Делала она это с таким остервенением, что Мишка, не выдержав, сказал:

– Ты кого так мысленно убиваешь?

– Что? – Лиза подняла на него глаза.

Михаил кивнул на рыбу, и девушка рассеяно рассмеялась.

– Да нет, я просто думаю, мне стыдно за сегодняшний случай.

– Да ладно, Белка, – попытался успокоить её Киселев, – все это поняли. И Арслан Ильясович наверняка тоже. Поди уже забыл давно, только ты одна саму себя мучаешь.

– Думаешь?

– Уверен!

«Давненько я не получал по своим коколям», – разглядывая в туалете свое совершенное отражение, размышлял Арслан Ильясович.

Он аккуратно застегнул ширинку. Поправил галстук и усмехнулся красавцу, глядевшего на него с зеркальной глади.

Взгляд Арслана Ильясовича изменился, когда он подумал о Белке.

Вот ведь рыжая бестия!

Свалилась на него в прямом смысле!

Так и тянет чертовку к нему.

То в коридоре, то в библиотеке, то теперь на занятиях…

От неё, определенно, одни неприятности.

Видимо, Лиза и неудача – родные сестры.

Пожалуй, от бешеной Белочки ему стоит держаться подальше!

С этими мыслями мужчина решительно вышел в коридор и, ослепляя всех своей улыбкой, направился в столовую. Разумеется, Арслан Ильясович предпочитал более изысканную кухню, но то, что подавали здесь, тоже подходило для его меню.

Сейчас он поест, а после – проверит задания и отправится на встречу с красоткой из фитнес-центра. Признаться, она удивительно долго ломалась, но Арслан Ильясович чувствовал – сегодня у них все случится.

Насвистывая веселую песенку, преподаватель почти забежал в столовую, и тут же столкнулся…

Да-да, именно с ней.

С Лизой Белкиной.

Девушка несла поднос с недоеденным обедом, и всё его содержимое вывалилось прямо на чистую, выглаженную рубашку Арслана Ильясовича.

Картофельное пюре растеклось по светло-синей ткани, кусок рыбы размазался по блестящему галстуку…

Безупречный вид преподавателя был испорчен.

– Белка… – грозно сверкая темными глазами, выдохнул Арслан Ильясович.

Лиза испуганно задрожала. Заморгала часто-часто. Прежний румянец слетел с её лица.

– Простите… – пропищала Белкина и упала в самый настоящий обморок.

Что-то обожгло щеки Лизы.

Девушка с шумом втянула в себя воздух и распахнула свои глаза.

Секундное замешательство.

Где она? Почему лежит в общественном месте?

И что это за место?

Оно кажется ей совсем незнакомым…

Почему все плывет, а внутри сжимается от стойкого ощущения, что она, Лиза Белкина, опять что-то натворила?

– Белкина! Лиза! Ты слышишь меня?

Требовательный мужской голос пробил гул в ушах.

– А? – Лиза сосредоточила взор и, наконец, остановила его на привлекательном мужском лице.

Мм, черные, как угольки, глаза глядели на неё так пристально!

На неё еще никогда так никто не смотрел!

Ну разве только мама, когда она, Лиза, заболела ангиной и валялась в постели с температурой под сорок.

Но это не в счет! То – мама.

А тут – мужчина.

Красивый такой, как с обложки журнала…

Настоящий, и его можно даже потрогать.

Лиза опустила взор на густую щетину, покрывавшую лицо красавчика. Блаженно улыбнулась, потянула ладонь и дотронулась до неё.

– Хм, какой колючий! – хихикнула Белкина.

– Видать точно сильно головой ударилась, – с тяжелым вздохом произнес…

Её преподаватель.

Преподаватель?!

О, Боже!…

Лиза дернулась, но мужские руки удержали её от попытки встать, а властный голос, прогремевший после, лишил всякого желания шевелиться:

– Лежи уже, Белкина. Ты уже набегалась сегодня.

Лиза сглотнула. Противная горечь с трудом протолкнулась по горлу.

Девушка поморщилась и выдавила из себя:

– Я испачкала вас… Простите, пожалуйста.

– Да ладно, кончай извиняться, – Арслан Ильясович как-то удивительно по-доброму улыбнулся. – Главное, чтобы головушка была цела. Доктор, каков ваш вердикт?

