Я не знаю, чья это спина. Но она такая широкая, сильная, уютная. Мне так хочется ее погладить. Наверное, она теплая и гладкая. Я нежно касаюсь ее пальцами, и вдруг раздается оглушительный звон. Я открываю глаза и сразу фокусирую их на будильнике. Шесть пятнадцать. Как? Я же ставила на половину шестого! Или не ставила? Совсем плохая стала… В состоянии «Поднять – подняли, а разбудить забыли», босая, шлепаю на кухню. Сережа, уже одетый, стоит с чашкой кофе в руке.

– Ну и чего ты встала? Иди ложись, поспи еще, я уже ухожу, – говорит он.

– Сережа, я опять проспала. Ну почему ты меня не разбудил? – канючу я.

– А зачем? Что, я кофе сам себе не сварю?

– Ты сваришь. Только жена тогда зачем?

– И правда, зачем? Я подумаю об этом…

– Я тебе подумаю! Думальщик! А ты в этот раз не очень надолго?

Сергей поставил чашку на стол, и в следующую минуту я оказалась в кольце его рук. Как в домике.

– Маринка, ну ты же знаешь. Это не от меня зависит, по ситуации. Я буду звонить по возможности. Не знаю, какая там связь. Скорей всего, никакая…

Во входную дверь осторожно постучали. Домик пропал.

– Это Володя. Все, пока! Или досыпай.

Сергей быстро прошел в прихожую, я – следом. Пока он надевал куртку, я взяла в руки собранную с вечера дорожную сумку.

– С ума сошла? Она же тяжелая! – привычно возмутился муж. Я охотно уступила суму и подняла лицо для поцелуя. Муж традиционно чмокнул в губы.

– Ну все, пока! – сказал он и вышел, аккуратно захлопнув дверь. На миг в дверном проеме мелькнуло лицо Володи, и я невольно отшатнулась: негоже водителю созерцать жену босса в ночной рубашке.

Пошла в спальню и из окна понаблюдала, как как мой муж садится в машину, как она неспешно трогается, оставляя на белом припорошенном асфальте две темные полосы.

А небо на востоке еще только начинает светлеть. И в доме напротив еще половина окон темная. Спят еще люди. Может, не грех и мне покемарить еще часок-другой?

Я нырнула под одеяло. Тихо. Тепло. Счастье.

Утро начинается с рассвета… А вот у меня, как раз, с рассвета не всегда. Бывает, что оно начинается в полдень. Но с чего оно начинается неизменно – так это с уборки. Даже если и убирать-то нечего. Просто с тех пор, как я не работаю, мне как-то совестно просто так встать и ничего не делать. Синдром Золушки, вероятно. Поэтому сразу: умылась, быстренько все протерла и, наконец, неспешный заслуженный завтрак и кофе.

Да, я не работаю. С тех пор, как Сережа стал хорошо зарабатывать, ходить на свою работу мне стало как-то незачем, настолько это стали несопоставимые цифры – его заработок и мой. Не знаю, как поживают без меня те учреждения, коим я подарила часть своей жизни, работая то секретарем, то диспетчером, то воспитателем, а я без них поживаю просто отлично! Единственный мой сынуля – уже студент, учится в другом городе, муж все больше пропадает на работе, а я все чаще завтракаю, обедаю и ужинаю одна. Сначала я обрадовалась внезапно свалившемуся долгожданному достатку, затем затосковала без работы, и лишь недавно стала находить прелесть в том, что так много времени провожу наедине с собой. Наконец-то, я могу прочитать все то, на что раньше не хватало времени. А сколько спектаклей, выставок увидела я за последний год! Да я за всю свою жизнь столько не видела! Жаль только, что Сережа редко бывает свободен, и поэтому на все культурные мероприятия я хожу со своей школьной подругой Ириной, что в общем-то и неплохо – надо же хоть когда-то видеться, не все же только по телефону общаться! Вот и сегодня мы с ней встречаемся на выставке молодых художников. Но это потом. А сейчас я кайфую от обалденного кофе и наблюдаю за парочкой голубей по ту сторону окна. Это мои давние приятели. Вот прямо сейчас открою окно, и они получат своей ежедневный паек: хлебные крошки и семечки.

Хотя, нет. Подождите, голубки, в дверь звонят.

