29 Тело девичье бряк посередине моей комнаты, сразу изменилось; слишком явно и быстро разложенье поработало с белым, преуспело; отвернулся не видеть – легким прахом сквознячок дунул – в форточку умчалось то, что было она; простынка только, на полу лежа, лужей обтекала. 30 Что же тут происходит, а, такое? Я не брежу: следы ее повсюду. Побежать, что ль, будить кого средь ночи? Питирима – идти искать чтоб яму. В свежей рылись земле два супостата, или это мне тоже показалось? Поп увидит ли на полу простынку? 31 «Мало пьешь, оттого все эти бредни, слабоумие лечится запоем и другие душевные болезни. Мы с тобою отправимся сегодня в путешествие силой алкоголя, нам оттуда не надо возвращаться раньше чем к Рождеству». Нальет мне водки. Подожду – завтра, может, с ним и встречусь… А попробую трезво все обдумать. 32 Промолчу: может, больше не случится ничего в таком роде. Страх отпустит. Дрожь уже не трясет меня, не мучит. Я снимаю с кровати покрывало, я ложусь, я чуть морщусь от несвежих, от присущих мне запахов постели, свет гашу, ну давай – спокойной ночи! 33. Она Я ворочаюсь, тело ощущаю во всех членах затекших: вросли ногти, где-то чешется, а лицо небрито, бороденка унылая курчаво расползлась по щекам. Как мышцы дряблы! А ведь помню: не стар совсем. Мне б глянуть, найти зеркало. Но пока лишь сонным им владею… 34. Она Пока распространиться мне удастся, занять его всю волю… Две недели он будет колебаться между мной и собой, но я возьму верх. Станет тенью моей, воспоминаньем неприятным… Уснула я под утро. 35 Сон был сладок, глубок, встал отдохнувший, как не пил вечера, встал – пошел в аллею, в ту, где так вчера страшно было, людно… Был уверен, что там следов не будет, примерещилось что-то сполупьяну… Ухмыльнусь. И продолжу с Питиримом. Так ведь до Рождества мы и допьемся. 36 Все как надо: следы двоих, след свертка, и лопату забыли – пригодится полицейским отдать на отпечатки. Я стою у пустой, у свежей ямы, я босые следы из ямы вижу, неглубокие – все к моей сторожке. Значит, девка была. Куда ж девалась? 37. Она Никуда, вся я тут. Не замечаешь? Ничего, и с таким с тобой сживемся: приучаюсь к движениям неловким, к неприглядному виду – путешествий много было моих от тела к телу, выбирала красивых я и сильных, со значением в этом странном мире, а тут то хорошо, что дотянулась я до рук твоих, что в тепло проникла, в кровь живую, успела не погибнуть… 38. Она А то вот бы подружек насмешила, бесприютною тенью оказавшись, духом лярвьим, бескостным и безмясым! И пришлось бы тянуть срок непомерный, в жалком виде скитаться, пока этот земной шар не пойдет по небу паром, чтобы мы, враз лишившись тяготенья, потянулись на родину, далёко. Все с прибытком, а я как сиротинка… 39 Только чувствую, что звонить не надо полицейским, тревожить понапрасну: трупа нет, и не будет, значит, дела; мне внимание лишнее не нужно: вдруг ночные копатели узнают обо мне, прочитают заявленье. Толку чуть, а хлопот не оберешься. 40 Мне бы жуть ощущать – а я так весел, мне б шмотье собирать – а я спокоен, мне бежать бы – а я уборку начал: подметаю по комнатам, стираю… Чистоту навожу. Оно мне надо? Удивлю Питирима видом новым. Я умылся, я бороду ровняю… Что ж неловко так левою рукою, что же правая ноет так, немеет? 41. Она Питирим как-то сразу растерялся, лишь увидел меня, а был не робок, даже нагл и задорен – неужели есть какое-то зренье у пьянчуги и сквозь плоть друга видит поп-пропойца (как по-ихнему?) – может быть, суккуба? Выпил мало, ушел почти что трезвый, мой дурак ничего так и не понял… Ну а поп… Он кому пойдет расскажет? Нет, пока все спокойно, все как надо. 42 Пили мало, не клеилась беседа, Питирим был чего-то неприветлив, даже в карты сегодня не играли, под гитару не пели-выли песен, и не стал я с ним страхами делиться, с облегченьем вздохнул, когда закрылась дверь за ним. Одному мне только лучше… Лег пораньше и спал без сновидений. Эта ночь так спокойна оказалась, так черна, непроглядна, будто космос. 43 Эти люди пришли ко мне поу́тру, под нос сунули разные бумажки, все с гербами, со звездами – солидно. Я напрягся, они ж с таким подходом, будто помощь моя неоценима, будто общее дело делать будем. «Расскажи, – говорят, – нам о пропавшей». О пропавшей, слышь, а не об убитой… Значит, я, не юля, давай всю правду. |
