— Лютер помог?

— Он самый! — Мастер-сержант кивком указал в коридор. — Пошли. Док Крам прислал сообщение. Его вертолётом с материка везут. Он сказал твой информационный карантин закончился. Пошли в трюм.

Пять минут спустя я уже прогуливался по трюму ледокола, наслаждаясь светом софитов. Арктика, черт возьми! Тут нормального солнечного света нигде не хватает.

Пять дней в каюте и впрямь оказались тем ещё информационным детоксом. Моя голова будто разгрузилась от всего лишнего. Там, в будущем, я подсмотрел у самого себя печать стабильности просто умопомрачительной сложности! Сотни тысяч линий. И вся эта красота каким-то образом перенеслась вместе со мной в настоящее. Пусть и не в виде готовых линий, а только контуров. Все пять дней, я от скуки только и делал, что медитировал вырисовывая и разбирая получившийся узор. Местами даже пометки с текстом сохранились.

… Тридцать семь тысяч двести первая линия, сопротивление космической радиации…

Хрен его знает, как я-и-будущего вообще смог её испытать, ощутить и настроить организм на сопротивление.

… Тридцать семь тысяч двести вторая линия, преобразование космической радиации в биоэнергию…

Я-будущий, какие только уловки не использовал, дабы выжить в непростых ситуациях. Может мы на МКС работали? После разбора этих записей, я начал понимать ход мыслей старшей версии себя.

Преобразование энергий, это сфера Лютера. Видимо в будущем случилось что-то плохое и мне пришлось его заменить на Мимире.

То же касается Чин-чин. Её дар мне не скопировать — он уникален, но благодаря записям я смог разобраться в том, как работает телепатия. Всё дело в ноосфере. Это как бы открытая локальная информационная сеть. Чем больше в ней людей, тем сложнее Чин-чин слышать чужие мысли. Судя по тому, что Крам для проекта Мимир выбрал ледокол в Северно-Ледовитом океане, ему этот нюанс тоже известен.

С Кадди, кстати, похожая ситуация. Сила её дара пропорциональна, количеству людей в мире с таким же даром. Все они резонируют в ноосфере, выступая в роли параллельной вычислительной сети. Большая часть узлов пассивна, единицы активны. Кадди как “активный” паук, прислушивается к вибрациям этой сети. Так что ей “тишина в ноосфере” также идёт на пользу.

Я разобрался и в том, как Апрель влияет на нашу память. Судя по тому, что я-будущий учился защищать рассудок, что-то с Анной мы не поделили.

За пять дней я успел проработать примерно семьдесят процентов от того, что взял в будущем. Если обобщить полученные знания и сложить их в единую картину, то я бы назвал это оптимизацией. Снижение сопротивления, сопутствующих энергопотерь, улучшение чёткости видений, координационные маяки для Германа. Если Кадди это мозг Мимира, Чин-Чин кровь, а Лютер скелет, то я, видимо, что-то вроде хребта — то, что не дает Мимиру развалиться при перегрузках.

Так, блуждая по трюму, я наконец нашел ребят. Они шумной компанией сидели в столовой. Когда я подошёл к их столику и сел с краю они далеко не сразу меня заметили. Лютер сидел передо мной. Судя по отпускаемым шуточкам, он пытался развлечь хмурых девушек.

— О, Томас пришёл! — Лютер заметил меня и неуклюже дёрнул локтём. Стоящая на столе кружка с кофе, полетела вниз.

За секунду до этого, я дёрнулся и поймал кружку в полёте, почти не расплескав горячий кофе. Руку обдало теплом, пошёл пар!

— Гадство! — Анна вскочила с места. — Быстро найдите салфетку и холодный компресс. Ему руку обожгло.

— Спокойно, — Я поставил кружку на стол и стряхнул с руки остатки кофе. — Меня не обожгло.

— Но как? Я же видела, что кофе горячий. — Анна нахмурилась.

Ещё раз тряхнув рукой, я вытер ладонь салфеткой, переданной Германом.

— Я выработал сопротивление к жару. Да и много к чему ещё. Скучно было пять дней в окно пялится. Да ещё этот катер-тарахтелка шумит сутки напролёт.

Кадди выразительно приподняла бровь, но ничего не сказала. Э, нет! Я вас всех тут сейчас расшевелю. Указываю рукой на Лютера.

