Колокольчик снова прозвенел, ветер в очередной раз прошелся по страничкам журналов. Кассирша глянула в окно – оба садятся в черный на вид дорогой автомобиль с затемненными задними стеклами. За рулем – ещё один мужчина в солнечных очках, очевидно, тоже в смокинге и перчатках. Не прошло и пяти секунд, как железо на колесах тронулось с места, скрываясь в веренице других машин.
Отмахнувшись от мыслей о забранной книге, девушка обнаружила, что до сих пор не положила деньги в кассу. Но стоило ей внимательнее к ним присмотреться, она буквально потеряла дар речи – в ладонях лежали две купюры номиналом по десять тысяч сильверов каждая.
Столько же она зарабатывала в месяц.
– Я все перерыла. Это бесполезно, – вдруг в зале появилась та самая женщина, что всё это время пропадала в поисках книги. – А где…
– Ушел. Я отдала ему свою, – задумчиво ответила кассирша, все еще держа деньги в руках.
У напарницы округлились глаза от суммы сильверов.
– Это…
– Моя компенсация. Ну, – девушка прошелестела купюрами, – без трехсот, конечно.
– Какая компенсация? – недоуменно спросила та, не понимая, что вообще здесь происходит.
Тем временем, в автомобиле, сидя в обнимку с приобретенной книгой, Китэ смотрел на мелькающие здания, людей по ту сторону окна, как белоснежные кусочки ваты дружно плывут по голубому небу, как стайки птиц пролетают над крышами – низко летают, а, значит, быть дождю.
– Должно быть, та госпожа сильно удивилась, когда Вы заплатили такие большие деньги, – проговорил Китэ.
– Несомненно. Я бы удивился, – ответил мужчина.
– Хозяин, в других магазинах мы не спрашивали у сотрудников, есть ли у них свои книги. Как Вы догадались, что именно у госпожи, – мальчик сделал паузу, вспоминая её имя, – Номи, да? Как Вы узнали, что у неё припрятан экземпляр?
– Я не знал. Лишь подперчил блеф щепоткой известных мне фактов. Разве не ты говорил, что его романы читает весь мир?
– Её. Её романы, – поправил Китэ. – Автор книги – женщина.
– Извини. Её, – мужчина подчинился замечанию, сопроводив ответ легким смешком.
Китэ слегка отстранил от себя книгу, чтобы вновь полюбоваться на долгожданный трофей. Руки так и чесались, жаждая содрать пленку и пройтись подушечками пальцев по еще нетронутой слегка шершавой обложке. Он уже ловил носом фантомный аромат новой шелестящей бумаги, от которой по телу проходилась приятная дрожь. А после – первая страница с, уже ставшей фишкой романов автора, вертикально напечатанным именем, таким простым и незамысловатым, но легко запоминающимся и вертевшемся практически у каждого на слуху…
…Азаги Брау.
Глава первая
11 октября, 1962 год. Республика, зона S (столица), 25 район.
На город опускалась сумеречная пора. Зажигающиеся фонари проливали желтый свет на продрогшие от осеннего ветра улицы. Опавшие листья кружили в вихре октябрьских страстей, играючи ускользая из-под ног и стремясь куда-то вдаль. В разноцветной палитре настроений люди торопились домой – пятничный день, наконец, подходил к концу.
– Ты не идёшь? – спросил Лике, нависнув над столом.
Трудящийся за кипой бумаг невозмутимый брюнет поднял на него свои светло-голубые глаза.
– Мне ещё нужно поработать, – ответил молодой человек и вернулся к разбору документов.
– Эй, смотри не перенапрягайся. Будь у меня гипс, я бы ещё парочку недель отлежался, а ты, как из больницы вышел, с головой в эту муть. Или вернулся, потому что сломал левую руку, а не правую? Ах да, забыл. Бин Нефира же у нас рабочая пчелка.
Лике Терра – тот тип людей, мелящих больше языком, чем занимающихся действительно полезным делом. Вся его работа существует исключительно на словах, а по факту трудовой день сводился к протиранию штанов за компьютером, пусканию времени на игры, частые выходы то в туалет, то за кофе и где-то между прочими ненужными занятиями подбиванию клиньев к одной особе, известной Бину лишь по мечтательным описаниям горе-коллеги. Кажется, её звали Кали Патрем.
