Едва среди деревьев замелькала печь, Светка сбавила скорость, подкралась и притаилась за березой, вполне себе настоящей, практически как из ее мира. Вообще, почти вся растительность вокруг была очень родная, восточно-европейская. Если не обращать внимания на странный цвет неба и местного светила, то как будто и не переносилась никуда. Даже сказки свои, родные!
А острые уши и странные имена у «актеров» – это просто новое веяние такое, модное. Последнее время какие только странности в моде не побывали!
Светка, как любительница экспериментов, попробовала на себе все, даже шаровары какое-то время носила.
Оригинальные стрижки у нее были класса с пятого. Именно тогда Светочка сама большими портновскими ножницами обрубила свои тонкие косички, прямо с бантиками. И маме ничего не оставалось, как отвести дочь в парикмахерскую. Красить волосы в школе было категорически запрещено, так что до одиннадцатого класса Светка отрывалась только летом. Но зато на первый курс заявилась сине-красно-зеленая, «в крапинку», как шутили все преподаватели.
Настоящих тату Светка не понимала, потому что это же навсегда. Вот как можно что-то сделать с собой навсегда? Зато временные меняла регулярно. Перед попаданием у нее на руке, от плеча до локтя, красовалась уточка Дейзи из мультфильма, окруженная цветами и бабочками. Сейчас осталась лишь одна бабочка, почти незаметная для самой Светки, так как большая ее часть находилась на спине.
Кстати, местные эту бабочку воспринимали как обыденное явление, на которое и внимания-то обращать не стоит. Эльрасул ни разу про нее не спросил и даже взглядом интереса не показал. Ахтун заметил, одобрительно поцокал и промолчал. Сестра Никташуна, с которой Светка, несмотря на совместную спасательную операцию, познакомиться так и не успела, тоже никаких вопросов не задавала. Да даже Савелий, чуть ли не обнюхавший Светкины браслеты, про бабочку ни слова не произнес. Так что татушки на коже тут или норма, или настолько личное, что подробности выпытывать невежливо.
Кстати, и на короткую Светкину стрижку никто даже глазом не моргнул, как будто здесь вполне нормальное явление девушки с практически бритым затылком и длинной, до подбородка, сине-голубой челкой.
Или местный народ просто не лезет со своим мнением о чужой внешности, если их не спрашивают? Тогда это точно сказка…
Одновременно изучая обстановку на поляне, Светка вспоминала, сколько поджатых губ и осуждающих взглядов ей пришлось словить за последние лет десять, хотя она всегда переходила улицу на зеленый свет и по переходу, уступала места бабушкам в метро, не орала по ночам во дворе и училась, к слову, на одни пятерки.
Все равно находились желающие повоспитывать, покачать головой на татушки, высказаться о том, что «в их годы» все было иначе, и спрогнозировать Светкино нерадужное будущее. И это в достаточно крупном городе. В каком-нибудь селе, наверное, сразу бы прокляли…
А тут вон лишь мужчины обтягивающему топику радуются, так это физиология. Светка сама от одного голоса Савелия «поплыла». И торс Эльрасула с удовольствием заценила. Так что пусть любуются, если руки не распускают.
Лебеди устали кружить над печкой. Они убедились, что клевать ее довольно опасно – то из трубы горячий дым прилетит, то из подпечника уголек метко в цель выстрелит. Вот только действовать они после этого стали не так, как в сказке.
Светка, притаившись за деревом, с удивлением уставилась на птиц, устроившихся вокруг печи. «Окружили, паразиты!» – расстроилась девушка.
– Ну, добегалась? Доспасалась?! Теперь так и будем здесь торчать? Уже обедать пора, а мы, как звери дикие, по лесу шастаем, – разворчался вылезший из сумки Ахтун.
– Деловые предложения есть? Нет? Тогда молчи, – огрызнулась на домового Светка. – Попавшим в беду помогать надо, это аксиома…
– Сама ты эта… аксиома, – надулся Ахтун. – Помогать, может, и надо, но не тогда, когда своих дел полно. Мы за молоком пошли, помнишь?
– Ну, вместо молока у нас ведро яблок, – усмехнулась девушка, одновременно прокручивая в голове различные варианты спасения Никташуна и его сестры. – Ой-м-м-м-м…
Пока Светка отвлеклась на разглядывание лебедей, за ее спиной кто-то материализовался и ловко заткнул ей рот, когда девушка попыталась инстинктивно ойкнуть.
