Шли даже не недели, а месяцы. Настал момент, когда каждый последующий день в научно-исследовательском центре Нью-Баффоло становился скучнее предыдущего. Я перечитал всё до чего смог дотянуться, вплоть до списка уборщиц в женской душевой. Бедная мадам Коко и её сменщица Жозе! Я то видел насколько девушки не аккуратны в раздевалке женского крыла общаги.
Нам запрещали выходить в сеть. Тоже касалось и покидания территории исследовательского комплекса. Так что мы с ребятами только и делали, что тренировали свои способности и изучали варианты их применения.
Всё изменилось буквально вчера. Ко мне в комнату пришли люди в чёрной униформе от корпорации "Конкорд".
— Томас Андрэ?
— Он самый! А у вас французский акцент, — заметил я, ощутив как подрагивает моя печать.
Себе я прописал в печать бостонский акцент, ибо мы в Нью-Баффоло, штат Мичиган. Тут с ним легче сойти за своего.
— Том…ас, — здоровяк тряхнул головой сбившись с мысли, — вас переводят с проекта "Геном", на проект "Мимир".
Взяв документы углубился в чтение. Помимо красивых и ухоженных нимф в женском крыле общежития, есть в Нью-Баффоло и ещё кое-что интересное. Тут даже на графике уборщиц, есть штампики "допуск С1". Вот и договоре на участие в проекте "Мимир" нашлась печать "Совершенно секретно".
— Эмм…. — сразу за первой страницей нашлась форма о неразглашении. — А это не перебор? Мне же едва восемнадцать исполнилось.
Охранники переглянулись, обменявшись непонятными взглядами.
— Томас, вы этого ещё не читали, — француз улыбнулся. — Но по новому договору вам будут платить в четыре раза больше, чем по предыдущему. Столько в месяц не получает даже целая семья американцев.
Я и согласился! Не из-за денег, просто жизнь тут уже приелась. Без Лесси и людей типа Бездонного Фила, всё вокруг кажется каким-то поддельным. Никто не пьёт до стадии общения с призраками и не учит коров выть по ночам. Скука!
Сразу после подписания документов мне дали час на сбор вещей. Хватило бы и пяти минут, но один из людей в чёрном порекомендовал попрощаться с ребятами.
— Томас, в ближайшее время вы с ними не увидитесь!
— Их не взяли на проект?
Француз помедлил секунду, а его коллега стал нервно крутить головой.
— Нет. Их отправят в другие центры.
Эх, жаль в печать нельзя добавить рисунок детектора лжи! Ведь вижу, что француз врет.
Гости ушли, сказав, что будут ждать на вертолётной площадке. Я побросал свои шмотки в сумку, не забыв кубики "Магги" и сладкие батончики. Твёрдая сладкая валюта, она и в Африке валюта! Пошел искать Калеба и Стива. Шестипалый меня на том свете достанет, если я ему не скажу, куда уеду. Есть у него такая особенность характера.
Только вот с этажа мне уйти не дали.
В коридоре двенадцатого этажа, на котором находилась моя комната, собралась едва ли не половина всех охранников. Морды недобрые, молчат так злобно, что даже мухи их стороной облетают.
Взгляды дюжины мужиков скрестились на забившемся в угол очкарике. Кучерявый, раздет до пояса, в глазах первобытный ужас девственницы.
— Я сотрудник компании "Обифлейм"!, — взвыл паренек, выставив перед собой прозрачную сумку с кремами.
Старший охранник Петерс сжал дубинку в руках. На лице пена для бритья, сам в одних трусах. Хм! Кажется, я видел такую сцену в одном фильме.
— Ты на секретном правительственном объекте. — Петерс шагнул вперед — По периметру забор под напряжением, два поста охраны внутри здания, лифт строго по пропускам. А ты добрался до двенадцатого этажа жилого корпуса.
— Я лучший продавец месяца!
Очкарик ловко достал баночку с кремом. Стоило ему подбросить её в воздух, как она взорвалась вспышкой и облаком чёрного дыма. Охранники на несколько секунд потеряли бдительность.
Тут же сработала пожарная сигнализация. Юркая фигура очкарика прошмыгнула мимо бойцов "Конкорда", и рыбкой выпрыгнула в открытое окно. И как он собрался выжить после такого?
