– Доброе утро, – приветливо сказал он.

Юноша учтиво поклонился.

– Доброе утро, господин.

– Что привело вас к моей лавке в такую рань?

Юноша почесал затылок и стал переминаться с ноги на ногу.

– По правде говоря, я тут просто мимо проходил… Ваша лавка находится у этой красивой башни, и я заметил её первой. А потом увидел этих удивительных кукол, никогда таких не встречал… По правде сказать, я совсем недавно прибыл в Нюрнберг…

Мужчина смерил гостя взглядом, полным скепсиса.

– Голоден?

– Я. Ну. Это…

– Я дважды не предлагаю, – он махнул рукой, – пойдём, угощу тебя.

– С… спасибо господин.

Кукольная лавка внутри была удивительной. На полках стояло множество игрушек, в основном марионеток, и кукол. Мягких игрушек практически не было. В шкафу рядом с прилавком выстроилось большое количество оловянных солдатиков. Позади прилавка был проход в ещё одну комнату – кухню. Хозяин дома выложил на стол хлеб, сыр и фрукты, после чего заварил чай. Юноша с удивлением посмотрел на него.

– Чай?

– Не люблю кофе. А пить пиво ещё слишком рано.

– Большое спасибо за угощение, господин. Я не ел ничего, кроме ягод, последние пару дней.

– Я знаю.

Молодой человек с подозрением посмотрел на мужчину.

– Откуда?

– Шучу.

– Меня зовут Теодор. А как ваше имя?

– Пожалуй ты, – это слово он выделил особенно, – можешь называть меня Калиостро.

– Очень приятно познакомиться, господин Калиостро. Интересно, а вы в родстве со знаменитым волшебником Алессандро?

– Нет, мы однофамильцы. Но кое-что из волшебства доступно и мне,  – он кивнул на игрушки.

– Вы изготавливаете все эти игрушки?

– О, да. Периодически, когда не путешествую.

– Как здорово, господин Калиостро. Ваша лавка напоминает мне рассказы моей бабушки про то, что в моём родном городе было похожее место.

– И в каком же?

– Кёнигсберге.

– О, вполне возможно. Лавка с механическим волком… Да, точно.

– О, да! Но она закрылась много лет назад. Ещё до моего рождения.

– Дела совсем не шли, – отмахнулся мужчина, – и я переехал в Нюрнберг.

Теодор рассмеялся.

– Должно быть, вам около сотни лет, господин Калиостро, если вам верить.

– Больше, – волшебник демонстративно задумался.

– Конечно, господин Калиостро, я тоже очень люблю сказки. Даже пишу их. А сейчас, раз вам больше ста лет, вы превратитесь в крампуса, посадите меня в мешок и съедите?

– В крампуса? Нет. Поверь, Теодор, крампус и маленький мальчик действительно будут жить в этом доме, но лишь сто тридцать девять лет спустя. Да. Вроде, сто тридцать девять…

Теодор хихикнул и надломил ещё хлеба. Мужчина закутался в халат и уселся на край стола.

– Так значит, сказки пишешь. Разве ты не знаешь, что сказками на жизнь не заработать?

– Знаю, господин Калиостро. Но ничего другого я не умею.

– Прискорбно, – едко заметил хозяин лавки. – Не боишься, что однажды вдохновение покинет тебя?

– Боюсь. Но как покинет, так и вернётся.

– Забавный малый ты, Теодор. Возможно, при должном присмотре из тебя выйдет толк.

***

Из всех интересных людей, за кем наблюдал господин Сен-Жермен, Теодор Гофман занимал волшебника больше остальных. Кому-то было суждено править, кому-то, наоборот, свергать правителей, но Теодор выбрал путь сказочника. Он помнил, что управление словами и есть настоящая магия, и не отрёкся от своего пути. Виделись они с господином волшебником не часто. Сен-Жермен в образе Калиостро посещал его в самые тяжёлые моменты, и мало кто помнит, что кот, появившийся однажды в кабинете писателя и натолкнувший его на одно из самых знаменитых произведений, был найден и подарен тем самым таинственным мастером игрушек. Или тот мастер просто достал этого кота из своего чемодана, ссылаясь, что привёз его из своей далекой малой родины.

Так или иначе, после того подарка эти двое больше не виделись.

