Сзади вновь послышался визг шин, глухой стук, недовольное рычание, а за ним и скулёж боли. Такой пронзительный, вмиг пробрало до костей. То самое быстро бьющееся сердце споткнулось об этот звук, вынудив замереть и оглянуться. А там… один из парней лежал посреди дороги, а его правая нога была согнута под неестественным углом, с торчащей костью в месте перелома.

Ох, ты ж…

В карих глазах застыла боль.

И чёрт, в этот момент, несмотря на ситуацию, мне стало очень жалко его. Представляю, как это адски больно. Сама была на его месте. Только с рукой.

И зря я на него отвлеклась.

Остальные двое времени даром, как я, не теряли. Вмиг оказались рядом. У старичка и вовсе в руке нож обнаружился. Заметила его ровно в тот момент, когда он остриё приставил к моему горлу, что-то добавив словесно на том же непонятном языке. Не ко мне обращался. К другому. Развернув меня к нему лицом, словно прикрываясь в угрозе… меня прирезать?

Очевидно, что так.

Ведь на его слова стоящий напротив скривился в презрении, а затем плюнул нам под ноги. Развернулся и пошёл к тому, которого сбили. В каком состоянии тот сейчас я так и не поняла. Приставленный к горлу нож мешал повернуться в нужную сторону. Да и на месте мы не остались. Старик потащил обратно к своей машине, что-то тихонько приговаривая себе под нос. А как дотащил, открыл багажник. Решила, что в него-то он меня и запихнёт. Но нет. Всё вышло гораздо хуже. Прижав меня спиной к металлу, оскалился в очередной раз.

– Mírate (с исп. Посмотрим на тебя), – процедил непонятное сквозь зубы.

Лезвие в его руке сместилось ниже. Зацепило лямку. Всего один небольшой рывок, и та порвалась, а я невольно вздрогнула. И вздрогнула снова, когда старик резко подался ближе, почти уткнувшись носом в мою шею, с шумом втягивая воздух.

Растерялась.

Что он творит?

И тут же получила ответ на этот свой вопрос, когда его рука нагло ухватилась за мой зад, поочерёдно сжимая ягодицы.

– А ну пусти меня, ты, старый извращенец! – тут же поспешила оттолкнуть его от себя.

Не вышло.

Нож у горла надавил сильнее, вынудив обратно замереть.

А старик продолжил.

Едва не стошнило, когда он провёл языком вдоль всей моей шеи. Крепко сдавив грудь. Весь воздух из лёгких в этот момент вышибло. Но обхватить зажатую между нами рукоять я всё же смогла. Её же толкнула прочь от себя.

– Отвали от меня, сказала! – повторила, пиная его в ногу, сильнее давя на руку с ножом.

Выходило так себе.

Да сколько ж в нём силы?

Как если бы лом пыталась согнуть, ей-богу!

Отчаяние заполонило сознание.

Стоило сбегать от одного, чтобы попасть в руки другого!

Первый хотя бы силу не применял!

– Да что ж у вас за город такой, что девушке и шага ступить одной нельзя?! – заорала, не выдержав, и принялась хаотично махать руками в попытке отвлечь его и вырваться из крепкой схватки. – Пусти меня! Пусти!

Едва ли соображала, что творила. Лишь бы уже избавиться от него.

– Да отпусти ты меня! Пусти! – повторяла, пустив в ход и ноги.

Кожу в районе шеи зажгло, напомнив о ноже. За него я и схватилась, снова попытавшись отобрать. Выходило так себе, с учётом, что старик тоже продолжал сопротивляться.

– А-а-а! – заорала громче прежнего и резко толкнула острую сталь от себя.

Ладонь пронзило болью. Но я, наконец, получила долгожданную свободу – старик отпрянул от меня. Я и сама пошатнулась от неожиданности, глядя на него с напряжением, тяжело дыша. Всё казалось, ещё немного и задохнусь. Ноги откровенно подкашивались, когда я осторожно шагнула в сторону, внимательно следя за действиями не спешившего больше действовать старика. Вместо этого он стоял и смотрел на меня, прижав ладонь к груди. До того удивлённо, что я и сама растерялась. И лишь когда он убрал руки, заметила на его одежде быстро расплывающееся алое пятно.

– Что…

…происходит…

Откуда у него кровь?

