– Мы давно в пути? – не желая привлекать к себе внимание, еле слышно спросила Елена.

– Часть ночи, утро и половину дня, – Мария окинула госпожу внимательным взглядом. Выглядела та неважно – она была белая, как полотно, синие тени пролегли под глазами. Порванное платье и синяки, проглядывающие сквозь его вырез, молчаливо свидетельствовали о том, какой тяжелой была ночь для Елены. Мария с трудом сдерживала слезы. Какое счастье, что именно в эту телегу, где уже была она, привезли госпожу! Страшно подумать, что было бы, окажись Елена в обществе Чимэг! Та бы сделала все, чтобы девушка не выжила. Мария не сомневалась в этом. Она ведь была свидетелем той ужасающей сцены, когда её благородную госпожу, словно рабыню, поволокли по лагерю. Глядя ей вслед, Мария захлебывалась от слез, и ничего не могла сделать – воины уже взяли её и других служанок под охрану.

– Госпожа, это тот самый воин, – прошептала Мария, заметив, как в сторону телеги приближаются два всадника, один из которых этой ночью привез Елену.

Византийская принцесса, поджав под себя ноги, спешно спрятала их под подол, складывая его так, чтобы не было видно дыр на нем. Как раз в этот момент рядом с телегой поравнялись два всадника. Один из них, что был ближе, окинул Елену заинтересованным взглядом. Девушка, смущенная вниманием, опустила глаза вниз. Длинные ресницы задрожали, в груди, от испуга, учащенно забилось сердце. Что ему нужно?

Всадник что-то сказал, но Елена не поняла ни слова. Ехавший рядом с ним мужчина обратился к Марии:

– Мы скоро будем делать привал. Мы привезем вам еды и воды.

Мария, удивленная таким отношением, вскинула брови. Мужчина чуть улыбнулся и добавил:

– Я принесу для тебя свежих яблок.

Елена, наблюдавшая за разворачивающейся на её глазах картиной, тоже испытала удивление – она и не думала, что кто-то из этих воинов способен на проявление заботы. И все же, сейчас, когда они так нуждались в защите, это был не самый плохой вариант.

Спустя четверть часа караван начал замедлять ход, и совсем скоро он остановился. Облако пыли некоторое время витало в воздухе, отчего дышалось тяжело, и было плохо видно. Когда же, пыль осела, Елена заметила вокруг себя десятки людей – мужчины, группы женщин… Эти женщины испуганно поглядывали куда-то в сторону, а затем отворачивали свои лица.

Что они там увидели? Любопытство зацарапало грудь Елены, и девушка, встав на ноги, тоже посмотрела в ту сторону.

– Госпожа, – Мария дернула Елену за рукав. Та обернулась и вопрошающе посмотрела на служанку. Глаза Марии округлились, а с губ сорвалось:

– Госпожа, вам лучше сесть на место.

– Почему? – все же, Елена, послушавшись совета служанки, снова села.

Мария, собралось было, ответить, но, завидев проходящих мимо мужчин, сдержалась. Елена, проследив за взглядом служанки, осторожно подняла глаза. Там, посреди коридора из людей и телег, шли три воина. Они что-то обсуждали меж собой. Их походка, жесты – все излучало уверенность людей, которые являлись хозяевами всего, что было здесь.

Мужчины то и дело останавливались возле групп женщин. Внимательно разглядывая их лица, один из воинов, тот, что шел посередине, отдавал приказы слугам. Когда эти мужчины двинулись в сторону телеги, где расположилась Елена, девушка заметила, как хромал один из воинов – тот самый, что командовал людьми.

– Хромец, – прошептала Мария. Прошептала так, словно произнесла имя дьявола. Елена, чувствуя, как у неё засосало под ложечкой, нервно переплела меж собой пальцы. Она, боясь поднять взгляд, смотрела теперь только вниз.

– Византийская принцесса, мой господин, – донеслось до слуха Елены, – говорят, в первую брачную ночь она отравила мужа вином.

– Византийская принцесса, ты отравила своего мужа? – голос, отдающий властным спокойствием, заставил Елену вздрогнуть и поднять глаза.

Воин, что был в середине, испытывающее глядел на девушку. Черные волосы, лицо, не выражающее никаких эмоций, и глаза – темные, но точно не черные. Вот каким было первое впечатление Елены.

