Открывая обновлённый гардероб, Варвара наугад вынимала костюм, одевала его. Наряды отличались друг от друга только количественным соотношением черного и белого. Бусы, обувь и сумочка соответствовали этой же цветовой гамме. Аккуратно зачесав волосы и скрепив их в тугой пучок, она, не смотрясь в зеркало, облачалась в серое пальто и черные сапоги. Алинка следовала за ней.

Дорога в школу сопровождалась веселым щебетанием кузины. За окном мелькали всё те же дома и деревья. Варя помогала девочке выйти, поправляя ранец.

− Удачи! – повторяла она каждый раз.

Алинка махала рукой и убегала внутрь коричневого здания. Проводив её взглядом, женщина садилась за руль и направлялась в сторону родного предприятия. В офисе ожидала привычная черно-белая атмосфера, наполненная деловитостью, конкуренцией и интригами. Сотрудники активно вводили её в курс дел и взаимоотношений, стараясь перетянуть на свою сторону. Понимающая улыбка, кивки и возможность быть услышанным притягивали первое время к ней людей как магнитом. Бесконечная людская вереница перестала раздражать примерно через неделю, когда из сотрудников они превратились в серую массу. Варя не участвовала в частых кофе-паузах, не курила и не имела никакого мнения. Постепенно интерес к её персоне стал угасать. Свободного времени начальник практически не оставлял, но и задерживаться после окончания рабочего дня не требовал. Варю это устраивало.

Вечером она доставляла Алинку на кружки, посещала один и тот же супермаркет, готовила ужин, помогала делать уроки. Самым приятным и ненавистным оказывалось время перед сном. Наступал момент, когда она могла остаться наедине с собой. Наступал момент, когда вспыхивали мысли о ярком прошлом и сером будущем. Напряжённый счет баранов срабатывал где-то на третьей сотне. Приходило время покоя и отрешённости от настоящего. Во сне она могла летать и чувствовать себя свободной. И вновь звук будильника…

Глава 16

Красный автомобиль уносил в сторону Костромской области. Пять долгих лет ей не удавалось вырваться к Марине Сергеевне и Валентину Фёдоровичу. А сегодня ночью она вдруг проснулась в холодном поту. Сердце стучало, словно после долгого изнурительного бега. Слёзы ручьями текли по щекам. Хорошо, что Алинка с Евгением улетели на неделю в Тайланд. Она осталась в Москве под предлогом работы. Но даже в их отсутствие жизнь не менялась, продолжая оставаться серой и пустой. Однако это утро было особенным. Варвара сидела на кровати, силясь вспомнить, что её напугало во сне. Раскачиваясь из стороны в сторону, она вытирала слёзы и повторяла непонятно откуда появившуюся фразу: «Надо ехать, надо ехать». Сосредоточившись на ней, ей вспомнилась и Марина Сергеевна на смертном ложе, и Валентин Фёдорович, суетившийся вокруг, и Борис, повторяющий, словно робот: «Надо ехать». Решение было принято мгновенно.

Варя вскочила с кровати и забегала в направлении ванной и кухни. Давно в ней не кипела энергия. Последние пять лет движения оттачивались, приобретая неторопливость и четкость. Вся жизнь протекала на уровне условных рефлексов: умыться, одеться, отвезти, накормить, отработать. Механически и без эмоций.

Выглянув в окно, Варвара ахнула. Ярко-белый снег, упавший на коричневую промерзшую землю, искрился в лучах холодного ноябрьского солнца. Час или два и он растает, оставляя слякоть. Мальчишки и девчонки, не взирая на ранний субботний час, выбегали из подъезда, желая лепить из снега.

Будильник энергично объявил о семи часах. Евгений не терпел, когда в выходные она задерживается в кровати. Ему требовалось плотно позавтракать для хорошего самочувствия в течение дня. Варвара шла на уступки, не желая слушать пустых назиданий. Сегодня завтрак готовить некому, а сигнал-таки не отключен. Женщина хлебнула обжигающий кофе и, прихватив бутерброды, поспешила в дальнюю дорогу.

Уже давно ей не приходилось путешествовать в другой город, а тем более область, да и дорога была скользкой, поэтому вести приходилось аккуратно, не спеша. Прибыв на место, Варвара обнаружила, что в квартире никого нет. Она постучалась к соседям. В глазке что-то мелькнуло.

