Взгляды всех присутствующих обратились в её сторону.

– Вы извините, но нам с дочкой пора спать.

– Вика, – Роза Сергеевна выразительно посмотрела на дочь. Взгляд женщины означал «не смей уходить».

Года три назад Вика, может, еще подчинилась бы такому молчаливому приказу. Но не сегодня.

– Нам пора, – девушка расстегнула ремень на дочке и аккуратно достала малышку из стульчика. Сейчас Вику совсем не заботило, что Анюта своими ладошками размазывает по её плечам тыквенное пюре.

Единственная цель девушки была как можно скорее уйти.

Чувствуя настроение матери, Анюта недовольно захныкала. К тому моменту, когда Вика спешно обулась, малышка разошлась вовсю. Крик стоял на весь подъезд.

– Вика, погоди, – Вадим догнал девушку, когда та спустилась на свой этаж.

Вика нервно обернулась и устремила на мужчину раздраженный взгляд.

– Ты книгу забыла, – Вадим протянул подарок.

Вика, одной рукой удерживая орущую дочку, забрала у мужчины книгу.

– Спасибо и спокойной ночи, – пробубнила, отворачиваясь.

– Дверь помочь открыть?

– Спасибо, я сама, – почти огрызнулась Вика.

Умом понимала, что Вадим, в принципе, не виноват. Но раздражение и усталость, которые утроились с истерикой дочки, давали о себе знать.

– Как скажешь.

Вадим поднялся до середины лестницы. Убедившись, что Вика благополучно зашла в квартиру, он вернулся в гости.

За окном стояла ночь, но Вика все никак не могла уснуть. Невероятная тоска разливалась по её груди, не давая девушке расслабиться и поспать. Давненько с ней такого не было. Сердце Вики было не на месте. Оно ныло, печалилось и щемило.

Девушка знала причину этому.

Потому что ОН снова был в их городе.

Одно дело знать, что тот, кого ты когда-то безумно любила, находится там, на расстоянии сотен километром, в Москве, и совсем другое – понимать, что это расстояние сократилось до смешных пяти-шести километров.

От этого понимания становилось очень больно. И пронзительно одиноко. Говорят, что мамы никогда не бывают одинокими. Да, у неё была дочка. Но, Господи, как же ей, Вике, порой не хватало надежного мужского плеча.

ЕГО плеча.

Увы, теперь это стало невозможным для неё. Слишком много плохого случилось. Такое прощать нельзя.

«Предавший однажды – предаст и дважды».

Крепкий аромат свежесваренного кофе наполнял кухню. Он любил пить его вприкуску с конской колбасой – для кого-то шокирующее сочетание. Но не для него. Годы привычки брали свое. Вот и сегодня мужчина не изменял им.

– Как ты ешь эту гадость? – удивилась невысокая, худощавая женщина. – Давай я тебе бутерброд с нормальной колбасой сделаю. Докторской.

– Не надо, мам, – мужчина с аппетитом откусил тонкий кусочек черной колбасы. Приятный, солоновато-чесночный вкус заполнил рот. – Это самая нормальная колбаса.

– Вот что Москва с людьми делает! – Мария Семеновна, она же тетя Маша, всплеснула руками.

– Это не Москва, мам, – мужчина сделал глоток ароматного кофе. Приятная горечь разлилась по горлу.

– А кто? – женщина строго посмотрела на сына.

Он лишь усмехнулся в ответ.

– Слушай, мам, а ты про Швецовых что-нибудь слышала? – как бы между прочим, поинтересовался мужчина.

– Откуда? – женщина налила себе чай. – Они же в другом районе живут. Элитном.

– Переехали, что ли?

– Получается что так. И – к лучшему. Зачем тебе это, сынок? – Мария Семеновна настороженно посмотрела на сына. – Уж не собрался ли ты к ним в гости? После всего случившегося?

– Да нет, просто интересно стало.

Женщина отвернулась и принялась резать батон. Вздохнула и, вспомнив кое-что, довольно улыбнулась.

– Слушай, сын, у нас тут у соседей внучка приехала. Таня. Хорошенькая, молоденькая. Может, на чай пригласить её?

– Может, и пригласить, – устремляя задумчивый взор синих глаз в окно, согласился Андрей.