Лиза повернула голову в сторону раздающихся шагов и окинула взглядом место, в котором оказалась.

Светлые стены и потолок. Какой-то холодильник. Жужжит странно. Стеклянный шкаф с бутыльками…

В помещении, а это оказался университетский медпункт, разумеется, навороченный, было солнечно и вкусно пахло кофе. Здесь имелось все, в том числе и специалисты, способные оказать первую помоешь. В конце концов, для чего родители платят такие бабки за обучение своих отпрысков?

В кабинет прошла высокая и широкая женщина с удивительной милой, почти девичьей улыбкой, на лице. Щеки её налились румянцем – совсем, как спелые яблоки.

Лиза пробежалась взглядом по бейджику.

Афанасьева Елена Павловна, невролог.

– Скажу, что девочке очень повезло. Отделалась лишь испугом и легким сотрясением.

– Значит, сотрясение все-таки имеется? – Арслан Ильясович недовольно поджал губы.

Лиза, ощущая себя больным ребенком, родители которого раздражены его недугом, опустила взор.

Аккурат на рубашку препода.

Там живописно красовались остатки картофельного пюре. Девушка принюхалась. Сама она тоже пахла этим пюре и рыбой.

Так, получается, это Арслан Ильясович принес её сюда?

Прямо на руках?

Живописно представив эту картину, Белкина обреченно застонала.

Какой, блин, позор!

– Белкина, тебе, что плохо? – преподаватель наклонился над её лицом.

В нос ударил запах все той же рыбы. Девушку обдало волной стыда и замутило.

– Нормально, просто воздуха мало, – уклончиво ответила она.

– Павловна, осмотрите девочку еще раз. Внимательнее, – Арслан Ильясович метнул в сторону доктора напряженный взгляд.

– Да что её осматривать? – врач всплеснула руками. Но все-таки, подошла к пациентке.

– Давай, зайка, посмотри на меня, – включила фонарик и посветила в широко распахнутые глаза Лизы. Выключила.

– Не тошнит?

Белкина отрицательно мотнула головой.

– Голова не кружится?

– Если только чуть-чуть, – Лиза как-то виновато посмотрела на Арслана Ильясовича.

Тот шумно вздохнул.

– Могу сделать укольчик, – предложила Елена Павловна.

– Не надо укольчик! – Лиза медленно села и заставила себя улыбнуться. – Мне уже лучше. Правда. Можно идти?

– Идти можно, – невролог, окинув пациентку задумчивым взглядом, кивнула, – но только пусть тебя кто-нибудь проводит.

– Я провожу, – вызвался помочь Арслан Ильясович.

– Вот и хорошо. Только давайте так, пусть тогда Лиза дня три отдохнет. Как раз выходные. А уж в понедельник, если ничего не будет беспокоить, можно и на занятия. Но если что-то появится – тошнота, рвота, беспокойство, в общем, симптомы, которых раньше не было, сразу сюда. В выходные здесь будет другой врач, но тоже хороший специалист. А уж в понедельник я снова заступлю на рабочее место.

– Хорошо, – Лиза начала неспешно вставать. Преподаватель поднялся и протянул руку.

Девушка неуверенно посмотрела на раскрытую мужскую ладонь. Так не вовремя вспомнила она, как эта ладонь лапала блондинку в библиотеке…

– Хватайся, давай, – Арслан Ильясович в итоге сам взял Белкину за ладонь.

Удивился, что девичья рука, на первый взгляд казавшаяся хрупкой, вовсе не ощущалась таковой. Препод успел даже прощупать старые отметины от мозолей.

Мозолей?

Серьезно? Откуда у этой рыжей куколки могут быть мозоли?

Арслан чуть нахмурился.

А почему он не заметил это прежде, когда девушка помогала ему выбраться из подземелья сломанного стола?

Наверное, тогда он хорошенько шандарахнулся головой, а вот теперь – её черед.

Преподаватель подтянул Белку.

Она встала. Чуть покачнулась, вызывая этим очередную порцию поджатых губ у Арслана Ильясовича.

– Всё нормально, – поспешила успокоить его Лиза.

– Ага, – не спуская глаз со своей ученицы, согласился препод.

Стоило им только попрощаться с врачом и выйти на свежий, прогретый осенним солнцем, воздух, как Арслана Ильясовича и Белку обступили плотным кольцом почти все студенты, учащиеся на его потоке.