«Нет, не вспомню твоё лицо…» Нет, не вспомню твоё лицо. Помню – мятный луг – губы пахли. Помню, средь тишины, птенцом, Оступившимся в бездну, ах-нула… Как украдкой звала меня — Голос помню рисковожалкий. Помню, холод во мне кляня, Вдруг шептала ты жарко: «Жарко!» Помню, как проклинала ночь, Как последней щепоткой силы Ты с надрывом бросала: «Прочь!» А потом на коленях: «Милый!..» Как рассветом с девичьих глаз Грубо женские слёзы смахивал… Уж не вспомню лица сейчас, Помню – мятый луг – слёзы пахли… «Я знаю тыщу нежных фраз…» Я знаю тыщу нежных фраз, Да что с того? Ведь в трудный час Нам не словами от обиды заслонять ся. На сколько бед один ответ? Одна любовь – на сколько лет? И сколько сил, чтоб над обманами подняться? Нет, любовь не та, что зимой чиста, И любовь не та, что весной в цветах, Вот если осенью и в дождь Её над грязью пронесёшь И не запачкаешь – тогда любовь поймёшь. Как ни старался, я не смог Вместить всё нужное меж строк — Не утерпел, не удержался, встрепенулся! Когда ж я спел, какой-то пёс На всё пропетое донёс, А кто недавно жадно слушал – отвернулся. Эх, не те друзья, с кем не пить нельзя, И не те друзья, что ползут в князья, Друзья те, когда ведут Через толпу на Страшный Суд И все молчат. Друзья кричат: «Мы тут!» Непониманье, как стена. Невиноватая вина И на весах судьбы неровное качанье. И знаешь – некуда спешить, И знаешь – может оглушить Пустой квартиры непривычное молчанье. Ведь не та жена, что стране нужна, И не та жена, что наряжена, Только та жена, Что с тобой нежна, Когда грудь в ножах, сердце в скважинах… «В тебе ростки моей беды…» В тебе ростки моей беды, Я поливаю их любовью, И рушат душу казановью Его труды. Во мне угли твоей любви. Ты заливаешь их слезами, Пожар взметнул крыло и – замер, Увы… «В начале всех своих начал…» В начале всех своих начал Знакомы были мне печали, Я в Вас их тоже замечал, А Вы меня не замечали. Я путы рвал меридиан, От всех ворот звенел ключами, Вас находил в любой из стран, А Вы меня не замечали. Был час – Вам ангел изменял! Какими Вас ни жгли речами! Один я со щитом стоял, А Вы меня не замечали. За Вас – дуэль, в честь Вас – турнир! Стрелял и рублен был мечами, Я был герой. Я был кумир. А Вы меня не замечали. И в карнавалах при луне С открытым сердцем и плечами Все маски предлагались мне. А Вы меня не замечали. Я был богат. Богатств мужи При мне скромнели и молчали, Я ж только Вами дорожил. А Вы меня не замечали. В стране Любви, в стране Чудес Меня на царствие венчали. Был трон, был треск, был звон, был крест. Лишь Вы меня не замечали… «Прожит год…»
Прожит год — Какая малость! Что не в счёт? А что осталось? Прожит год, Порос быльём — Мы живём… Что осталось? Что не в счёт? Вот: Горсть любви, щепоть стыда, Вкус запретного плода, Луч луны – он нас тогда Проводил от «нет» до «да» И оставил в нём Вдвоём. Что ещё? Долька счастья. Крошка грусти. Капля слёз. Понемногу, но всерьёз. Всё-с… «Я не грезил тобой по ночам…» Я не грезил тобой по ночам, Не нырял белой птицей в локоны Огнерыжих, из пены сотканных, Расклубившихся по плечам. Я не знал за тобой красоты, О которой шуршался б с соснами, Той, что всякие былки росные Перелюбливает в цветы. А в глазах – омутам омута! — Не топил свои струги и лодьи, А метался по мелководьям — Поволока и – пустота. И зачем теперь так стучишься, Постаревшее в одиночье Горе-сердце? И каждой ночью Ты всё снишься, всё снишься, всё снишься… «Это всё, что осталось…» Это всё, что осталось. Всё. И свечка – короче, короче… Удлиняется лишь усталость — Знак прокуренной этой ночи. Скатерть – площадь Шотландской Юбки. Бой бычков: «в томате» – «в помаде». Ферзь-фужер. Пешки-стопки – ступки Для смещения разных ядов. Простынь – просто пустыня. Сладко Неслучившееся смешенье. Пуговка, духи, перчатка, Дым – улыбкою – в утешенье. Да – тень музы, и вот строка с ней, Мелочей перечисленных кроме. Впрочем, свечка сейчас погаснет, И один я останусь в доме. |
