– С контактом возникли накладки – ближайшая электростанция каким-то образом попала под раздачу. Впервые я наткнулся на демона где-то час назад, в двадцать пятом районе, неподалеку от полицейского участка. Ух, – Эрсола присвистнул, – той части нехило досталось. Потом демон исчез, как вспышка, – изо рта вырвался звук, имитирующий взрыв. – А уже спустя минут двадцать объявился там, – парень указал на мост внизу, соединяющий два соседних района и находившийся не так далеко от переулка с баром, – Правда, об этом я узнал от какого-то полицейского, принявшего сигнал по рации. Радиовышке, видать, повезло больше. Собственно, вот я и здесь.
– Очень кстати, – босс бросил взгляд на шею вампира.
– Бестиарий полон всяких тварей, но кто он такой… – Эрсола покачал головой, – Я слышал, ищейки называли его «объектом уровня А». Судя по всему, за дело взялись еще и военные, раз демон угодил под статус сверхважного объекта.
– Неудивительно, – подает голос Бранд. – Но Министерство, наверняка, поторопится засекретить информацию, чтобы расследовать всё тщательнее прежде, чем обнародовать факты. Хотя пресса не упустит возможности пустить парочку версий. Босс, что будем делать? Мы вроде как сошлись на мысли, что демон не связан с появлением чужака, однако вести поиск изменника сейчас… Лавтис и Эки – их нужно похоронить и кто знает, сколько своих мы еще потеряли за этот вечер.
– Лавтис и Эки погибли? Боже… Requiesce in pace4, – произнёс не без сожаления вампир, молитвенно касаясь указательным и средним пальцем губ, затем лба. – А чужак? Полагаю, это человек, с которым должен был прийти Канги?
– Он самый, – ответил хозяин.
– Канги привел наёмника, чтобы убить Вас?
– От части, – лукаво отозвался Бранд. – Ему нужен был Китэ, но сам же знаешь, чем оборачиваются попытки его забрать. Сейчас он там, где полагается.
– На пути в Ад, – почти пропел Палатем.
Китэ взбудоражило ужасающее название:
– Это плохое слово, – прошептал мальчик Палатему. – Вы же знаете.
– Оно сулит несчастье грешникам, а ты свят более, чем кто-либо на этой нечестивой земле, – мужчина обнадеживающе улыбнулся.
– Хозяин, чужак – это тот большой человек, который приходил в бар? Зачем я ему? У него настолько черная душа, что он сам решил отправиться туда, ну, – Китэ замялся, – в Ад? – уже шепотом.
– Каждый волен сам избирать свой путь. А ты ему… это уже не важно.
– Так, что за изменник? – поинтересовался Эрсола, возвращая Палатема к основной теме разговора.
– В семье завелся предатель, причем неплохо осведомленный о… – Бранд прервался, бросив короткий взгляд на Китэ, – том, что знать не следует.
Эрсола кратко кивнул, уловив намек.
– Мне заняться его поиском? – спросил вампир. – С кого начать?
Беседа прервалась – у люка, где некогда сидел Бранд, показался Бернт, материализовавшись из облака ярко-красных кристалликов праны. С ним был и Канги с совсем свежими порезами, алеющими на губах и щеках, и трещиной на красном стеклышке очков.
– Чего ещё? – возмутился охотник, харкнув кровью на землю. – Я думал, мы всё уладили!
– Я был вынужден применить соответствующие меры, – уведомляет Бернт, поясняя неблаговидный облик заложника.
Палатем бережно отстранил от себя Китэ, шепнув тому «Попробуй посчитать звезды», затем подошел неспешно к Канги. Тем временем братья-подручные молча сменили позиции – теперь за спиной охотника встал Бранд, Бернт же отошел к мальчику – Канги заметно побледнел, вжимая голову в острые плечи, словно готовясь к очередной встряске.
– Встречался с нашим звероподобным пришельцем? – спрашивает Палатем.
– А? – удивился охотник. – Ты ж сам его грохнул!
– Я не о нем. В город пожаловал демон. Не просветишь нас, откуда он взялся? – начал рыжеволосый босс, но вычитав замешательство в глазах Канги, вопросительно нахмурился: – Тебе вообще известно, о чём речь?
– А? Какой еще демон?
– Нелицеприятное детище иного мира.
– Шутишь? Их тут лет тридцать не объявлялось.
