Ах, он хочет ее у меня забрать! Это можно, всегда пожалуйста… Карл взвесил сумку в руке, критически оглядел мой наряд.

– Еще бы вам не нравились авантюристы, – проворчал он, шагнув на первую ступеньку лестницы, – судя по вашим сборам, вы сами еще та штучка.

– Вам не кажется, что выражение «вы – штучка» несколько коробит слух? – не менее ворчливо спросила я.

Карл, обернувшись, внимательно посмотрел на меня и объявил:

– Сдается, со мной отправляется вовсе не та беззащитная женщина, которая жаловалась на свою разбитую жизнь не позднее сегодняшнего утра. И вы действительно еще та штучка, просто вы этого не осознавали, забыли или не хотели признавать в своей великой печали.

– А, бросьте, я вас не обманывала, просто вы мне помогли многое понять, – беззаботно заявила я. – Я чувствую себя маленькой девочкой, мне хочется прыгать через три ступеньки, чтоб поскорее улететь отсюда.

– Положим, через три совершенно ни к чему, запросто шею свернете, на этом и закончится ваша новая жизнь, – фыркнул Карл.

– Ну, знаете ли, я вас в няньки не нанимала, – в первый момент я рассердилась, но быстро сообразила, что скорее должна испытывать к нему чувство благодарности. – Знаете, вы помогли мне понять, что вместо старых, утраченных чувств я могу испытывать новые. Правда, я отвыкла ими пользоваться, так что заранее прошу прощения за неестественные реакции. А вот и ваша машина, да?

Карл бросил монетку подбежавшему мальчишке в форме, открыл дверцу, непочтительно швырнул сумку на заднее сиденье, вопросительно посмотрел на меня. И тут я остановилась, глубоко вздохнула, посмотрела сначала по сторонам, потом на Карла и нерешительно осведомилась:

– Надеюсь, вы будете вести себя, как джентльмен?

– Какого дьявола! – взвился он, его шея покраснела от злости. – Как я могу приставать к замужней женщине, тем более к особе королевской крови? Профессиональная этика – профессиональной этикой, но и соображения собственной безопасности кое-что для меня значат. И наконец, я женат и, к вашему сведению, люблю свою жену.

– И как она только терпит вашу работу? – удивилась я. – Носитесь неизвестно где! Я бы не перенесла такого от собственного мужа. Если только ваши заоблачные гонорары…

– Откуда вы знаете, что вам пришлось переносить от собственного мужа, вы же ничего не помните? – довольно ехидно поинтересовался Карл. – Садитесь уж, поехали, время поджимает. Насчет оплаты и семейной жизни мы вполне сможем побеседовать позднее.

Мы прошли через таможню, охранники бросали на нас любопытные взгляды, от которых у меня тряслись поджилки – а вдруг Норман уже наябедничал, и дворец успел отдать приказ о моей поимке? Но все обошлось, и мы беспрепятственно добрались до посадочной площадки. Корабль Карла показался мне маленьким и невзрачным, я ожидала увидеть что-нибудь поприличнее или хотя бы поновее.

Карл перехватил мой взгляд и усмехнулся:

– Возможно, внешность моего корабля и не внушает доверия, но это крайне удобно, особенно если приходится попадать в скользкие ситуации. Никто не подозревает, какие возможности скрыты в таком неказистом корыте. Не бойтесь, скорость у него вполне приличная, да и внутри он достаточно комфортабелен. Может, не настолько, как требуется особам королевских кровей, но авантюристы устраиваются с изрядными удобствами.

Мы поднялись по трапу, вошли внутрь. Сердце вздрогнуло, когда створка входного люка начала опускаться за спиной – последний шаг, и все, возврата больше не будет. Хотя… к чему возвращаться? К унынию пустого безрадостного существования? Нет уж, я не собиралась упускать свой шанс начать жить заново. И пусть в моей новой жизни происходит все, что угодно, в любом случае это будет моя жизнь, моя собственная, а не навязанная другими людьми!

Наверное, настроение отразилось на моем лице, потому что Карл одобрительно хлопнул меня по плечу, улыбнулся и спросил:

– Ну что, побег удался, старая жизнь перечеркнута, а новая вдохновляет?

