Но, общие для всех неприятности, обязательно находят, скорее выбирают среди тех «всех» – какую-то определенную, конкретную цель или, если хотите- жертву. Если один кирпич падает на головы многих-то – это страшно, но не так, как если тот же кирпич, падает на голову одного человека, возможно – твою, голову.
Так и случилось. Когда Григорий с Михаилом, привезли груз домой, поставили машину, укрыли кузов брезентовым пологом и собрались пообедать, в это время к ним зашел дядя их обеих жен, известный в селе человек- Владимир Иванович. Он заведовал сельским рабкоопом, это что-то сродни – сельскому потребительскому обществу (сельпо). Раньше он и был председателем сельпо, но так как сельпо обслуживало не только колхозы и села, но и производственные коллективы, где трудились рабочие (рем мастерские, автобаза, железнодорожная станция, совхоз и др.), где уровень снабжения был выше и разнообразнее, чем у сельпо, то Председатель добился перевода сельпо в другой статус – рабочей кооперации (рабкоопа), который входил уже в систему государственной торговли.
И вот он появился в доме Григория. Ничего в этом необычного не было, дядя жены неоднократно посещал их семью, благо жили рядом. Его пригласили за стол, он не отказался, но его первые, после приветствия, слова были-: «Вы когда выезжаете?». Григорий с Михаилом переглянулись, но промолчали. «А мне Михаил Степанович (старший мастер спец мастерской, который отвечал за подготовку машины Григория к поездке) сказал, что вы едете в Минск и вроде бы – завтра. Это правда, что завтра?». Ребята понимали, что дядя Володя все знает, не стали что-то отрицать, а просто рассказали- куда и что повезут завтра с утра.
Владимир Иванович их внимательно выслушал, а потом сказал: «Вот что дорогие мои родственники, дело у меня есть вам. Не сложное, но серьезное и обязательное. Вы знаете, что у моего старшего брата, есть сын. Служит в Москве, офицер. Мой еще и крестник. И вот надумал – жениться. Он недавно звонил отцу, моему брату и попросил найти ему на свадьбу – думаете что? – ВОДКИ!. Хотя бы пару ящиков. Ну, это были так, благие пожелания. Водку-то мы найдем, а вот как доставить в Москву – большая проблема. Я уже со многими людьми говорил из тех, кто собирается ехать в Москву, и в районе, и в Орске, и в Новотроицке, предлагал деньги- все отказываются, боятся брать водку, даже пару бутылок. А что мне те пару бутылок!
И вот – на тебе, – не иначе, как подарок СВЫШЕ, – ваша поездка, в Белоруссию, через Москву, да еще с таким неприметным, но объемным грузом! А ну – покажите, что у вас там в кузове!». Они вышли во двор, подняли брезент. Там лежали аккуратно уложенные в два слоя мешки. Как объяснили в колхозе – половина мешков вдоль всего кузова – была с песком, вторая половина – с глиной. Мешки с песком были завязаны белой многожильной бечевкой, с помощью которой увязывают тюки сена и соломы при прессовании, мешки с глиной – завязаны такой же бечевкой, но черной по цвету. Григорий с Михаилом при погрузке в колхозе, выпросили в запас на всякий случай, с десяток пустых мешков и почти половину барабана упаковочной веревки. Мало ли что может в дороге случиться.
Мешки плотно лежали по всему периметру кузова, общим уровнем ниже верхней кузовной доски, примерно на еще один ряд мешков, но большее количество образцов, наверное, не требовалось, поэтому нагрузили только две с половиной тонны и в два ряда мешков.
«Вот это да! – всплеснул руками дядя Володя, – да это же специальный экипаж для перевозки спиртного! Ну, ребята, вы меня не просто обрадовали, вы меня очень здорово обрадовали! А я уже неделю ума не прилажу, как сделать крестнику подарок! Разве я думал, что такая удача упадет с неба!!». Когда узнал, что вы будете ехать и, что на машину вам поставили новый дополнительный бензобак, думал его залить водкой, опасно, но что делать. А у вас такой замечательный груз, зачем нам рисковать с тем новым баком, тем более для родных людей?!»