Отношения с Лике у Нефира далеко не дружеские, скорее рабочие, при всём при том первый делал вид, будто они самые что ни на есть напарники (очень смешно). Из-за цвета волос, привычки хитро ухмыляться, даже когда оно не в тему, и недалекой фантазии коллектива в полиции его прозвали «лисом». Привыкший дистанцироваться от социума, Бин сводил контакты с Лике к минимуму – начать хотя бы с того, что лисы по природе хищники.
– Слушай, дружище, – начал рыжий, подойдя со спины и хлопнув коллегу по плечу.
«Дружище» и якобы товарищеский жест вызвали у Бина нервное подёргивание в левом глазу.
– Может, сходим в бар и хлопнем по одной, а? Как ты на это смотришь? Твои дела никуда не убегут, а вот хороший алкоголь имеет привычку быстро заканчиваться.
– Не пью, – сухо ответил Нефира.
– Да ладно тебе! В двадцать два и не пить? Не смеши меня!
– Можешь не уговаривать – зря только время потеряешь, – вставил мимо проходящий лейтенант.
Лике изобразил изумление:
– Одуреть! Я-то думал алкогольные девственники, кому за двадцать, давно вымерли.
Бин жалел, что не ушел раньше.
– Обидно, но ставлю тысячу сильверов, что к концу следующего года ты точно начнешь выпивать! Это ж полиция – тут рутина косит всех, безжалостно, и твои принципы, рано или поздно, полетят ко всем чертям, – Лике театрально вздохнул и, ещё раз хлопнув Бина по плечу, пошёл к выходу. – Помяни мое слово. Точно не идёшь?
– Точно.
– Ну, смотри.
Лис ушел, и в помещении стало проще дышаться. В полумраке полицейского участка, рассеиваемом светом фонарей из окон и настольных ламп, теперь остались лишь начальник отдела Зестре Д`Аккордо, дежурная группа из четырех человек и Бин, который не мог оставить дела без должного внимания. Так или иначе, дома ему заняться нечем (и вообще кроме преступлений нечем!). Последние семь лет полиция – вот вся жизнь, в которой ничто не радует, но, к счастью, ничто и не раздражает.
К слову, о сломанной руке. Всё началось три недели назад, когда в отдел полиции по делам 25 района поступило дело о похищении ребенка (уже не первое в этом году). Расследование складывалось, с точки зрения общей статистики, идеально. Одна улика цеплялась за другую, выстраивая цепь событий так, что конец хода дела показался на горизонте спустя почти две недели расследования. Отследив похитителей, которыми оказались торговцы крови с черного рынка, группа захвата, в том числе и Бин, как детектив ведший это дело, отправились на предполагаемое место сбора всей преступной шайки. И всё бы могло закончиться феерично, с отметкой «превосходно», но, собственно, почему Нефира вспоминал этот случай снова и снова, криминальный боевик закончился больничной койкой. После успешного задержания, на Бина напал скрывавшийся подельник виновников преступления, вдобавок оказавшийся магом – призванный им, пусть неполноценный доспех разбил полицейскому локтевую кость. Благо, что у Нефира высокий болевой порог и отличная меткость в стрельбе.
– Бин, зайди ко мне! – подзывает к себе старик Зестре из пределов своего кабинета.
Редкое явление, когда в Республике встречаешь результат совмещения эльфийской и людской крови. На первый взгляд начальнику больше тридцати-тридцати пяти не дашь, да и в процессе становления новых поколений потомки этого союза утратили характерные черты древней расы (остроконечность ушей, перламутровый отлив кожи, удлинённые конечности и тому подобное). Зестре выглядел как обычный человек лишь с парочкой намеков на предков: серебристые (шелковистые) волосы, магия (даже без света в глазах) и способность говорить с деревьями. В последнее Бин не очень верит, ввиду того, что этот слушок подкинул Лике.
Персональное помещение начальства наполовину застеклено – прозрачная стена разграничивала личную и общую территории. На противоположной поверхности от двери стену украсили сертификаты, вырезки из газет со статьями о выдающихся достижениях отдела, фотографии разных лет и прочая ерунда, до которой Бину, честно говоря, вообще нет дела. На рабочем столе творился полнейший хаос из бумаг, канцелярии, компьютера, двух стаканчиков кофе и, зоркий глаз Нефира просто не мог этого не заметить, нескольких мелких крошек, видимо, оставшихся от обеда (начальник – любитель поесть за рабочим местом). От наблюдаемого кошмара внутренний любитель порядка Бина только что упал в обморок.
