Мелькание унылого однообразного пейзажа за окном действует на меня как хорошее снотворное. Я незаметно засыпаю и мне снится очень правдоподобный и ясный сон, будто все происходит наяву. Машина останавливается, мы выходим, уже ночь, дует промозглый ветер и идет дождь. Я, почему то в своих новых туфлях на шпильках и в лавандовом шелковом платье, в тех, что только что мерила в торговом центре, хотя все одеты тепло, в куртках и шапках. Мне не то чтобы холодно, скорее неудобно, что я одета не как все. При этом хорошо помню, что в сумке есть спортивный костюм и резиновые сапоги, но мысль переодеться даже не приходит в голову. Я оглядываюсь в поисках жилья, вокруг ничего такого нет, кроме непонятных сооружений. Подхожу ближе и вижу, что это надгробия. На одном из них что-то висит, приглядываюсь – это кулон на цепочке, мой эзотерический кулон! Смотрю на надпись – фамилия и фотография не мои, а кулон мой! Наверное, я его потеряла, а кто-то нашел и повесил сюда.

Пока я разглядывала надписи, все садятся обратно в машину и куда-то быстро уезжают, забыв про меня. Я пытаюсь бежать и кричать, но ноги на шпильках не слушаются, и голоса нет. Зачем то иду обратно к надгробию и падаю в яму, это вырытая могила. Мне вдруг становится хорошо и спокойно, и я засыпаю там.

– Анастасия Игоревна, просыпайтесь, приехали, – кто то тормошит меня за плечо. Это Олег Дымов, старший судмедэксперт, мы с ним плотно работали по одному делу.

Машинально трогаю свой эзотерический кулон на груди. Всё на месте. Кулон покупала лет 5 назад в магическом интернет-магазине. Он мне сразу понравился. Кулон золотой, красивый в виде солнца, в середине бриллиант. От него словно идёт солнечный свет даже в пасмурные дни. Я надела его в эту командировку специально. Да-да, бываю необоснованно суеверна. Может быть, это просто моё воображение, но кулон для меня действительно имеет особое значение. А сейчас после этого сна мне хочется его снять и спрятать его куда подальше.

Автобус с основной группой приехал полчаса назад, все еще стоят на площади перед двухэтажным зданием архитектуры периода застоя – стены, крыша, окна, двери, ничего лишнего. Серая тоска, аж зубы сводит. Город выглядит гораздо хуже, чем на фотографиях в интернете. Сбоку на здании мозаика времен СССР с надписью – «мы строим коммунизм». Площадь освещает единственный уличный фонарь того же архитектора. Не хватает еще бюстиков вождей СССР и будет полное перемещение в прошлое. Меня вдруг посещает мысль, что это продолжение сна – ночь, ветер с дождем и машина разворачивается и уезжает. Только я одета по погоде, и кладбища не видно.

Из здания выходит человек со связкой ключей, который полностью вписывается в этот депрессивный пейзаж. Накрапывает мелкий противный дождик. Выясняется, что гостиницы в городе в принципе нет, но есть комнаты типа общежития на втором этаже на двоих и на троих человек. Все начинают группироваться по комнатам и разбирать ключи. И тут я соображаю, что мне группироваться не с кем – женского пола я одна.

– Анастасия Игоревна! – зовет меня человек с ключами. Он из местных, я его не знаю, – Нас не предупредили, что один человек будет женского пола, комнаты для вас отдельной нет. Тут женщины вахтеры работают, у них есть комната отдыха на первом этаже, поживете там, хорошо?

Ни на секунду не сомневалась в таком повороте. Но я так устала и хочу спать, что согласна на любой вариант, лишь бы быстрее спрятаться от мелкого противного дождя с ветром.

– Вы уже взяли ключи? Давайте я вам вещи донесу, – это Олег, какой молодец. Мне не столько тяжело нести, сколько не по себе. Вся жизнь кипит на втором этаже, там ходят, громко разговаривают, смеются, двигают мебель, греют чай и едят что то вкусное. Первый этаж пустой и темный. Мы идем по коридору при свете телефонов. Комнатка вахтерш вполне сносная. Я включаю свет и начинаю обживаться. Мое окно выходит прямо на площадь с фонарем. В какой-то момент боковым зрением выхватываю высокую сутулую фигуру, которая быстро уходит в темноту. Звоню Олегу, и через минуту весь второй этаж выскакивает на площадь и начинает обшаривать окрестности.