В центре поднялась шумиха. Не знаю чем всё закончилось. Охранники начали рыскать по комнатам не подозревая, что нарушителя уже нет в здании. А меня и еще несколько ребят люди в чёрном посадили в вертолёт, уже ждавший нас на крыше жилого корпуса.
Кхм, кажется, в том стакане воды, что нам дали перед полётом, кто-то добрый подмешал чего-то недоброго. Я такие кошмары ещё ни разу в жизни не видел!
* * *
В ушах эхом отдавался гул двигателя грузового вертолёта. Даже надетый на голову шлем, не мог до конца защитить от шума.
… Лёгкое сопротивление постоянному шуму. Двести двенадцатая линия…
Судя по ощущениям в теле, перелёт в совокупности занял больше суток. Всё та же пара людей в чёрном сообщила, что проект "Мимир" является секретным.
— А почему за окном океан, и там льдины плавают?
— Нам неизвестно.
Я выглянул в иллюминатор.
— Судя по положению звёзд мы в северном полушарии?
— Нам не известно. Координаты объекта "Мимир" засекречены.
Я оглядел трюм грузового вертолёта. Всё заставлено коробками.
— А куда мы везём продукты из Мурманска? Там на коробке штамп их таможни.
— Нам неизвестно.
К концу финального двенадцатичасового перелёта на грузовом вертолёте я таки сумел получить для себя нечто полезное! Мой матерный словарь расширился. Люди в чёрном в какой-то момент притихли, и на все мои вопросы отвечали взглядом.
Они реально матерились взглядом!
Брови сдвинуты, веко нервно дёргается, губа от напряжения прокушена до крови. В какой-то момент, конвоиры от греха подальше вытащили из табельного оружия все патроны, и сдали их пилоту. Всю оставшуюся дорогу мы тренировались в умении материться взглядом.
*Смотрю матом* — "Ну, вы прям так себе охранники".
*Отвечает матом*, брови ходят волнами — "Если открыть люк вертолёта и выбросить твоё тело, то труп никогда не найдут".
*Ухмылка, дёргаю щекой* — "Открывайте, я скажу, что вы вышли подышать воздухом, и не вернулись. У меня заточка в ботинке припрятана".
*Удивлённо хлопает ресницами* — "В левом?"
*Щурюсь, уголки губ опущены* — "Вскрытие одного из вас покажет. Там угол удара определить можно".
К концу полёта мы держались друг от друга подальше. Так, на всякий случай. Вдруг движение, случайно брошенное движение бровей, окажется понято неправильно. Так и человека оскорбить можно.
Сразу после высадки с вертолёта на борт корабля, сопровождающие передали меня доктору Краму. И чёрт возьми, я узнал эту ухмылку и характерное похлопывание ресниц! Они даже слезу от счастья пустили. Крам же вежливо раскланялся, не прочитав ситуацию между строк. Боги, у людей в чёрном был такой взгляд будто они доктору проклятый билет в ад вручили! И им за это стыдно. Бородатый невзрачный дядька, со шрамами на запястьях, расписался в факте моего прибытия на электронном планшете, и отпустил конвоиров. Меня же повели в трюм охранники с корабля.
… Лёгкое сопротивление морской болезни. Двести тринадцатая линия…
Повели не в каюты для экипажа, а именно в трюм! Большое помещение прямоугольной формы, учёные Конкорда переоборудовали в жилую зону с круглогодичным проживанием. С потолка светят софиты, воздух умеренно влажный. Влияние Арктики за бортом внутри вообще не чувствуется. Вдоль стен стоят двух-трёхэтажные дома. Судя по наличию штор тут живут люди. А здание в центре почему-то имеет круглую форму. Вот в него мы с доктором Крамом и направились. Нас там уже ждали.
И вот я стою и думаю, рефлексирую о своей жизни. Как, спрашивается, я из автомастерской при общине Нехалем, докатился до лаборатории Конкорда на борту корабля? Причём это корыто плавает не по Атлантике, а где-то в Северно-Ледовитом Океане.
В круглом помещении лаборатории собрались пятнадцать человек. Шестеро подростков, шесть учёных, два врача в масках, и сам доктор Крам. Судя по белому, а не голубому халату, он всё же учёный.
