"Я пыталась вернуть его к жизни".

"Я говорил тебе, что это не сработает ни с кем из двух миров".

"Я должна была..."

"Ты все равно должна была попробовать", - закончил он за меня, и я кивнула. Он откусил кусочек. "Она тоже не любит ограничения".

"Кто?"

"Консорт". Повернув яблоко, он принялся за другую сторону.

"У меня нет проблем с ограничениями".

Ривер окинул меня долгим взглядом. "Я не так давно тебя знаю, но знаю, что ты не любишь ограничения. Если бы ты любила, ты бы не стала продолжать и пытаться вернуть жизнь другому волку, даже зная, что не сможешь".

Он меня раскусил.

Потянувшись за бокалом, я сделала глоток. "Полагаю, Перворожденный Жизни, вероятно, не в восторге от того, что я возвращаю жизнь, да?"

Он рассмеялся, звук был хриплым и непроработанным.

"Что смешного?"

"Ничего". Ривер опустил яблоко. "Никтос был бы в замешательстве из-за твоих действий. С одной стороны, он никогда бы не обрадовался возрождению жизни. С другой стороны, он бы беспокоился о природе вещей. Ход жизни и смерти и то, как такое вмешательство изменит баланс - честность". Уголок его губ наклонился вверх, смягчая резкие черты лица. "Когда дело доходит до Консорта и выбора действовать или нет, она взвешивает все опасения, отбрасывает их в сторону, надеется, что никто не обращает внимания, и просто делает это". Сумрачные ресницы приподнялись, когда он бросил на меня косой взгляд. "Звучит знакомо?"

"Нет", - ответила я, и Ривер усмехнулся, звук был таким же грубым, как и смех. "Почему Консорт спит так крепко, а Никтос - нет?"

Ривер посмотрел на свое яблоко и несколько долгих мгновений молчал. "Это единственный способ остановить ее".

ГЛАВА 17

Мои брови взлетели вверх. "Остановить ее от чего?"

"От совершения того, о чем она будет сожалеть", - сказал Ривер, и мой желудок сжался. "У нее забрали обоих сыновей. Возможно, ни один из них не умер, но ни один из них не жив, не так ли?"

Нет. Они действительно не живы.

"Она в ярости. Злится настолько, что забыла, кто она такая. Достаточно, чтобы причинить вред, который невозможно исправить".

Я не знала, каково это - быть матерью, когда у меня забирают ребенка, но я знала, что я сделала, когда умер Йен. Я знала, что я сделала, когда узнала, что Кастила забрали. Так что в какой-то мере я могла понять ее гнев.

Его взгляд метнулся к округлой арке. "Когда мы отправимся в столицу?"

"Я поговорю с народом завтра". У меня пересохло в горле. "И с семьями".

"Это... это будет нелегко".

"Нет, не будет". Я опустила бокал на стойку. "Мы уедем на следующий день".

"Хорошо." Он сделал паузу. "Мы не должны забывать об Айресе".

"Я не забыла."

"Он должен вернуться домой". Его взгляд оставался прикованным к входу. "А вот и твой волчонок".

"Как я уже говорила, он не мой волк", - огрызнулась я, как раз когда Киеран появился в дверях.

Он остановился на середине шага, его глаза слегка расширились.

"Удивлен?" спросил Ривер.

Выражение лица Киерана стало таким, что его можно было описать только как безразличную скуку. "Я не привык видеть, что ты не ковыряешься в зубах когтями".

"Я могу сделать это сейчас, если тебе от этого станет легче", - заметил Ривер и снова вгрызся в яблоко.

"Нет необходимости". Киеран окинул его взглядом, его бровь приподнялась, когда он повернулся ко мне. "На нем простыня".

"И поэтому я сказала, что ему нужна одежда".

Ривер нахмурился, разглядывая свое яблоко. "Ты ожидаешь, что я буду носить его одежду?"

"Что не так с моей одеждой?" спросил Киеран.

Светлая бровь приподнялась, когда Ривер подражал взгляду Киерана. "Я не думаю, что она мне подойдет. У меня более широкие плечи".

"Я так не думаю", - ответил Киеран.

"И грудь".

Киеран скрестил руки. " Определенно, это тоже у тебя отсутствует".

"И ноги у меня не тонкие веточки, которые могут сломаться от дуновения ветерка", - продолжал Ривер.

"Ты серьезно?" Киеран посмотрел на себя сверху вниз. У него не было... ног-веточек или чего-то подобного.

"Ривер." Я вздохнула.

Он поднял голое плечо. "Просто говорю".

"Ты говоришь ерунду. Вы оба почти одинакового роста и размера", - сказала я.

"Думаю, твое зрение не помешало бы улучшить", - ответил дракен, и я закатила глаза.

"Тебе не помешало бы улучшить свое отношение к жизни", - ответил Киеран.

"Я съел много ветчины", - объявила я Киерану, прежде чем Ривер успел бросить еще одну колкость. Оба парня посмотрели на меня. "Много. Ты бы гордился".

"Хотя я рад это слышать", - начал Киеран, - "это было немного неуместно, Поппи".

"Да, ну, я чувствую себя неуместной". Я соскочила со стойки. "Ты искал меня?"

"А что ему еще делать?" спросил Ривер.

Глаза Киерана сузились на дракена. "Буквально все, что не включает в себя сидение в одной простыне и поедание яблока".

"Значит, ничего особенного?" спросил Ривер.

"Ривер", - сказала я, бросив на него взгляд. "Прекрати раздражать Киерана".

"Я ничего такого не делал", - отрицал дракен. "Он просто слишком чувствителен... для вольвена".

Киеран раскинул руки, делая шаг вперед.

Я подняла руку. "Не начинай".

"Начинать?" Он повернулся ко мне. "Что именно я начал? Я только что вошел сюда".

"Видишь?" Ривер бросил сердцевину яблока в ближайшую урну. " Чувствительный."

"И тебе нужно остановиться", - сказала я, положив руки на бедра. "Я поняла. Киеран чуть не наступил тебе на хвост". Я повернулась к вольвену. "Ривер чуть не укусил тебя за кисть. Перестань ныть и смирись с этим".

"Он чуть не наступил мне на лапу", - поправил Ривер. "Не на мой хвост".

"И он чуть не откусил мне руку". Глаза Киерана сузились. "Не мою кисть".

Я уставилась на них. "Вы двое... я даже не знаю". Я сузила взгляд на Киерана, когда он начал отвечать. Он благоразумно закрыл рот. "Так ты искал меня?"

"Искал", - сказал он, и Ривер благоразумно промолчал. "Мне нужны твои особые руки".

Другими словами, кого-то нужно было исцелить. Это был не он. Я не уловила в нем никаких признаков боли. Только кислое раздражение. "Кто ранен?"

"Перри".

"Перри? Что-то случилось в Массене?" Я глубоко вздохнула. По крайней мере, теперь я знала, куда исчез Делано. "Он ведь не остался в Массене?"

"Нет".

"Боги." Я пошла вперед. "Насколько серьезно он ранен?"

"Получил стрелу в плечо, чисто внутри и снаружи", - сказал мне Киеран. "Он говорит, что это просто рана, но, судя по всему, это не так. Он поправится за день или два, но Делано беспокоится".

Я начала спрашивать, почему Перри просто не питается, но потом вспомнила нежелание Кастила делать это от кого-то, когда ему это было нужно. То, что он чувствовал ко мне, еще до того, как он захотел признать это, стало ментальным блоком, который он не смог преодолеть, пока я не вознеслась и не стала нуждаться в питании после пробуждения. То же самое могло произойти и с Перри.