Хотя Бриенн не входил в число самых престижных из двенадцати военных училищ, открытых в 1776 году Людовиком XVI, Наполеон получил прекрасное образование. Восемь часов в день занимали уроки математики, латинского, французского и немецкого языков, истории, географии, физики, фортификации, стрелковая подготовка, а также фехтование, танцы и музыка (присутствие в списке последних трех дисциплин указывало на то, что Бриенн был, кроме прочего, пансионом для детей знатных родителей){33}. Обучение требовало физической и интеллектуальной выносливости. Училище выпустило – кроме Наполеона – целый ряд выдающихся военачальников: Луи-Николя Даву, Этьена Шампьон де Нансути, Антуана де Фелиппо, Жана-Жозефа д’Опуль и др. Будущий завоеватель Голландии и заговорщик-роялист Шарль Пишегрю служил в училище инструктором.
Наполеону хорошо давалась математика. Позднее он заметил: «Чтобы быть хорошим военачальником, нужно знать математику. Она помогает направлять ум во множестве ситуаций»{34}. Здесь Наполеону пригодилась его исключительная память. «У меня необыкновенная память, – однажды похвалился он. – Мальчиком я знал наизусть логарифмы тридцати или сорока чисел»{35}. Наполеону позволили посещать занятия по математике прежде положенного двенадцатилетнего возраста, и вскоре он освоил геометрию, алгебру и тригонометрию. Хуже всего Наполеон успевал по немецкому языку (и никогда им не овладел). Еще одно затруднение (и это удивительно для человека, проявлявшего живой интерес к древней истории) представляла латынь. (К счастью, Наполеону не пришлось сдавать экзамены по латинскому языку до самого 1780 года, когда уже стало ясно, что он выберет карьеру военного, а не священника.) Наполеону хорошо давалась география. В конце тетради, после длинного перечня английских владений, он записал: «Sainte-Hélène: petite île» («Святая Елена, маленький остров»){36}.
«История может стать для молодого человека школой морали и добродетели», – гласила программа Бриеннского училища. Монахи придерживались того мнения, что выдающиеся личности творят историю, и ставили ученикам в пример героев древности и современности{37}. Наполеон набрал в школьной библиотеке биографических и исторических книг. Он проглатывал рассказы Плутарха о подвигах, патриотизме и гражданской добродетели. Он читал Цезаря, Цицерона, Вольтера, Дидро и аббата Рейналя, Эразма Роттердамского, Евтропия, Тита Ливия, Федра, Саллюстия, Вергилия и историка Корнелия Непота (I век до н. э.), который в сочинении «О знаменитых людях» уделил внимание среди прочих Фемистоклу, Лисандру, Алкивиаду и Ганнибалу. Одно из прозвищ в училище – Спартанец – Наполеон мог заслужить своим известным восхищением этим государством, а не какими-либо самоограничениями. Мальчик читал наизусть (на французском языке) длинные отрывки из Вергилия, а на уроках неизменно принимал сторону Цезаря, которым восхищался, против Помпея{38}. Став взрослым, Наполеон предпочитал пьесы, как правило, о героях Античности («Александр Великий», «Андромаха», «Митридат» Расина, а также «Цинна», «Гораций» и «Аттила» Корнеля).
Соученик вспоминал, как Наполеон «спешил» в школьную библиотеку и читал там «с жадностью» Полибия, Плутарха, Арриана и Квинта Курция Руфа (которого «не слишком уважал»){39}. Полибий во «Всеобщей истории» запечатлел возвышение Римской республики и рассказал о поражении Ганнибала и гибели Карфагена, чему сам был свидетелем. Два рассказа из «Сравнительных жизнеописаний» Плутарх посвятил любимым героям Наполеона: Александру Македонскому и Цезарю. Арриан написал «Анабасис Александра» (один из лучших источников сведений о походах Александра Македонского). Из работ Квинта Курция Руфа до наших дней дошла лишь «История Александра Македонского». Тема власти, таким образом, возникает уже в книгах, которые Наполеон читал подростком. Пока сверстники занимались во дворе спортом, он глотал все, что мог найти, о наиболее властолюбивых вождях древности. По мнению Наполеона, желание подражать Александру и Цезарю не было удивительным. Учеба давала ему шанс встать однажды рядом с гигантами прошлого.
