А потом резко села на мой член на всю длину, от чего я позорно кончила в нее. Мне хотелось плакать от такой неудачи. Надо было передохнуть, надо! Но нет, страсть повела меня дальше испытывать пределы своей выносливости!

Видимо, уловив что-то такое на моем лице, Види, не слезая с члена, поцеловала меня в нос. А потом произнесла очень по садистски:

— Ну и что что ты кончила? Он же еще стоит, верно? И пока он стоит, мой долг не оплачен!

А дальше девушка, кроткая и стеснительная, без единого стеснения, начала прыгать на мне так, что хотела сломать мне таз раз и навсегда. Спасибо мягкой кровати, что гасила импульс.

А я же ворочалась, не зная, куда себя деть. Перед Види мой проигравший ее силе член стал чувствительнее некуда. Он дергался в очередной попытке кончить, но она была бесполезна и бессмысленна, лишь больше наращивая градус чувствительности. А неумолимая девушка продолжала заезжать меня, будто стараясь навсегда выжечь в моем сознании ее эротичное тело с задорно трясущейся грудью, ехидной ухмылкой, и взглядом, в котором будто была бездна. Бездна безграничного желания.

В позорной попытке спастись, я попыталась перебить мужское удовольствие женским, схватившись за свою грудь и начав лапать так, как никогда еще меня никто не трогал. Но видимо я уже действительно была на пределе сил, ведь почему иначе Види удалось отогнать мои руки и еще строго погрозить пальчиком?

Я не считала, сколько раз я кончила всухую. Это было просто невозможно сосчитать. Главное, что Види наконец заездилась, оставив на моем животе столько любовных соков, что хоть в банку переливай. Она так и рухнула на меня, так и оставшись со мной единым целым. Член, что содрогался каждую секунду, начал постепенно уменьшаться, будто ему наконец-то разрешили.

В голове было пусто. Все что там было давно было выбито удовольствием. Кроме одной мысли. Что было бы круто, если бы меня такими пряниками кормили чуть чаще…

Было достаточно очевидно, кому же принадлежал «подарок» в виде раскладной роскошной кровати. Элайза разумеется сделала так, чтобы там еще была интересная опция в виде записи звуков и видео для дальнейшего самостоятельного использования. Так что отсмотрев материал и оценив его на твердую четверку из пяти в своей внутренней шкале, девушка пошла к своей единственной и самой дорогой подруге.

Та не изменяла себе и сидела в полнейшем сраче из конфискованных вещей. Правда кое-что все же изменилось по сравнению с прошлым. Ее лицо. Обычно выглядящее так, словно она испытывает боль всего мира, оно разгладилось и стало более спокойным.

Элайза, что знала подругу как облупленную, прекрасно понимала причину. Женя. Слишком сильно она в него вложилась и давно потерянное чувство привязанности неизбежно проросло в ней. Она была очень довольна ее успехами. Правда, по мнению Элайзы, ей стоило так радоваться успехам своей дочери, но похоже, что кое-что в девушке перед ней не исправить…

К слову, в кабинете директриса, к удивлению главы госпиталя, оказалась не одна. Кимена тоже была здесь, и ощутимо нервничала, буря своей элегантной ножкой пол. Для полного комплекта сотрудниц лагеря не хватало еще Гервины, но она слишком простая и правильная, чтобы спокойно себя чувствовать в змеином клубке.

— Что же, давно мы не собирались втроем ради одной цели, не правда ли? — С чуть теплой улыбкой произнесла директриса, стоило только захлопнуться двери и активироваться глушилке. Есть у нее в лагере некоторые любительницы подслушивать за взрослыми.

— Угу, и как правило это заканчивается тем, что вы на меня давите или просите сделать что-то, за что могут упечь далеко и надолго. — Смело прочеканила Кимена. Даже слишком. Видимо, она дошла до того момента в своей жизни, когда ей уже стало все равно.

— Ха, скажешь тоже! Да то, что ты находишься среди нас уже означает что тебя упекли далеко и надолго! Ты же не настолько магически сильна, чтобы сама переместиться в другую систему. — Поддела ее Элайза, задев за живое.