– А у вас есть тыквенное пюре, а то я что-то не нашла среди детского питания? – Вика с улыбкой обратилась к молоденькой девушке, лицо которой было усыпано веснушками.

Та ответно улыбнулась:

– Да, конечно, там небольшая перестановка на полках, поэтому вы, наверное, и не нашли. Идемте, я покажу.

Вика направилась вслед за продавцом.

– Вот тут, – девушка, присев на корточки, выдвинула несколько, уже знакомых Вике, баночек. – Вам сколько?

– Две, пожалуйста.

– Держите, – продавец, ловко выпрямившись, протянула Вике баночки с тыквенным пюре.

– Спасибо, – Вика положила их в корзину.

– Пожалуйста, – продавец завернула за угол, оставляя Вику наедине с детским питанием.

В такой час, а время было раннее для посетителей супермаркета – 9 утра, в магазине ходило всего несколько покупателей. Вика намеренно выбирала такое время. Не любила толкотню, толпу и навязчивые взгляды. Все удовольствие от покупки отбивалось.

А Вика любила покупать что-нибудь.

Для дочки, естественно.

Взгляд молодой матери зацепился за новые печенья. Взяв серебристую пачку с полки, Вика начала внимательно изучать состав. Убедившись, что в нем нет лишних компонентов, положила печенья в корзину. Уже хотела пойти на кассу, но понимание того, что две баночки тыквенного пюре хватит на полтора раза, подтолкнуло Вику к тому, чтобы взять еще из детского питания.

Девушка присела на корточки, схватила баночки, и в эти же секунды услышала мужской голос. Голос, от которого сердце заныло так, словно в него ударили кулаком…

Голос Андрея.

– Да ладно? Здорово. Ага. Отдыхаю. Привет передавай. До связи.

Ей бы встать.

Подняться с этой рабской позы.

Выпрямиться во весь рост.

Только вот незадача. Тело перестало слушаться. И Вика, словно статуя, замерла.

До слуха донеслись уверенные шаги, и через мгновение между стеллажами с детским питанием показался ОН.

Вика ничего не могла поделать со своим взглядом – тот взвился вверх и остановился на мужественном лице Андрея. Почти два года разлуки прошло с тех пор, когда она видела его.

Два года боли, отчаяния, злости и тоски.

А сейчас, что с ней? Почему она смотрит на свой источник боли?!

Взгляд Вики стал жадно разглядывать Андрея.

Его лицо было покрыто густой щетиной, черные волосы небрежно лежали, а синие глаза, как и раньше, пронзительно взирали на неё, Вику.

А она все смотрела и смотрела на него.

Казалось, плечи Андрея стали еще шире, а тело – более мускулистым. По крайней мере, глядя на него, Вика отчетливо ощущала мужественность, исходящую от бывшего мужа.

Ключевое слово – бывшего.

– Вика… – то, как именно Андрей назвал её имя, всколыхнуло воспоминания, надежно упрятанные в самом дальнем уголке израненной души. Улыбка, которая почему-то показалось девушке снисходительной, тронула его губы.

– Андрей, – Вика, наконец, выпрямившись, не стала отвечать ему улыбкой. Причин для этого не было никаких.

Андрей окинул Вику внимательным взором. Первое, что бросилось в глаза – её взгляд. Как у затравленного зверя. Но глаза у неё, все же, были красивыми. Темная зелень, подернутая золотистой дымкой. Волосы у Вики отрасли, чуть изменились – стали тоньше и на полтона темнее. Да и фигура претерпела перемены. Грудь выросла на размер, бедра округлились. Перед ним была уже не молоденькая девушка, а молодая, привлекательная женщина.

Он смотрел, а Вика с каждым новым вдохом ощущала, как боль из сердца расползается по всей груди. Казалось, еще немного, и она достигнет предела, и тогда она, Вика, уже не сможет сдерживать свои чувства.

– Мне пора, – резко отворачиваясь от Андрея, девушка поспешила к кассе.

Сама шла, и мучалась от, расколовших на пополам разум, мыслей.

Первая была – не дай Бог, чтобы Андрей пошел вслед за ней.

Вторая – Господи, пусть он догонит меня.

И за последнюю мысль Вика просто презирала себя.