– Никого нет, Анастасия Игоревна, показалось вам, – добродушно посмеиваясь, сообщает руководитель опергруппы Петрович, крепкий коренастый мужчина под пятьдесят. Ко мне он относится как к причуде руководства, но с пониманием. Это его слова. Понимание у него своеобразное, он редкий ходок налево и направо. Личная жизнь его богата событиями, свидетелями которых мы все периодически бывали.

Все расходятся, желают мне спокойной ночи, но на всякий случай оставляют двоих дежурных на вахте.

Я укладываюсь спать на старом диване, укрывшись шалью замысловатой вязки. То ли от того, что я выспалась в дороге, то ли от переживаний, ворочаюсь и не могу уснуть. Мысли лезут в голову. Зачем я здесь? Единственная женщина, не профессиональный сыщик, не судмедэксперт, не опер. Я экстрасенс. Не то чтобы мне было известно будущее, или я общаюсь с мертвецами, нет. Если бы я пошла на битву экстрасенсов, меня бы сразу, в первом же выпуске, закидали тухлыми яйцами и выгнали с позором. Я не умею общаться с духами замогильным голосом, взывать к потусторонним силам, истерически вскрикивая под звуки шаманского бубна, и воскрешать мертвых, пугая до смерти ведущих и всю съемочную группу. Но, как сказал мой начальник, мне дано видеть то, что другим не видно.

Мне 45 лет, выгляжу значительно моложе, такая баба ягодка опять. В среде экспертов молодость это минус, поэтому доказывать свою нужность я могу только реальными делами. И они у меня есть.

А сон-то сбылся, отмечаю про себя. Только причем тут кладбище и могила? Надо будет узнать завтра у местных. В конце концов, засыпаю и вижу во сне, что держу в руках карту старшего аркана Шут. Он как-то злобно ухмыляется мне с картинки. И вдруг я понимаю, что это не Шут Таро, а Джокер, карточный шулер! Я швыряю карту на пол и начинаю топтать ее, но останавливаюсь, поднимаю карту с пола и внимательно вглядываюсь в лицо Джокера. Оно все время меняется и в какой-то момент становится похоже на мужчину в дорогом костюме.

– Анастасия Игоревна, просыпайтесь! – настойчивый стук в дверь. Да что ж такое, что опять случилось? – Через пятнадцать минут на второй этаж поднимайтесь, будет общее собрание!

Мне дадут поспать, в конце концов? Так, время 8:15 утра, ничего себе режим работы. Выглядываю в окно. Серое промозглое утро, идет дождь с ветром, и непонятно, какое время года. Интересно, а другая погода тут бывает?

На втором этаже суета и жизнь. Все ходят, собирают по комнатам стулья и расставляют их прямо в коридоре. Перед стульями уже стоит стол и флипчарт, и двое парней пытаются повесить экран. Наш сисадмин Колян, чертыхаясь, тащит провод к системнику. Петрович ругается со вчерашним местным, я выхватываю ухом фразу «скажите спасибо, что мобильная связь есть». Замечаю трех незнакомцев, похоже, это местные, они разговаривают с начальником.

– Анастасия Игоревна, подойдите к нам, – зовет он меня.

– Доброе утро, Сергей Николаевич!

– Доброе. Вот, знакомьтесь, это местные товарищи, будем работать вместе.

Товарищи смотрят на меня с непониманием, нехотя жмут мне руку и представляются.

– Встретимся после собрания – переговорим отдельно, – Сергей Николаевич уходит начинать собрание.

Я редко встречаю в жизни людей такого уровня, как мой начальник. Не думаю, что можно таким родиться, это все-таки результат воспитания и образования. Безусловный лидер, я бы сказала вожак, главарь даже, потому что его лидерство не поверхностное, а какое-то глубинное, на уровне инстинктов. Он не подавляет волю и не внушает страх, не давит интеллектом и экспертностью. В нашей среде каждый второй умеет это делать лучше начальника. Он именно рулит процессами так, что получается результат.