Наполеона учили не только восхищаться деяниями французов при Карле Великом и Людовике XIV. Он узнал и о недавних поражениях при Плесси, Квебеке, Миндене и в бухте Киберон, а также о «невероятных завоеваниях англичан в Индии»{40}. Правительство стремилось воспитать поколение офицеров, не только безусловно веривших в величие Франции, но и решительно настроенных сбить спесь с англичан, которые воевали в Америке с французами большую часть бриеннского периода жизни Наполеона. Впоследствии яростное противодействие Наполеона Великобритании нередко приписывали его слепой ненависти или корсиканской мстительности. Однако вернее усматривать здесь совершенно рациональную причину: в десятилетие, когда родился Наполеон, Франция по Парижскому договору (1763) лишилась обширных земель (и рынков сбыта) в Индии и Северной Америке, а к тому времени, когда он вошел в пору юности, Англия уже деятельно осваивала и Австралию. Под конец жизни Наполеон дважды ходатайствовал о разрешении поселиться в Англии и восхищался герцогом Мальборо и Оливером Кромвелем, однако в силу своего воспитания продолжал считать англичан заклятыми врагами. Во время учебы в Бриенне единственным живым кумиром Наполеона казался изгнанник Паоли. Мертвым же кумиром ему служил шведский король Карл XII, который в 1700–1706 годах разгромил армии четырех объединившихся против него государей, после чего повел войско в Россию, был наголову разбит и отправился в изгнание.
Наполеон очень любил литературу. (Он вспоминал, что в 1814 году, во время Бриеннского сражения, казак напал на него неподалеку от дуба, под которым Наполеон мальчиком читал «Освобожденный Иерусалим» – рыцарскую поэму Тассо о Первом крестовом походе{41}.) Наполеон боготворил Руссо, с восторгом отзывавшегося о Корсике. В возрасте семнадцати лет Наполеон написал хвалебный гимн в честь трактата «Об общественном договоре» и перенял убеждения Руссо, считавшего, что государство должно распоряжаться жизнью и смертью граждан, что оно вправе ограничивать излишнюю роскошь и обязано осуществлять цензуру драматического и музыкального театра{42}. В романе «Юлия, или Новая Элоиза» (один из главных бестселлеров XVIII века, прочитанный Наполеоном еще в детстве и оказавший на него сильное влияние) Руссо доказывал: искренние чувства имеют приоритет перед социальными нормами. Чрезвычайно привлекательная мысль для подростка, тем более наделенного бешеными амбициями. В проекте корсиканской либеральной конституции, подготовленном Руссо в 1765 году, отразилось его преклонение (взаимное) перед Паоли.
Наполеон с удовольствием читал Корнеля, Расина и Вольтера. Любимым же поэтом его был Оссиан. Рассказы о подвигах, свершаемых древними кельтами в сырых болотах и бурном море, приводили Наполеона в восторг. Он брал с собой в походы поэму «Фингал», заказал несколько картин по оссиановским мотивам, а от оперы Жана-Франсуа Лесюэра (с двенадцатью арфами в оркестре) «Оссиан, или Барды» (1804) пришел в такой восторг, что после премьеры сделал композитора кавалером ордена Почетного легиона. В тот же год Наполеон, считавший, как и большинство в то время, что кельты и галлы тесно связаны, учредил Кельтскую академию (Académie Celtique) для изучения галльской истории и археологии (в 1813 году она сменила название на Société des Antiquaires de France – Общество антикваров Франции и теперь располагается в Лувре). По-видимому, Наполеон не слишком огорчился, когда выяснилось, что эпос на самом деле сочинен не Оссианом, а «открывшим» его мистификатором Джеймсом Макферсоном{43}.