– Я не убивала его, – пересохшими губами промолвила девушка. Сказала, а у самой сердце от страха забилось часто-часто. А затем замерло, ожидая приговора. Елена перестала дышать.

Странно, но её ответ удовлетворил воина. Он, кивнув головой, обратился к слугам:

– Женщин нужно напоить и накормить.

Более ничего не добавляя, хромец, вместе со своими спутниками, пошел дальше – к следующим телегам.

И только лишь тогда Елена, наконец, сделала вздох. Воздух обжег ей легкие, и девушка закашлялась. Мария, подоспев, протянула госпоже бурдюк.

– Госпожа моя, он вам поверил, – изумленно прошептала служанка.

– Возможно ли такое? – Елена нахмурилась, разглядывая спины мужчин.

– Кто знает? – Мария обняла госпожу за плечи.

Вскоре слуги принесли обещанный обед – вяленое мясо, лепешки, посыпанные кунжутом, и другие, пропитанные медом, ячменные лепешки. Женщины поровну разделили меж собой еду и принялись обедать. С небывалым аппетитом Елена накинулась на лепешки – они были такими воздушными, тесто таяло на языке, и казалось сейчас девушке самой лучшей пищей в мире. Вдоволь насытившись, византийская принцесса вместе со своей верной служанкой выбрались из телеги, чтобы немного размять ноги.

С досадой в груди Елена поняла, что с огромным усилием передвигает ногами. Они были такими слабыми! К довершение всему, напоминая о недавних ударах жестокой Чимэг, тупой болью отдавало в ребрах. Стиснув зубы, девушка заставила себя идти. Вот так, шаг за шагом, она преодолевала расстояние. Пока Елена шла, в голове её обрисовывались мысли. Ей нужно было жить. Хотя бы для того, чтобы убедить главнокомандующего этой армии, что она не имеет никакого отношения к смерти Гумерхана. Да, этот хромец принял её ответ. Но он еще не сказал прилюдно, что она, Елена, невиновна. И, значит, риск того, что случившееся может стать причиной войны с Византией, оставался.

Погруженная в собственные мысли, девушка не сразу заметила, как к ней и Марии подошли два воина – те самые, что совсем недавно подъезжали к телеге верхом на лошадях.

– Шахрух, – вставая напротив Елены, произнес воин. Его черные глаза одобрительно блеснули. Он, указав в сторону девушки, добавил:

– Елена.

– Это он спас вас, госпожа, – зашептала Мария. Она, стараясь не смотреть на спутника Шахруха, делала вид, что разглядывает собственные ладони.

– Благодарю, Шахрух, – произнесла Елена. Мужчина растянул губы в улыбке. Девушка сглотнула. Неужели он имеет на неё виды? Нет, Шахрух не был противен ей, просто теперь, после случившегося, каждый мужчина вызывал у Елены страх.

– Яблоки, – воин, что был с Шахрухом, протянул Марии три румяных, блестящих яблока.

Мария, смутившись, не знала, что делать.

– Возьми, – вкладывая в её ладони яблоки, настойчиво сказал мужчина. И она взяла, и даже улыбнулась ему – робко, нежно.

– Я – Мансур, – добавил воин, окидывая Марию задумчивым взглядом. – Перед сном я принесу еще. Идем, Шахрух.

Когда мужчины ушли, Мария, улыбаясь, протянула Елене все яблоки. Та взяла только одно, самое маленькое.

– Спасибо, – Елена надкусила яблоко. Сладкий сок наполнил её рот, и девушка довольно зажмурилась. – Сладкие, как дома!

Мария, засмеявшись, тоже начала есть сладкий плод. Появление Мансура стало для неё приятной неожиданностью. Нет, она, конечно же, не влюбилась в него, и все же… Этот воин сумел сделать так, что она обрадовалась.

Мысли Елены отличались от мыслей Марии. Медленно передвигая ногами, девушка скользила взглядом по лагерю. Она искала Ольгу и Ирину. Увы, кругом были чужие лица. Будь у неё сил побольше, Елена непременно пошла бы дальше, чтобы найти своих служанок. Живы ли они? Накормили ли их? Сердце ныло от понимания того, что сейчас она ничего не может сделать для них.

Где-то там, вдали, послышалось оживление. Елена, обернувшись, послала взгляд в сторону источника звука. Воины кричали, голоса их выражали почтение и восхищение.