– Ты же вроде домой спешила, так что пятки сверкали?
Голос Светка узнала сразу, так что попытки бесшумно вырваться прекратила и затихла, боясь признаться даже самой себе, что ей вполне уютно в крепких объятиях Савелия. И едва парень убрал руку от ее рта, буркнула:
– Перехотела…
– Тебе Яльруна велела против ведьмы пойти или ты по собственной глупости во все это влезла?
Светка, хоть и стоя к Савелию спиной, по голосу определила, что тот ухмыляется. Значит, помочь может, если захочет. Вот только врать девушка очень не любила, поэтому честно призналась:
– Сама. И не по глупости, а потому, что попавшим в беду помогать надо.
– А, блаженная, значит. Не повезло. – К кому именно относилась последняя фраза, Светка не очень поняла. Но обнимать ее перестали, и ощущение присутствия кого-то сзади пропало.
Обернувшись и никого не заметив, девушка снова прислонилась к дереву. Вот только следующие пару минут думала не о спасении эльфийки с братом, а о странном новом знакомце.
Но потом, встряхнувшись, Светка снова начала строить планы, как бы прогнать настырных птиц. Просто отогнать их от печки – не вариант. Не успеют спрятавшиеся там эльфы вылезти, как лебеди тут же на них накинутся. Самой выбежать из засады тоже не поможет. Цель-то не она, а Никташун. Но и просто ждать, пока у птиц терпение лопнет, нельзя. Во-первых, если по сказке, то вечером они в людей превратятся. Во-вторых, вот-вот может ведьма появиться. В-третьих…
– Эй, птички-синички, разбегайтесь в стороны! По щучьему велению, по моему хотению, ступай-ка печь со мной, домой! Я тебя третий день по лесу ищу, а ты среди лебедей пристроилась?! Лучше компании не нашла!
Светка вроде бы уже стала привыкать, что тут каждая сказка одна на другую нанизывается. Но появления Емели никак не ожидала!
А вышедший на поляну со стороны реки молоденький кудрявый эльф бодренько с места, как на коня, запрыгнул на проходящую мимо него печь и помахал рукой озадаченным лебедям.
– Не нарывайтесь, птички-синички, а то по щучьему велению на соседние острова отправлю!
Светка с удовольствием полюбовалась на шипящих от возмущения птиц. Убедилась, что преследовать эльфа лебеди не собираются. Дождалась, пока вся стая, обиженно перекликаясь, полетит в сторону ведьминой избушки. И, наконец-то, сверкая пятками, помчалась к речке.
Печь ей догнать, правда, не удалось. Та только с виду была неповоротлива, а двигалась довольно бодро, как трамвай по рельсам. Или, скорее, как электричка. И только по дыму из трубы было ясно, докуда уже добрались Никташун с сестрой и местный эльфийский Емеля.
– Ну, все, довольна?! – Ахтун, снова высунувшись из сумки, неодобрительно косился на Светку, однако в голосе ощущался некий намек на уважение. – Вот же упертая! Повезло тебе, что Емельшун появился.
– Не думаю, что повезло, – пропыхтела на бегу девушка. – Мне кажется, что ему про сбежавшую печь кое-какая птичка напела…
– Думаешь, Савелия на доброе дело вдохновила? Наивная! Да чтобы этот разбойник за просто так помог кому-то? Если это его рук дело, жди, объявится, вовек не расплатишься!
– Вот и подожду, – буркнула Светка, упрямо поджав губы. – Ой, смотри, Дереза же?!
Коза стояла на берегу с мечтательным видом, любуясь своим отражением. Девушка, шикнув на подпрыгивающее от возбуждения ведро, медленно покралась к Дерезе, вытянув вперед руку. На раскрытой Светкиной ладони красовалось взятое из ведра яблоко.
Коза, соизволив обернуться, с интересом принюхалась. Девушка замерла, соблюдая дистанцию. Коза, вытянув шею, заинтересованно оглядела и подношение, и Светку. После чего осторожно взяла в зубы яблоко и принялась его жевать. Понять по выражению козьей морды, понравилось ли угощение, у девушки не получалось. Вид у Дерезы оставался все такой же задумчиво-мечтательный. Однако, доев яблоко, она заинтересованно-выжидающе уставилась на Светку.