На лестничной клетке – Наташка из квартиры напротив. Конечно, кто же еще? За те два года, что она живет в нашем доме, мы здорово сблизились. Хотя я не уверена, что это здорово. Наташка много младше меня, квартира ей досталась по наследству, и она въехала в нее вместе со своими, вроде бы, и милыми, но довольно беспардонными привычками. Наташка – из тех, кому обязательно нужен в жизни поводырь, кумир, которому подражают, на кого молятся и кому можно открыть всю душу. По совершенно непонятным для меня причинам выбор этот пал на меня. На данном этапе ее жизни. Очень надеюсь, что в скором будущем она подберет для себя другого, более терпеливого кумира. А пока что я исполняю эту роль, и свою душу Наташка регулярно открывает мне.

– Привет, Марина, к тебе можно?

– Здравствуй, Наташа. Ну конечно, заходи. Кофе будешь? – на ходу спросила я.

– Да нет. А в общем, давай. Авось, полегчает.

Я вопросительно посмотрела на уже привычно устроившуюся на кухонном диванчике Наташку.

– У тебя что-то случилось? Надеюсь, ничего страшного?

– Ой, я даже не знаю… – простонала она.

– Ну давай рассказывай, чего время-то тянуть? – я села напротив и приготовилась слушать.

– Марин, я потеряла свою единственную в жизни любовь!

– Господи, да говори ты толком! Что-нибудь с Валерой?

– Марина, ну ты вообще! Я с ним рассталась уже давно. Уже неделя, даже больше. Это было все не то… Я влюбилась. Теперь уже по-настоящему! Он – потрясающий!

– Влюбилась? Когда?

– Вчера.

– Где?

– Разве это важно? – Наташка, вдруг, слегка повысила голос, – Ты что, не слышишь меня? Я влюбилась!

– Ну и прекрасно! А что это вдруг с таким трагизмом-то?

Тут соседка шумно вздохнула и изрекла:

– Я, наверное, его больше никогда не увижу. Вся надежда только на тебя.

– Я-то ту при чем?

– А ты на меня не обидишься? Нет? – она вдруг заискивающе взглянула мне в лицо, – Тогда слушай.

И Наташка поведала мне следующую историю.

Вчера, перебегая мокрую после дождя дорогу, она поскользнулась, упала, сильно свезла себе колено и вообще суть не угодила под машину. Водитель вышел, помог пострадавшей сесть в свое авто и предложил подвезти до ближайшего травмпункта. Наташка сначала, вроде, отказывалась, сказала, что сама сможет обработать рану, что тут же, собственно, в машине, и было сделано. Благо, аптечка есть у каждого автомобилиста. Но потом, вдруг, внезапно выяснилось, что новый Наташин знакомый ужасно проголодался. Его, кстати, Ильей зовут. И Наташа любезно приняла предложение составить ему компанию – сходить в ресторан. Потом они еще кое-куда сходили: боулинг, тир, и лишь после этого девушка была доставлена к своему подъезду, где новые знакомые нежно попрощались. Такая вот незатейливая история. Плюс – практически полный Диснейленд в обществе приятного мужчины, минус – ссадина на коленке. Проблема-то в чем? И почему, интересно, я могу обидеться?

–Ну, Марина, сама не знаю, как это у меня вырвалось, но я ему твоим именем назвалась.

– Господи, зачем?

– Сама не знаю. Просто, как-то само получилось… Наверное, просто потому, что мне хочется как-то на тебя походить… Я, если честно, и квартиру твою сказала вместо своей. Ну, извини! Ну вот такая я дура!

Ну вот что с ней делать? Желание было одно – выкинуть в окно.

Вместо этого я глубоко вздохнула и сказала:

– Ну это слишком мягко сказано.

В огромном зале Макдональдса в углу сидел человек в наглухо натянутом на голову капюшоне, и его взгляд был устремлен на вход. Вдруг в дверях среди сновавших туда-сюда людей появился высокий худой парень, который сделал пару шагов внутрь и встал, озираясь. Затем, заметив из-за углового столика приветственный жест мужчины, подошел к нему.

– Простите, – начал он, – если не ошибаюсь, это Вы мне писали, да?

– Не ошибаешься, – без выражения ответил мужчина, – Садись.

Парень сел, суетливо пристроив на коленях спортивную сумку.