Это ведь он мне едва не воткнул нож в горло, а я всего лишь защищалась. Только защищалась. Тогда откуда кровь?

– Нет, – выдохнула в ужасе от пронзившей сознание догадки. – Я не… не делала этого. Я… не могла. Не могла, – повторила зачем-то, глядя на старика.

В его тёмном взоре застыло такое же непонимание. Он было дёрнулся ко мне ближе, и я по инерции выставила руку перед собой. Руку, что сжимала нож. На лезвии которого застыли ярким багрянцем алые капли чужой крови. Крови, что продолжала растекаться на старческой груди. На ней я и зависла. И всё ещё не понимала, да. Или не хотела понимать. Потому что не могла я. Не могла.

Но руки по-прежнему крепко сжимали рукоять, не давая усомниться в произошедшем. Что я его… я… его… убила?

Ой, мама…

Мамочка моя.

Забери меня отсюда.

Я больше никогда никуда не поеду без тебя.

Вообще из дома не выйду. Даже в магазин за хлебом.

Только пусть всё это окажется просто плохим сном.

Ну, пожалуйста.

– Пожалуйста, – шептали губы.

Вот только не сон это.

А я…

Я…

Пусть и не специально, но…

Убила.

Я.

Его.

Убила.

Убила…

В подтверждение последней мысли старик стал заваливаться на бок. Сделал ещё несколько шагов в попытке удержаться на ногах, после чего всё-таки рухнул в дорожную пыль. Кажется, он что-то говорил, судя по шевелению губ. Я не слышала. Вообще будто оглохла. Продолжала смотреть на алое пятно и не могла отвести от него своего взгляда.

Оно расползалось всё больше, а вместе с ним росла моя паника.

Этого не может быть!

Просто не может.

Я отказывалась в такое верить.

Но старик лежал практически у моих ног и задыхался, урывками хватая ртом воздух. А я даже пошевелиться не могла, чтобы попробовать помочь ему. Только смотреть, как он в последний раз вдыхает в себя кислород и замирает. А вместе с ним и весь мир.

Звуки накатили на сознание внезапно. Вроде только что было тихо-тихо, а потом в голове будто взорвалось что-то. Из груди вырвался всхлип. Один, второй, третий… По щекам потекли слёзы. Шагнула было ближе к старику, глаза которого продолжали смотреть на меня с неверием и мольбой, но замерла, заметив, как к нам спешат очевидцы произошедшего.

Вот когда меня охватил настоящий страх. Практически ужас.

Разве кто поверит, что это случайность?

Что я не специально.

Не хотела.

Что просто желала вырваться и сбежать.

Да, сбежать.

Мне нужно бежать.

Куда?

Не столь важно.

Просто бежать.

Как можно дальше.

Прямо сейчас.

Тео

Многочасовое шествие с дарами от пяти семей Карибского побережья закончилось, и я, наконец, избавился от чужой сомнительной кампании. Хотя вряд ли это надолго. Теперь, когда на моих плечах должно держаться наследие сразу двух семей – Вега и Ньето, заправляющих морскими путями, остальные будут кружить вокруг как шакалы, в ожидании того, пока не найдут моё слабое место, чтобы по нему ударить. Быть тем, кто сильнее, в нашем мире дорогого стоит. Предыдущий барон Вега – мой названный отец, так и провёл всю свою жизнь, в итоге превратившись в параноика. А мне всё чаще начинает казаться, что именно этот вариант – самый подходящий. Как элементарный вопрос выживания. Даже не самому. Тех, кто принёс мне кровную клятву верности. Ведь теперь я за них всех в ответе, а другие бароны спят и видят, как бы это изменить на свой лад.

Дары их…

Как бы в честь моего нового статуса…

Тоже сомнительные.

Хотя с виду далеко не дешёвые, типа от всей души.

От Рубио, которые являлись хозяевами всех развлекательных заведений в Картахена-Де-Индиас – модная тачка. Можно подумать, я сам себе не могу купить.

Дюран, производящие самую чистую и элитную наркоту, которую только можно встретить в этом мире, тоже широтой фантазии не отличились, притащили то, что у них есть.

Идальго, в соответствии со своей приверженностью к контрабандному, а порой и запрещенному, оружию, которое пропихивали по всему миру – кинжал. Замысловатый. Определённо с историей. Нахер мне не нужный. Если только в виде безделушки в интерьере.