 ***

Словно вспомнив о том, что настало время забрать ещё один подарок, который не должен был принадлежать простым смертным, господин Сен-Жермен вновь сменил имя и выдвинулся в Российскую Империю.

Жемчужное ожерелье ходило из рук в руки несколько поколений и в итоге оказалось у какого-то графа, потомка одного из фаворитов Екатерины. Самого Сен-Жермена это мало волновало, он просто приехал в поместье. И в первый раз в этой своей жизни ему стало страшно.

***

Первое, что бросилось в глаза мужчине, – это табличка с надписью «Они вернутся», что висела на воротах. А второе, что он почувствовал сразу, что место это необычное, но дело было не в ожерелье, а в чём-то ещё.

В этот раз Сен-Жермен представился графом Вильгельмом Брюсом, потомком одного из знаменитых сподвижников Петра I, и явился в поместье Лутовиновых, дабы пообщаться с помещицей о покупке крепостных.

Крестьяне показались ему забитыми и измученными, но было в них и что-то ещё. Они словно принадлежали другому миру, тому, откуда был родом сам волшебник, но в то же время точно были людьми без каких-либо особых способностей.

В доме Вильгельма встретил огромный немой мужчина. Крепостной проводил гостя к хозяйке поместья. Та была скупа на разговор и интересовалась исключительно деньгами, демонстративно не предложив графу даже чашку чая. Вела она себя высокомерно и снисходительно.

Граф всю встречу пытался подавить в себе желание убить эту женщину на месте за её дерзость, но постарался быть более дипломатичным: ему нужно было остаться в доме и забрать ожерелье без лишних свидетелей, а дальше пусть хоть вся Москва ищет. Он уже будет на другом краю земли.

– А теперь прошу покинуть моё поместье, – неожиданно резко завершила разговор хозяйка. – Приезжайте в другой раз, вы утомили меня.

– Прошу прощения, Варвара Петровна, но я хотел бы попросить возможности остаться у вас и передохнуть, пока мои лошади… – вежливо начал Вильгельм.

– Мне всё равно. В городе полно дешёвых гостиниц вам под стать. У меня тут не богадельня. Герасим… Ох, то есть, Андрей, выпроводи этого господина.

Эта оговорка насторожила волшебника.

Делать было нечего, он решил проникнуть в дом ночью, менее дипломатичным способом.

***

Пробраться в дом в ночи не составило труда: Сен-Жермен приметил в комнате, где его принимала хозяйка, зеркало, и, конечно же, вышел прямо из него. Оказавшись в доме, он сразу же направился в комнату, в которой чувствовал ожерелье. Почти сразу он почувствовал, что весь этот дом, все люди, пейзажи были фальшивыми, нереальными, ему не переставало казаться, что мир реальный здесь переплетался с миром выдуманным, словно он сам попал в чью-то книгу. Но оставаться тут долго Сен-Жермен не собирался. Он сосредоточился и представил украшение, которое появляется в его руке, и через долю секунды жемчужное ожерелье с рубинами тяжело плюхнулось в ладонь.

– Последний от твоей крови умер и ушёл в небытие, папочка, – раздался вдруг за спиной у графа знакомый голос.

Сен-Жермен резко повернулся. Великий Безликий стоял напротив него. Чёрная тень приподняла цилиндр.

– Ну конечно, куда уж без тебя, – фальшиво улыбнулся волшебник. – Теодор вырос отличным писателем и прожил важную жизнь. Так сейчас растут многие другие и проживут свои жизни.

– Это ненадолго. Ты же не думаешь, что я позволю им просто так жить и творить.

– Ты – существо низшего порядка. Тебя никто спрашивать не будет, что ты там позволишь, – отмахнулся Сен-Жермен

В руках волшебника появился посох, единственный уцелевший глаз поменял цвет на фиолетовый.

– А как тебе это? – спросил Чёрный Человек, глядя на ожерелье.

– Безделушка. Забираю обратно.

– Не скажи. Оживлять с помощью неё книжных персонажей довольно забавно. А что будет, если оживить тех, чьи судьбы были полны горя и страдания? Думаешь, они не захотят поквитаться со своими создателями?

Сен-Жермен пожал плечами. Мир вновь показался ему фальшивым.

– Что ты здесь сделал?