Ребята вышли из машины. Коля нашёл на берегу чью-то

брошенную шапку и пнул её ногой в сторону Вани. Ваня подхватил

её, и ребята принялись играть в футбол. Катя визжала от радости, пацаны толкались, падали. Скоро они устали и попадали на землю.

– Мальчики, как мне хорошо с вами,– сказала Катя, улыбаясь

и смотря в небо.

– Так, взялись все за руки и повторяйте за мной, –

скомандовал Ваня.

Ребята лежали головой друг к другу. Они взялись за руки.

– Клянусь – быть преданным нашей дружбе, – начал Ваня.

– Клянусь! – повторили ребята,

– Клянусь – первым прийти на помощь, если случится беда.

– Клянусь!

– Клянусь – быть честным, никогда не врать друзьям.

– Клянусь!

– Один за всех, и все за одного.

– Один за всех, и все за одного, – повторили ребята.

Кирилл подскочил и радостно сказал:

– Вот это надо отметить. – Он быстро побежал к машине и

скоро вернулся, держа в руках бутылку с коньком и стакан.

44

– Ой, мальчики, только я не буду, – негромко сказала Катя.

– А тебе никто не наливает. Не хватало, чтобы ты коньяк пила.

Это напиток мужчин, – сказал Коля и добавил: – А закуска есть?

– Ой, мальчики, у меня несколько конфет в портфеле. – Катя

быстро принесла конфеты.

Кирилл налил коньяк и протянул стакан Ване. Тот выдохнул

и, сказав – «клянусь», – выпил. Кирилл и Коля повторили за ним.

Скоро бутылка стала пустой. Ребята, захмелев, принялись опять

гонять старую шапку по полю.

Устав, подошли к озеру и стали умываться холодной осенней

водой.

– Классно отдохнули. – Коля, раздетый по пояс, плескался

водой.

– Да, пожалуй, пора домой. А то родоки скоро придут с

работы, и Кириллу влетит. – Ваня натянул майку.

– Да мне батя разрешает машину брать, и вообще… мне

плевать на них. Я уже взрослый. – Самодовольно ответил Кирилл.

– Ладно, поехали, поздно уже. – Коля тоже оделся, и все

направились к машине.

Кирилл резко рванул машину с места и быстро понёсся по

просёлочной дороге. Ребята дурачились, выглядывали в окна, свистели. Машина выехала на трассу и понеслась с бешеной

скоростью.

– Киря, а с какой скоростью может «Волга» ехать? – спросил Коля.

– На спидометре сто шестьдесят.

– Ребята, вовремя мы уехали. Смотрите, дождик пошёл –

Катя закрыла стекло машины. Кирилл нёсся на большой скорости, стараясь удивить друзей своим мастерством. Поворот показался

внезапно.

– Киря, поворот! – крикнул Ваня, сидевший впереди.

– Нормально, проскочим – с азартом ответил Кирилл.

Машина вошла в поворот на большой скорости. Неожиданно

задние колёса пошли в занос, и машину стало разворачиваться на

дороге.

– Тормози! – заорал Ваня.

– Ребят, мне страшно – крикнула Катя, обхватив руками

голову. Коля обнял её и сильно прижал к себе. Кирилл резко

ударил по тормозам. Но от этого машину повело ещё сильнее.

45

Вылетев на обочину, она перевернулась на крышу и, пролетев

несколько метров, остановилась.

Коля по-прежнему крепко обнимал Катю. Наступила тишина.

Он пришёл в себя оттого, что Катя стала вырываться из его

объятий.

– Ну, пусти же, задушишь. – Сказала она негромко.

Коля разжал руки. Снаружи кто-то стал дёргать дверь

машины, которая не хотела открываться. Наконец дверь подалась, и в проёме показалось бородатое лицо.

– Живы? Ну-ка, давайте выбираться. Только потихоньку, не

торопитесь.

Коля стал помогать Кате. Скоро они вдвоем выбрались

наружу. А бородач стал помогать Ване и Кириллу. Бородач

командовал уверенно.

Скоро ребята лежали на траве, рядом с машиной.

