За одобрением И.П. Якобия явно стоял С.С. Ольденбург, не ясно кто ещё в редакции мог бы выступить в его поддержку. И.И. Тхоржевский, всегда поддерживаемый Ю.Ф. Семёновым, напротив, относил И.П. Якобия и ВМС в один враждебный лагерь с К.П. Победоносцевым, И.Л. Солоневичем, И.А. Родионовым. 6 октября 1939 г. Тхоржевский заявит, подобно любому революционеру: «Победоносцев охранял в России косность и бедность», противопоставляя крайне правым монархистам П.А. Столыпина.
14 апреля Ольденбург выразил обеспокоенность тем как пресса демократических стран «сеет панику» и тревогу в интересах «партии войны», искажая факты. Об этом он написал статью «Легионы в Иллирии», что изменение формы итальянского протектората в Албании не может послужить поводом для начала мировой войны.
Английское правительство Н. Чемберлена и французское Э. Даладье предоставили свои гарантии независимости Польши, а затем Румынии и Греции, определяя их в числе стран, неприкосновенных для новых нацистских захватов. Румыния при этом, подобно Польше, предупреждала о невозможности вхождения в один блок с участием СССР.
В очерке «Гнилая балка» 21 апреля 1939 г. С.С. Ольденбург продолжает развивать свои основные идеи, что «у русских, где бы они ни проживали, есть только один общий враг – это Коминтерн». Он пишет, что большевики угрожают не одним русским, а каждому существующему государству, которые они хотят разрушить для построения коммунизма. Поэтому Ольденбург доказывает что СССР слишком опасный, ненадёжный и слабый союзник. Однако русский публицист принимал за чистую монету антикоммунистическую пропаганду Хитлера, пока ещё не сознавая сущностно-отрицательное тождество большевизма и нацизма. Поэтому Ольденбург пока ещё не верит вполне достоверным слухам, что «Хитлер хочет с ними сговориться». Осведомлённость газеты «Возрождение» во многих вопросах оказывалась весьма высока. Например, тайный арест бывшего наркома Ежова, состоявшийся 10 апреля, уже через десять дней стал известен парижской редакции.
А.А. Лампе, руководитель ОРВС в Германии, 7 сентября отмечал в переписке, что с апреля 1939 г. молчание нацистов относительно СССР начало наводить на мысли о подготовке пакта. Эти слухи и доходили до Ольденбурга, не имея пока прямых подтверждений.
К выдумкам Ольденбург почему-то отнёс и сведения об оппозиционном настрое бывшего вице-канцлера Папена, хотя его назначение послом в Турцию является примером почётной ссылки.
В мемуарах Франц Папен сообщал, что являлся «убеждённым монархистом» и поэтому «гестапо всегда числило меня в своих ликвидационных списках и уничтожило нескольких моих ближайших сотрудников» [Ф. Папен «Вице-канцлер Третьего рейха» М.: Центрполиграф, 2005, с.6].
Британский историк Дэвид Ирвинг в превосходной книге «Нюрнберг. Последняя битва», указывая на безосновательность выдвигаемых против Папена обвинений, тем не менее, считает что ему следовало отказаться от назначения в Турцию, которое повредило его репутации противника НСДАП.
28 апреля С.С. Ольденбург сослался на попытку Николая II ограничить и сократить вооружения в 1898 г.: «другие державы сразу почувствовали, что это означало бы фактическое закрепление “статус-кво”». Менее известен другой использованный пример, когда во время Первой мировой войны «Император Николай II даже протестовал против действий союзников», оказывавших неподобающее давление на нейтральную Грецию.
Совсем иначе этот момент представляют воспоминания У. Черчилля, пытавшегося переложить с себя ответственность за английскую военную неудачу. «Николай II, желавший, чтобы Константинополь достался России, категорически заявил, что он не позволит греческим войскам даже вступить в Царьград. Естественно, что после этого симпатии Греции резко изменились, а Дарданелльская операция провалилась» [В. Татаринов «Черчилль, евреи и Ютландская битва» // «Руль», 1923, 20 декабря, с.3].