– А это что по-твоему? – Палатем кивнул вбок, приглашая охотника глянуть за карниз. Тот помялся, после просеменил к краю и, узрев полыхающее зрелище, отшатнулся. – Вижу, ты в действительности ничего не знаешь. В таком случае поразмыслим вместе. Кому, как ни историку знать каждую единицу бестиария, верно?
Лицо Канги перекосило, само за себя говоря «Спасибо, что напомнил, ублюдок» и на смену стыду перед нарочно забытым прошлым вдруг пришло возмущение:
– Погоди-ка! Ты на меня всё спереть хочешь? Какой бы выродок не напортачил, это не я, ясно?!
– Догадливый, – удовлетворенно усмехнулся Палатем. – Но нет, меня сейчас беспокоит иное. Демоны для нас не новость и пускай их не видал мир достаточно давно, однако, скажи, часто ли встретишь адское создание невосприимчивое к магическим атакам? Да и то, с чем мы столкнулись, далеко даже от самых крупных чудовищ. Бранд, покажи ему.
Оценивая происходящее с полнейшим бесстрастием на лице, Бернт краем глаза заметил, как Китэ, не отвлекаясь, повернулся в сторону, откуда доносились непрекращающиеся выстрелы и животный рев (где-то в полукилометре к югу). В замерших золотистых глазах отблескивали искры вздымающегося к небу пламени – пианист не меньше босса знал, что означает этот недвижимый взгляд, будто устремленный вглубь себя. Мальчик что-то услышал.
А пока Китэ отвлекся, Бранд приблизился к охотнику и сосредоточенно уставился в пространство перед собой. Вскоре молодой человек коснулся виска Канги, от чего последний вмиг оцепенел. Пробыв в таком состоянии некоторое время, бармен разорвал контакт, и очкарик снова зашевелился, нервно озираясь по сторонам.
– Что за?!.. – выдает охотник. – Не-не, ты, конечно, извиняй, но такого оленя вижу впервые. Я знаю всю иерархию, что б её, от и до и поверь мне, рогатых гадов там зашибись, а вот таких там нет. Он точно гомункул, ничего иного просто в голову не прет!
– Не слишком ли круто для мага? – не удержался от комментария Эрсола, озадаченный чужим ответом. – Разве создание гомункула не требует равноценного обмена? Что-то вроде жизнь за жизнь?
– Да, это табу, – поддержал Палатем. – К тому же, ритуал искусственного рождения несоразмерен в плане затрат и результата. Как правило, гомункулы получаются не больше десятилетнего ребенка, в редких случаях – взрослой особи с рядом своих нюансов. Для сотворения же нашего случая потребовалось бы вырезать весь район. Может, больше. И маг, в конечном счете, был бы не один, а, как минимум, дюжина инцепторов с широким набором умений в области алхимии.
– Дюжина идиотов, – поправляет Канги, шмыгая носом и протирая треснувшие очки подолом своей потрепанной куртки. – Если у кого-то впрямь хватило духу родить на свет эту тварь, их уже нет в живых.
– А будь в действительности наш демон гомункулом, даёт ли это тебе право считать его тварью? – Палатем изменился в лице. – Они ведь не просят той жизни, что им даруют, но по воле человека вынуждены страдать.
Канги с трудом сглотнул, всем телом чувствуя, как из фиалковых глаз напротив изливается гнев. Тучи сгущались, ветер становился всё более нетерпеливым, проскальзывая в каждую трещинку и заунывной песней отзываясь в сознании охотника. Наверное, никогда ещё он не звучал так трагично, как сейчас, когда вокруг руки Палатема завились нити черной дымки.
– Плоды человеческой жадности, – как-то отрешенно продолжил рыжеволосый мужчина, натягивая потуже перчатки.
– Эй-эй, держи себя в узде! Признаюсь, ляпнул, но мы же тут совсем о другом говорим, как бы. Ведь не о нём, – очкарик сделал акцент на последнем слове и кивнул за спину Палатема.
– Даже не смей смотреть в его сторону, – завёлся Бранд, приставляя к его шее указательный палец с остроконечным наперстком. – Еще одно упоминание и твоя артерия вскроется.
– Хозяин! – позвал Китэ. – Там девочка.
Голос мальчика, такой мягкий и нежный, заставил бармена опустить руку, будто его уличили в чём-то сверхгреховном. Он быстро принял непринужденную позу, дав Канги возможность восстановить дыхание и пульс. С окликом чёрные нити дымки Палатема растворились и, вновь обретая привычно спокойный вид, мужчина обернулся.
