По дороге Герман больше не пытался заговорить со своей спутницей. Он вспоминал как девушка испугалась, как дрожали ее губы, как блестели от страха ее зелёные глаза. Чего он так испугалась? Если бы ей что-то не понравилось, то реакцией была бы агрессия. Она бы попыталась нахамить и выразить свое возмущение. Но здесь был явный страх. И боялась она отнюдь не Германа. Тогда чего? Мужчину еще тогда насторожило ее поведение, когда он «наехал» на нее в первый день. Она не пыталась дать отпор, а почти сразу потеряла голову от ужаса. Ее что, когда-то обидел какой-то мужчина? Принудил ее?

Герман нахмурился. Злость поднялась у него изнутри. Он обязательно узнает был ли такой инцидент в ее жизни! Но узнает очень аккуратно.

А сейчас надо подготовиться к трудному разговору. Там, на улице, Герману позвонил Кит и сообщил, что тот самый Виктор Северов с минуты на минуты приедет к нему.

С чего бы это? Он столько лет не появлялся в жизни Германа, а тут вдруг сам «напросился в гости»! Выходит, он узнал, что Герман снова начал выходить в сон. Но от кого? Неужели эта девушка все-таки его обманула, и она в самом деле работает на Вика?

Германа терзала неизвестность. Ему хотелось все выяснить как можно скорее. И, даже если эта девушка работает на врага, он найдет способ переманить ее к себе. Лаской, угрозой, деньгами – чем угодно, но она останется только с ним!

Тем временем в назначенное время, Виктор Северов вошел в дом своего врага. Кит поспешил поприветствовать гостя, надменно дружелюбно протягивая руку. Виктор ответил на приветствие.

Пройдя в огромную темную даже днем гостиную, они расселись по кожаным креслам друг напротив друга.

– Я бы хотел перейти сразу к делу, – начал Виктор, закинув одну ногу на другую.

– Уважаю твой подход, – Кит всем своим видом выражал скуку.

– В последнее время, – начал Виктор, – Гера проявляет подозрительную активность.

– В чем? – Кит напустил на себя максимум непринужденности.

– Скажем, он попал в зону моей деятельности.

– Откуда это известно? – так же невозмутимо говорил Кит.

– Источник более чем надежный, – Вик выдавил из себя ироничную улыбку.

Кит неторопливо закурил. Сказанное Виктором расценивалось как признание, что девчонка от него. Кит лишь надеялся, что она никак не навредила Герману.

– Герман не нарушал договор, – уже серьезно продолжал Кит.

– Как же тогда это понимать?

– Может лучше спросить у источника? – Кит демонстративно выпустил колечко дыма, зная, что Виктор не переносит запах табака.

– Весьма неосторожно с твоей стороны покрывать Геру, – Виктор едва заметно сузил глаза, подавляя желание закашляться.

– По-твоему, подставлять лучше? – с вызовом напирал Кит.

– В чем же подстава, если он сам крутится возле известного нам объекта?

– Пусть объект прекратить свои манипуляции, он и не будет крутиться, – отрезал Кит.

На минуту в гостиной воцарилась напряженная тишина. Каждое следующее слово следовало тщательно подбирать.

– Я вижу, так у нас разговор не получится, – Вик первым нарушил молчание.

Кит едва заметно усмехнулся. Превосходство, пусть и не большое, было на его стороне.

– Скажу прямо, – продолжал Вик, – мне нужен Гера…

– Может еще что-нибудь? – оскалился в хищной улыбке Кит.

– Да, – Вик смахнул с лица спадавшую челку. – Он и его подружка.

Ну, надо же! Кит никак не ожидал, что профессор Северов может так «налажать». Теряет хватку старичок! Выходит, девчонка не захотела с ним работать или что-то вроде того.

– Девчонку свою забирай с потрохами, – Кит с удовольствием сделал новую затяжку. – Она мне и даром не нужна.

– Тем не менее, она как-то связана с Герой, – лицо Виктора напряглось от ненавистного ему запаха сигарет. – И еще с какой-то странной личностью. Она называет его «Юпитер».

– Юпитер? – Кит улыбнулся, словно разговаривал с умственно отсталым человеком. – Кто же он? Надеюсь, ты еще помнишь школьный курс астрономии?

– Его личность я и хочу выяснить, – Вик пропустил колкость мимо ушей.

– Чего ж ты не подключишь своих ребят?