Знакомый С.С. Ольденбурга М.А. Таубе подтверждал, что Константинополь должен был превратиться в губернский город Российской Империи. Будучи заместителем министра, он участвовал в составлении записки о необходимости захвата Проливов русскими силами. И.Л. Горемыкин передавал этот план Царю. Обвиняя англичан в их собственном провале, Таубе не упоминает о влияниях на Грецию [М.А. Таубе «Зарницы» М.: РОССПЭН, 2007, с.184].
С.Д. Сазонов, чрезмерно подлаживаясь под интересы союзников, был против включения Константинополя в состав Российской Империи. Однако и он - не сторонник Дарданелльской операции союзников, указывая что «возможность появления России в проливах и в Константинополе продолжала устрашать воображение французов», не одних англичан [С.Д. Сазонов «Воспоминания» Минск: Харвест, 2002, с.287].
Правый французский писатель Клод Фаррер, будущий академик, 22 сентября 1922 г. в газете «Матен» с заявлением правительством И.Л. Горемыкина претензий на проливы связывал запуск революции: «с этого самого часа Англия поставила себе ближайшею задачею подготовку революции, так как только эта революция разрушением русского могущества могла освободить Англию от принятого на себя обязательства», «разнуздать революцию в России в самый разгар войны перед лицом не побеждённой ещё Германии было со стороны Англии делом предательства» [Н. Тальберг «Вероломство Англии» // «За Родину» (Рига), 1944, 3 сентября, с.1-2]
Цели мировой закулисы в прошлой и грядущей глобальной войне можно обнаружить объявленными в статье «Мировой Порядок», датированной февралём 1939 г., Лайонела Кёртиса: «Я уверен, что мировое правительство - это конечная цель, которую мы достигнем. Я также убеждён, что его структура может быть построена только постепенно, шаг за шагом». Для этого необходимо уничтожить правый национализм, обозначенный в качестве главного врага: «мир одержим национализмом». Л. Кёртис сравнивал Лигу Наций с американской Конфедерацией, которая была завоёвана силой и подчинена федеральному правительству США. Американская насильственная модель борьбы с независимыми государствами, по его убеждению, должна распространиться на весь мир. Главным строителем, стремившимся к этому мировому порядку Л. Кёртис называет А. Мильнера, историей правления которого в Южной Африке открывается статья «Мировой Порядок»:
«Открывая это обсуждение «Мирового Порядка», я позволю упомянуть череду событий, которые привели меня к рассмотрению столь масштабной темы. В январе 1900 года я прибыл в Южную Африку с британской армией». «Две завоёванные республики были организованы как коронные колонии под управлением правительств, состоящих из чиновников, которые подчинялись приказам британского верховного комиссара лорда Мильнера». «Открытый разрыв между этими четырьмя британскими правительствами временами предотвращался только авторитетом лорда Мильнера».
Утверждая демократический принцип, Альфред Мильнер действовал как враг Монархии и Конфедерации: «Федеральное правительство должно получать свою власть не от Штатов, а непосредственно от самих людей, которые составляли Штаты, а также должно быть в состоянии принудить к повиновению этой власти лиц, которые ей не подчинились». Для построения такой системы нужно в первую очередь обеспечить её идеологическое господство над населением: «Сила - это не более чем инструмент. Власть государства использовать этот материальный инструмент зависит от духовного фактора - лояльности государству». Любая демократическая власть поэтому опирается на информационный контроль над представлениями людей, следовательно, и над их поведением. Л. Кёртис далее описывается как он превратился в идеолога антинационального глобализма: «если вы хотите решить свои собственные национальные вопросы, вы сделаете это, только сначала узнав: каковы первостепенные потребности мира в целом». «Для человеческого общества нет правительства, а значит, для его первостепенных интересов нет и контроля. После катастрофы Мировой войны эта позиция была осознана государственными деятелями, собравшимися в Париже, чтобы попытаться выполнить гигантскую задачу восстановления разрушенных основ человеческого общества».