Так уж заведено у взрослых этого лагеря — не копаться в прошлом. Все прекрасно понимают что за хорошие поступки ты не окажешься на пределе обитаемой зоны, каким бы профессиональным и хорошим место «ссылки» бы не было. Так что ни Элайза, ни Улеанна не могли представить себе, что могла такого сделать эксцентричная любительница покопаться в чужих мозгах.

— Вернемся к тому, почему вы сейчас здесь. Кимена, твоя задача основная. Женя должен вести себя вне лагеря достойно. Раз они смогли один раз осилить аномалию, значит смогут и еще, так что нужно готовиться к их выпуску. Так что проработай заранее с ним абсолютно все непонятные моменты этого мира. Вытрави его наивность в некоторых вопросах или хотя бы сделай так, чтобы это все не отражалось на его лице. Меня не прельщает лететь за пол-галактики вытаскивать его из тюрьмы если он что-то не то сделает.

Улеанна признавала, что ее методы воспитания чрезмерно экстремальны и чаще всего несут психологические травмы. Просто она по другому не умеет, или даже не пытается. Так что делегировать полномочия — единственный для нее разумный вариант. И как бы ей не хотелось сильнее замешивать Кимену в их темных делишках, тут уже ничего не попишешь. Им нужна помощь профессионала, к которому Женя заглядывает лишь по праздникам.

— Понимаю и принимаю. К тому же, с ней явно кто-то успел поработать до меня. Методы странные, но вроде агрессивности и неприятия поуменьшилось, наша беседа была очень хорошей. Вы ничего не знаете об этом?

Смотря на каменное лицо директрисы она как всегда не могла е прочитать. Зато чрезмерно живая, по сравнению с первой Элайза всегда была беспроигрышной лакмусовой бумажкой. И психотерапевт легко считала что да, она предположила все верно.

— Ясно что ничего не знаете — Сказала Кимена неправду так, что всем стало понятно, что все она осознала и так — Задача сложная. Я профессионал, так что заниматься такими топорными вещами как переписывание личности, навязывание иных способов удовольствия или внедрение иной личностной матрицы — не мое. Так что буду устранять все ваши ошибки. К тому же, пусть я и не смогу этим хвалиться, но заниматься таким случаем мне будет очень интересно в рамках своей профессии. Если это все, то я пошла. — Сказала она спокойным голосом, который, впрочем, мог проникать до глубины души.

Кимена не врала. Случай Жени ее сильно интересовал. Все же если кто и занимался такими сомнительными измывательствами над мужской психикой, то она этого явно нигде не найдет. Так что работать с таким случаем она и вправду хотела.

Хотя девушка и сама признавала, что излишне спугнула парня неправильной стратегией при их первой встрече. И пусть она на этой основе составила черновой психопортрет, но больше она парня по сути у себя и не видела. Но сейчас же, дав ему небольшой подарок, она надеялась на то, что он придет хотя бы сказать спасибо.

Оставшиеся в кабинете Улеанна и Элайза некоторое время стояли безмолвно. Пусть им и не сказали этого напрямую, но их ощутимо пристыдили. Самая эмоциональная из них даже хотела броситься вдогонку за Кименой и начать оправдываться, да только гордость не позволила.

— Иногда мне хочется ей вдарить… — Сказала глава госпиталя сквозь зубы, понимая, что им сказали правду, но сказано это было таким тоном, что их будто с помоями смешали и к их методам относятся с полнейшим презрением.

— Именно поэтому главная здесь не ты. У нас вышло не очень, так что нужно было замазать Кимену в нашем грязном белье посильнее, ради нормального результата.

— Да она нас сдаст сразу же как только перед ней помашут билетом в миры центра! — Возмущенно процедила Элайза, которая в ее лояльность не верила ни на йоту.

— С этим в любом случае буду разбираться я а не ты. Главное держи своих мальчиков в зоне видимости — Намекнула директриса на основной способ взятки, которым промышляла ее подруга.

— Могла бы и не говорить. Но если ты попадешь по серьезному то тут без Жени обойтись будет нельзя… — Немного мечтательно произнесла Элайза, выпрашивая разрешение на то, чтобы получить еще немного сладкого нектара. Ведь пусть она хорошо выдоила парня, ей было все мало.