− Я к Марине Сергеевне и Валентину Фёдоровичу. Вы не подскажите, когда они придут?

− А вы кто? – подозрительно поинтересовался голос.

− Варвара, гостья из Москвы, − честно призналась она.

− Где же вы были столько времени? – обвиняюще начала старушка, открывая замок, но оставляя дверь на цепочке. – Где же вы были, − повторила он, − эти годы, когда Мариночка так в вас нуждалась? Когда она болела?

На Вариных глазах заблестели слёзы.

− Где Марина Сергеевна?

− В больнице областной. Вчера с сердцем плохо стало. Валентин скорую от меня вызвал и сам уехал вместе с женой. До сих пор нет.

− Адрес знаете? – уточнила встревоженная гостья.

− Записывай, − уже добродушнее сказала соседка и продиктовала, на каких автобусах ехать и как дойти от остановки.

Варя всё записала, понимая, что данной информации маловато, но обижать пожилую женщину не имело смысла. В Костроме она сориентировалась достаточно быстро. Уже в фойе посетительница осознала, что идет навещать больную, не прихватив ни цветов, ни фруктов. Варя отмахнулась от правильной мысли и двинулась к справочной. Ей назвали номер палаты и этаж. Правда, для этого пришлось немного соврать, представившись невесткой. Накинув белый халат и бахилы, Варвара помчалась по длинным коридорам. Она остановилась перед нужной дверью и подняла кулачок, желая постучать. В этот момент из палаты вышел расстроенный Валентин Фёдорович.

− Варюша? – удивился он.

− Здравствуйте, − только и смогла прошептать в ответ.

Мужчина по-отечески обнял её.

− Мариночка думала, что с тобой что-то случилось. Тебя так долго не было… Мариночка очень скучала.

− Я не могла… − сквозь слезы пробормотала смуглянка. – Я потом всё расскажу… Как Марина Сергеевна?

− Плохо, − переходя на шепот, сообщил он. – Доктор говорит, операция какая-то нужна. Ты сходи к нему. Скажу, что жена сына. Он тебе расскажет. А я уже старый стал, ничего не понимаю, − говоря это, Валентин Фёдорович подвел её к ординаторской и постучал.

− Здравствуйте ещё раз! – заглянул пожилой мужчина. – У меня невестка приехала. Вы ей объясните про лечение. А я ничего не запомнил.

Он втолкнул Варю в кабинет и ушёл.

− Присаживайтесь, − предложил, опешивший от неожиданного визита, врач. – Правда, я здесь не принимаю, но сделаю для вас исключение ради выходного дня.

Варвара присела на краешек стула и пристально посмотрела на него, ожидая вердикта. Доктор долго объяснял ей суть диагноза и развитие болезни, как Марина Сергеевна пропускала несколько курсов лечения, ссылаясь на отсутствие материальных средств. Сейчас единственным выходом была операция на сердце, которую делают в Москве или Санкт-Петербурге. Однако для этого опять же требовались деньги.

Варя решительно кивнула, намереваясь обратиться за помощью к Борису. Она взяла все необходимые документы и побежала в палату к больной.

Жёлтые стены, страшные разводы на потолке поражали своей не обустроенностью. «Кап-кап-кап» − разносилось где-то слева. Проржавевший кран дополнял окружающую бедность. Марина Сергеевна слабо улыбнулась. Бледное лицо сливалось с застиранным непонятного оттенка бельём, которое раньше явно было белым. Варя пододвинула стул поближе к кровати и обеими руками обхватила её ладонь. Валентин Фёдорович стоял за её спиной, покашливая и повторяя:

− Как хорошо, что ты приехала. Как хорошо…

Варвара утешала, стараясь приободрить пожилую женщину, но та только смотрела с благодарностью и не верила. Ни единому слову не верила… Сжигаемая чувством вины за бездействие в течение пяти лет, Варя разозлилась на себя и на Бориса. Гнев придавал силы, заставляя искать выход. Марина Сергеевна должна жить, и у неё есть шанс! А поможет ей в этом родной сын! Он обязательно найдет деньги. Нужно только сообщить!

− Сегодня вечером я уеду в Москву на пару дней. Вам я куплю телефон, − сказала Варя не терпящим возражений голосом. – Я хочу знать, как вы себя чувствуете.