– Так, сыночки, лежите, не шевелитесь. Я сейчас.

Он выбежал на дорогу, остановил попутную машину и что-то

сказал водителю. Ребята все ещё лежали на траве.

– Ты как? – спросил Коля у Кати.

– Ничего,– негромко ответила Катя, – только плечо болит.

Кирилл вон лицо разбил.

– До свадьбы заживёт, – отозвался Кирилл.– Ванька, ты как?

– Шея болит. Вроде не ушибся. Хорошо, привязан ремнями был.

Примерно через полчаса появился первый гаишник. Он

подбежал к ребятам и тревожно спросил:

– Раненые есть?

– Кажись, все целы. Только ушибы, – отозвался за ребят

бородач.

– Ничего себе, так эта машина начальника милиции! –

воскликнул неожиданно гаишник, и побежал к своей машине.

Скоро он что-то тревожно говорил в микрофон рации.

Следом за гаишником прибыла скорая. Врачи по очереди

проводили ребят в автомобиль скорой помощи. Ване

перебинтовали поврежденную руку, Кириллу – голову.

Неожиданно в проёме двери автомобиля скорой помощи показался

отец Кирилла.

– Все живы? Кирилл, что с головой? – спросил тот встревожено.

46

– Ничего страшного, Виктор Адамович, – ответил врач, –

только ссадины.

– Ну, слава богу, – ответил Виктор Адамович и отошёл от

машины.

К нему сразу подошёл гаишник и, отдав честь, сказал:

– Большая скорость, не справился с управлением. Да к тому

же компания пьяна.

– Все?– удивился начальник милиции.

– Кроме девчонки.

– Ладно, капитан. Машину доставите в гараж. Только сразу в

бокс поставьте, от посторонних глаз подальше. Естественно, никаких протоколов не составляй. Ни к чему. Да! Своих

предупреди, чтобы язык за зубами держали. С медиками я сам

решу.

Он подошёл к машине скорой помощи.

– Ну что, докатались… Комсомольцы, – сказал он, с укором

взглянув на ребят. – Я могу этого забрать? – он указал на Кирилла, обратившись к врачу.

– Да, конечно. Первая помощь ему уже оказана. Теперь

только покой – отозвался врач. – А завтра пусть врачу покажется.

Кирилл сел в машину отца, и они умчались на большой

скорости.

5

Кирилл не появлялся в школе неделю. Его друзья кроме

домашних, об аварии ни кому не рассказывали. Естественно, получили по полной программе, да и сами испугались. В общем, эту неделю они ходили как шёлковые. Ваня заходил к Кириллу

каждый день, приносил домашнее задание. Катя с Колей не

решались. Боялись встречи с родителями Кирилла. Всё это время

ребята активно готовились к празднованию дня Великой

Октябрьской революции. И наконец, долгожданный праздник

настал. Ровно в девять утра седьмого ноября началось построение

колонн на праздничную демонстрацию. Вокруг развевались

красные флаги, играла революционная музыка. Кто-то улыбался, кто-то смеялся. Вокруг царила атмосфера радости и веселья.

Организаторы раздавали портреты вождей и плакаты с лозунгами.

То тут, то там уже успевшие остограммиться люди плясали под

47

гармошку. Совсем рядом хором пели какую-то революционную

песню, перекрикивая и уличные динамики, и крики организаторов.

Это был общий праздник, праздник страны, праздник каждого её

гражданина. И он объединял всех, сплачивал, воспитывал молодых, доставлял удовольствие старикам, воевавшим за эту страну. Это –

как ребята с одного двора, с одной улицы. Один за всех и все за

одного. И это были люди одной великой и могущественной страны.

Один за всех, и все за одного. Все были в едином строю, плечом к

плечу. Один за всех и все за одного. И на амбразуру, за всех! За

Родину! И за станком в три смены, на благо общей страны! И в

поле, пока всё до единого колоска в закрома! И рекорды, и

достижения. И труд каждого и в первом спутнике, и в первом

космонавте, и в рекордах, и в покорениях вершин. Всё это

называется одним великим русским словом – патриотизм. И ничто

не сплачивало людей так, как день рождения государства. Общей