«Вот что ребята, родственнички мои дорогие!» – продолжал дядя, не обращая внимания на попытки Григория и Михаила, что-то ему сказать, «Не использовать выпавший нам шанс, мы не можем, просто не имеем права. Иначе мы войдем в историю нашего села, в историю всей нашей большой совокупной семьи (а об этом кто-то все равно когда-то узнает), как самые неуважаемые, скорее – самые ничтожные люди в данной ситуации. И ничем мы не сможем от такого случая откреститься. Это пятно останется на нашей совести – несмываемым.
А если мы все-таки это сделаем, то, о чем я прошу, то наша совесть при этом действии, должен вам напомнить, – остается чиста- мы ничего не воруем, не портим, не гробим, не мошенничаем или спекулируем. НЕТ! Мы просто хотим помочь нашему родному человеку, у которого возникли ненужные проблемы из-за не совсем удачных действий властей в этом направлении. А Главное- у нас появилась реальная возможность ему помочь!
Вижу по вашим лицам, что мое предложение не очень вас обрадовало. И это понятно. Но для меня понятно и другое, – мы сможем доставить этот подарок моему крестнику ко дню свадьбы! Сможем, ребята, я в этом уверен. Если на самый плохой случай, у вас обнаружат водку в составе груза- то вы вполне можете отказаться от неё, заявив, что не знаете, что вам погрузили заказчики. Они могли погрузить что угодно, вы груз(тем более такой – песок и глина) – на проверяли. Так что в худшем случае, груз заберут, а вас могут просто оштрафовать за халатность, но это уже не ваши заботы, а мои. Ну, а вообще-то – волков бояться – в лес не ходить!. Я почему-то уверен, что никаких неприятностей по дороге, а до Москвы в принципе, – сутки езды, у вас возникнуть не должно». И обращаясь к Григорию, добавил: «Заводи машину, Гриша, и езжай к нам во двор, там разберемся, да и меньше глаз будет посторонних!». Так и сделали. Двор у дяди большой, дом и гараж с сараем, закрывали две стороны, а вторые две стороны – закрывал большой сад, забор и массивные ворота.
Григорий въехал во двор задом; когда ворота закрылись, машина была визуально изолирована со всех сторон. Дядя взял с собой племянников, потом – вместе опустились в большой подвал. «Здесь у меня личный запас- уже третий год пошел, как я обменял хороший двигатель от ГАЗ-53, на пару десятков ящиков водки «Пшеничной», еще той, из первых партий и держу её для хороших людей, да и сам иногда причащаюсь. Хороший продукт. Москвичи будут довольны. Такой водки сегодня вряд ли можно просто так найти. Давайте, ребята – выносите ящики наверх, там разбираться будем!».
Вынесли три ящика водки. Дядя вынес упаковку полиэтиленовых пакетов, чтобы запаковывать бутылки иначе они могут потерять вид при соприкосновении с песком. Сняли с кузова пару мешков, начали отрабатывать технологию укладки бутылок. Получилось. Хорошо, что были запасные мешки. Оказалось, что в один мешок, если отобрать часть песка, можно «вмонтировать» – десять пол литровых бутылок – пять и пять, вдоль мешка, лежа. Завернутые в целлофан и уложенные в два вертикальных ряда, бутылки, затем плотно утрамбовывались песком, и между рядами, и по бокам. В такой «упаковке», бутылки могли спокойно передвигаться, куда угодно. Мешки с бутылками, завязывались двумя разноцветными завязками, чтобы легче было найти. Их укладывали на нижний ряд, в середине кузова. Когда упаковали три ящика водки, Владимир Иванович, посмотрел на то, как оно получилось, и сказал: «Несите еще два ящика, какая уже разница. Семь бед – один ответ!». Упаковали и уложили еще два ящика. Уже поверху второго ряда, разместили несколько дополнительных мешков, из отобранного песка при укладке бутылок. Выровняли, выгладили, укрыли брезентовым пологом, закрепили его, и к вечеру- были готовы к отправке. Дядя Володя дал им координаты племянника, адреса, телефоны. Уже не стал давать какие-то дополнительные указания и предупреждения, покормил их ужином, а потом пошел в подвал и принес еще шесть бутылок Пшеничной и вручил им, как благодарность за помощь по упаковке. «Делайте с ними (бутылками), что хотите, только никому не показывайте!» – напомнил еще раз ребятам. На том они расстались.