Говорить не хотелось, и так все было ясно, я только кивнула в ответ, и он повел меня на экскурсию по кораблю. Смотреть особо было не на что – маленькая рубка, две маленьких каюты и маленькая же то ли столовая, то ли кухня, или то и другое вместе. Открывая дверь в мою каюту, Карл на удивление церемонно осведомился:

– Не хотите присутствовать при взлете? Как всякий путешественник, я суеверен, а встреча с вами мне представляется хорошей приметой. Не откажетесь?

– Почему, собственно? Мне все равно.

Я швырнула сумку на пол и отправилась вслед за Карлом в рубку. Светлые голые стены, пара кресел, пульт управления, монитор бортового компьютера – ничего особенного. Единственной вещью, которая привлекла мое внимание тем, что совершенно не вписывалась в аскетический интерьер, оказался массивный серебряный перстень, лежавший на панели управления. Я взяла его в руки, повертела, рассматривая, и тут заметила странное выражение на лице Карла. Он пристально, как загипнотизированный, уставился на перстень и замер, не отводя от него глаз.

– Какой пугающий оскал у этого зверя. Почему вы на меня так смотрите, я что-то не то сделала? – с сомнением поинтересовалась я.

– Да нет, – Карл вымученно улыбнулся, усаживаясь в кресло перед пультом. – Этот перстень – мой охранный талисман, я с ним не расстаюсь, когда иду на самые тяжелые задания. Мне подарила его жена, давно, еще в начале нашего романа.

Я осторожно вернула перстень на место, села в свободное кресло, глядя, как пальцы Карла уверенно двигаются по панели управления.

– У меня создается ощущение, что у вас с женой не все в порядке.

– Как вам сказать, – он задумчиво уставился на монитор и вздохнул. – Она меня бросила некоторое время назад. Ушла. Оставила. Я разыскивал ее, потом прекратил. Тем не менее, до сих продолжаю считать себя женатым человеком и по-прежнему ее люблю.

– Хорошенькие дела! Получается, у нас с вами одинаковые проблемы.

– В какой-то мере, – бесстрастно согласился Карл.

– Вы так спокойно об этом говорите…

– Вы тоже, – бросил он, резко обернувшись ко мне. – Вам нужна память, чтобы вернуться к мужу?

Я досадливо поморщилась и протараторила на одном дыхании:

– Мне хочется быть полноценным человеком, а не ходячей куклой с редко встречающейся придурью. Насчет мужа не знаю. Сейчас я его не люблю, а будут ли нужны мои чувства королю в случае, если мне удастся их вернуть, я вовсе не уверена.

– А насчет развода вы не думали? – Карл отвернулся и продолжил нервно колотить по клавишам.

– С разводом могут возникнуть трудности, причем не столько у меня, сколько у моего мужа. Проблемы с традициями, наследованием, еще с чем-то, не помню. Пока что я не готова подкладывать свинью человеку, который меня любил, и может быть, все еще любит. А вы что думаете по поводу развода?

– Как я могу развестись, если моя жена неизвестно где? Но если она появится, чтобы потребовать от меня свободу… что же, она имеет право прожить свою жизнь так, как ей хочется. Ваш супруг тоже даст вам развод, если захотите, – руки Карла остановились.

Вот это да! Ничего себе новости! Я подозрительно уставилась на его замершие на клавиатуре пальцы, прислушиваясь к нарастающему шуму двигателей. Кажется, новая жизнь начинает преподносить первые сюрпризы.

– С чего это вы так решили?

– Он сам мне сказал, – заявил Карл, повернувшись ко мне, и лицо его выглядело воплощением хладнокровия. – Ну вот, мы взлетели, теперь у нас есть около недели, чтоб понять, чего нам, собственно, придется делать. Не смотрите на меня, как на ядовитую змею. Пойдемте, поедим, я голоден, как не знаю кто. Потом я вам все расскажу, а вы – мне, или наоборот, как хотите.

В микроскопической столовой помещались два диванчика по стенкам. Между ними стоял маленький стол, причем для того, чтоб воткнуть его туда, кому-то пришлось изрядно потрудиться. Оставшееся место занимал холодильник, на котором громоздился допотопный кухонный комбайн-киберповар.

Карл кое-как запихнул свои длинные ноги под стол, протянул руку, включив повара. Тот весело воскликнул, радостно мигая своими лампочками: