он в сердцах сжал кулак и покрутил им перед собой. Машамиэль посмотрел на него с уважением.

– А может, мне его просто вызвать? – сказал Даграэль. – На поединок по всем правилам. А?

Шустрый Бес задумался надолго. Машамиэль сидел тихо, как мышка, только очень большая. Сразу стало ясно, кто из всех троих присутствовавших в комнате демонов старший.

– Нет, – сказал он, наконец. – Рано. Ты еще не готов. Скажи, сколько у тебя поединков на счету? Вот то-то. А Царагель – боец опытный. Сомнет.

– Подавится.

– Может и так. Но это ничего не изменит. Он еще больше озлобится…

– Хватит про Цара, – прогудел Машамиэль. – Надоело. Предупредили Дагра и все тут.

– Хватит, – согласно кивнул Шустрый Бес. – Мы ведь, Дагр, пришли не только пугать тебя, а пригласить с собой. Через три дня – последний день занятий, потом отдых почти целую неделю. Ты, наверное, собирался все это время с книгами просидеть, верно?

Даграэль кивнул.

– Слушай, Дагр, – неожиданно спросил Машамиэль, – зачем тебе все это? – Он обвел огромной лапой широкий круг. – Не понимаю.

– Ты про книги?

– Ну да.

– Как тебе объяснить, – Даграэль на минуту задумался. – Понимаешь, в книгах вся история, вся жизнь. Из них можно попытаться понять, откуда мы взялись, что делаем, к чему стремимся. Кто мы такие, в конце концов. Почему именно нам предначертано карать и наказывать. Что такое грех, что должен совершить человек, чтобы его душу отправили сюда на муки. Кто именно вершит Высший суд, как он проходит…

– Остановись! – прервал его Шустрый Бес. – Ты задаешь слишком много вопросов.

– Разве есть вопросы, которые нельзя задавать?

– Есть. А то напорешься на то, что ни тебе, ни нам знать не нужно.

Даграэль был поражен. Впервые он услышал, что существует знание, на которое наложен запрет.

– Кто же может сказать, что дозволено изучать, а что нет?

– Наставник, конечно.

Даграэль задумался. В комнате повисло молчание. Машамиэль, не умеющий долго сидеть просто так и думать, подобрал с пола самую большую из книг в темном чешуйчатом переплете.