– У Геры есть известное нам преимущество, – охотно объяснял Вик. – А это как раз тот случай, когда нужно оставаться незамеченным.

Видать, у Германа действительно редкий дар, раз за столько времени Виктор не нашел ему замену.

– Зачем же ты пришел ко мне? – терпение Кита лопнуло. – Поговори с Германом.

– Он хороший друг и предательство не в его характере. Ему нужно твое добро.

Кит ликовал внутри. Отказать такому человеку как Северов! Тому, кто не раз вставал на его пути. Кто отнимал все самое дорогое. Кто знал обо всех его унижениях и поражениях! Это дорогого стоит.

– Нет, – с удовольствием ответил Кит.

Виктор опустил взгляд и через мгновенье сказал:

– Тогда я буду вынужден пойти на шантаж.

– Ты сам-то себя слышишь?! – взорвался Кит. – Договор был такой: Герман не суется в твои дела, ты не суешься в наши. А выходит…

– В этой ситуации я пойду на все.

Кит вскочил от досады.

– Катись-ка ты отсюда, – прошипел Вик.

– Что ж, – Вик поднялся с кресла. – Я подожду Геру у дороги. – Он же по-любому сейчас сюда примчится. Ты ведь не мог не сообщить ему новость о моем приезде.

Кит напряженно выдохнул. Он ведь действительно несколько минут назад позвонил Герману и попросил его приехать. Значит, Северов все равно его поймает.

Чертов мозгокрут! Везде без мыла пролезет!

Кит вышел на широкую деревянную террасу босиком, несмотря на зимний холод, и закурил, опираясь на балюстраду. Злость на Северова разрывала его на части. Он уже представил, как загорятся глаза Германа, когда Виктор предложит ему вернуться в лабораторию. Какие бы дружеские отношения их не связывали, но Кит понимал, что Герман не упустит такую возможность.

Кит сделал первую затяжку и вместе с дымом выдохнул печальную горечь поражения. Как же хотелось ему отомстить Северову! Этот напыщенный мозгокрут отравлял ему существование с самого университета, где он был законченным зубрилой и выскочкой. Ему доставались лучшие проекты, а преподаватели не раз предлагали ему соавторство в своих научных работах. Однако Виктор Северов никогда не разменивался по мелочам и выбрал область исследования сновидений – тогда еще никому неинтересную и неперспективную. Кита тоже крайне интересовала эта тема, и они начали работать вдвоем. Преподавательский состав относился к ним лояльно, и пары, не относящиеся напрямую к их деятельности, автоматически закрывались в сессию. Друзья – кем они являлись поначалу – проводили эксперименты в пустых кабинетах друг над другом, зачитываясь Лабержем и Юнгом.

Позже у них появились добровольцы, что значительно расширяло исследования и приводило к интересным результатам. Никита и Виктор выпускали статью за статьей, и их публикации имели большой успех.

На четвертом курсе им выделили целую лабораторию, оборудованную по их замыслу. Вот тогда-то дороги исследователей начали расходиться.

Виктор весь ушел в процесс, забывая о еде и оставаясь по нескольку дней безвылазно в университетской лаборатории. Его бесконечно интересовало все, что касалось человеческого мозга, и он осваивал курс за курсом: психотерапия, психоанализ, нейролингвистическое программирование, психосоматика и нейрология. Он четко видел свою цель и мчался к ней на всех парах.

Никиту же заметно утомляли все эти сухие слова и гипотезы, и ему хотелось большего: выйти за пределы науки и сколотить состояние. Его не устраивали гонорары научных работников. Хотелось всего и сразу. Какой смысл становиться книжным червем и отдавать свою жизнь науке, когда можно действовать здесь и сейчас, получать от жизни максимум и не быть в общей серой массе. Кит уже тогда понимал, что с помощью снов можно получить все что угодно и совершенно бесплатно.

Ночами он совершал «взломы» в человеческие головы, помещая в них «правильные мысли». Если они приживались, люди сами не зная почему, делали для Кита иногда даже невозможные вещи. Так, он купил огромный дом за бесценок, доведя хозяина до панического ужаса от нахождения внутри. Однажды тот просто не смог переступить его порог и согласился на первое же предложение. Также Кит купил себе первую машину. И также он поступал, забирая хорошую должность в компании по доставке. Кит заделался удаленным сотрудником, заимев минимальные обязанности и максимальный оклад. Он вкладывался в акции, удваивал суммы на банковских счетах и путешествовал по миру, при том, что ему не было еще и двадцати пяти лет.