— Такс, начнем с тебя, Старший! У твоей способности есть интересные побочные эффекты. Во-первых, твои глаза видят больше, чем ты думаешь. Твой спектр зрения шире, чем у всех кто сидит за этим столом. Ты видишь биоэлектрические поля вокруг человека. Называй их аурой, если хочешь. Причём ты их видишь даже сквозь стены.

— А.. — Лютер удивлённо захлопал глазами.

— Подсмотрел в будущем. Мисс телепат! — Указываю на Чин-Чин. — Ты чуешь чужие разумы, как радар. Не просто говоришь, есть ли рядом люди, а точно можешь указать направление.

Смотрю на удивлённого Германа.

— Томас, может не надо? — Координаты зачем-то перекрестился.

— Плато Ленг, тебе ни о чём не говорит?

— Н-нет, но звучит знакомо.

— Ты-будущий зачем-то его искал. Впрочем, не важно. Герман, расширь свое представление о пространстве.

— Том, я это… уже все карты изучил.

Тут я покачал головой, не зная как донести видения из будущего.

— Я сам не до конца понимаю деталей, но судя по видениям Кадди, ты и пятимерную и даже шестимерную сетку координат освоил.

— Не-евклидово пространство. — Ляпнула Кадди и тут же спрятала лицо в ладонях. — И зачем я это сказала!

Хм, так она не всё ребятам рассказывает. Указываю рукой на провидицу… но молчу, чёрт возьми. Где-то внутри меня зреет уверенность, что стоит рассказать Кадди о том, как работает её дар и её вера в себя и собственную уникальность разрушится. А мне на проекте хорошо! Тут весело и каждый день я узнаю что-то новое. Так что оставлю этот козырь на будущее.

— Анна. — Моя рука сменились в сторону “Памяти”.

— Не надо, Томас. Я ничего не хочу о себе знать. — Апрель хмыкнула. — Не от тебя! Уж лучше доктор Крам мне тоже самое скажет.

Не понял, это что за чувство отчуждения?

— Тут все знают, — начала я. — Что ты можешь передавать картинки чужих воспоминаний. Но ты также можешь наделять или НЕ наделять их эмоциями. А именно эмоции превращают эти картинки в жизненный опыт. Это знания тебя самой из будущего.

— Хм… Знания мои, но помнишь их почему-то ты. — Буркнула девушка в ответ, так и не встречаясь со мной взглядом.

По трюму разошелся треск льда за бортом. Кружки и тарелки на столе дёрнулись, но ничего на пол не упало.

— Остановка корабля. — Герман поднял взгляд к потолку.

— Крам? — Чин-чин посмотрела в туже сторону. — Да! Доктор Крам вернулся.

— Видимо вертолёт сел на верхней палубе. — Апрель буркнула, всё также избегая моего взгляда.

Лютер внимательно посмотрел на всю нашу честную компанию и покачал головой. Ага, взрослеют детки. Характер показывают.

Хм…

Я тряхнул головой. Чего это я, как взрослый рассуждаю? Мне же самому восемнадцать. Неужто я из будущего взял еще и взгляды на жизнь?

Следующие полчаса мы болтали ни о чём, ожидая вестей от доктора Крама. Кадди поведала о том, что наши отчёты о последнем сеансе Мимира расходятся. Апрель все также фыркая добавила, что память о Тихом Океане сохранилась только у меня и Кадди. И эти воспоминания у провидицы, почему-то, не поддаются ни копированию, ни просмотру. В общем, ещё одна загадка.

Час спустя, нас вызвали в лабораторию. По дороге я немного отстал от ребят, вспоминая то странное чувство, когда Лютер задел кружку и та полетела со стола. Я ведь дёрнулся на секунду раньше, будто предвидя эти события. Не умом, а, скорее, подсознанием, ибо та реакция прошла чисто на рефлексах. Надо запомнить на будущее. Вдруг снова что-то такое произойдет.

Уж не знаю, кто там доктору Краму хвост накрутил, но когда мы вошли в лабораторию, там уже вовсю шли перестановки. На месте нашего обычного размещения техники заканчивали монтировать какой-то квадратный мини-бассей с прозрачными стенками. Высота чуть больше полуметра. Сейчас врачи в эту ёмкость залили какую-то тягучую жидкость цвета морской волны. А техники проверяли, нет ли протечек.

Оглядев лабораторию я заметил, что с момента последнего сеанса тут всё изменилось. Появился какой-то технический душ с лейкой в потолке. Кабель питания, за который хватается Лютер, стал ещё толще. Добавилось и стоек с медицинским оборудованием.