Моя операция – мой успех. Собственно как и поражение.

– Шеф запретил нам брать откровенно безнадежные случаи, – напоминает мне мужчина, – репутация Госпиталя, мы не можем необоснованно рисковать, то да се, – копирует он интонацию Шефа.

– И именно поэтому тебе стоит пойти заняться своими делами! Не лезь в это и не благодари, – я упрямо стою на своем. Чувствую, как начинаю злиться. Дело действительно сложное. Но я каждый раз раздражаюсь, когда сомневаются в моем профессионализме.

Я на самом деле не хочу никого вовлекать. А проснувшийся азарт не дает так легко отказаться от столь необычного дела. На первый взгляд – провальное положение дел, но только на первый. Я не спала ночь, пока в голове не созрела схема, как нужно действовать. Снимки пациента мне отправили неделю назад, вчера прибыл и сам больной. Мужчина тридцати лет. Сын очень влиятельного и состоятельного владельца нашего Космопорта. Обо всех опасностях и рисках он и его отец предупреждены. Они рассчитывают использовать любой шанс, пусть и самый мизерный. Тупое ожидание этот шанс обнулит в ближайшее время.

Обратились они, естественно, ко мне. Как и большинство с подобными случаями.

– Я могу не стараться дальше? Тебя не переубедить? Не будешь слушать аргументы против? – Олег выжидающе смотрит на меня.

Достал.

– Я бы не стала тратить обоюдные силы, – киваю, уперев руки в бока.

– Супер, сестренка! Тогда я буду с тобой! Тебе нужна помощь, твоя Стерн молится на тебя, но на операции пригодится как минимум еще один док на подхвате с золотыми руками, – и он мельтешит кистями рук у меня перед лицом, – твоему ассистенту для этого не хватает практики, – вновь задумчиво зыркает на голограмму.

Закусив губу, обдумываю его слова. В них есть смысл. Операция будет сложной и длительной. Янковский не ас в нейрохирургии, но подстраховать сможет. Вместе мы провели не одну операцию, когда не хватало хирургов в Нейро.

– Ну давай, же решайся! Возьми меня, Морайя! Буду смотреть, но вдруг пригожусь, – в нетерпении подпрыгиваете Олег, и складывает руки в молитвенном жесте.

Смеюсь и, следуя голосу разума, соглашаюсь. Так будет действительно легче и спокойнее работать.

Шеф убьет меня, когда узнает. Но, надеюсь, к тому времени уже все будет позади.

***

Негодующе смотрю на мужчину перед собой, откинувшись на спинку дьявольски неудобного кресла, скрестив руки на груди закидываю одну ногу на другую.

Во-первых, меня раздражает само кресло. Неудобное до невозможности. Оно изо всех сил стимулировало желание побыстрее свалить. Еще бы! У Правления внушительный список подчиненных, которых жизненно необходимо поставить на путь истинный, и как можно скорее.

Во-вторых, при моем плотном графике, проводить три часа в неделю у мозгоправа – кощунство. В то время, пока список невыполненных дел растет, я отсиживаю зад в этом унылом кабинете.

А в-третьих, жутко раздражает сам мужчина, с идеальной бородкой, идеально прилизанной прической и в идеально выглаженном костюме. Меня же просто потряхивает изнутри от потребности попасть в душ после смены и переодеться в чистую одежду. Хорошо хоть зубы успела почистить.

Поморщившись, снова бросаю взгляд на часы над дверью. Здесь даже часы идеально вписываются в интерьер.

– Морайя, – плавно произносит доктор Грант, – может, все же поговорим?

– Доктор Горслей, доктор Грант, – устало поправляю я. – Боюсь, сегодня не настроена беседовать. Что мы будем с этим делать? – скептично поднимаю правую бровь.

– Может, выпьем чаю? – ничуть не смутившись предлагает доктор, – для начала.

– Может, вы отметите, что я прошла очередной час терапии, и мы расстанемся? – без особой надежды спрашиваю я.

– Когда выпьем чаю, доктор Горслей.

Понимаю, что никуда не деться от этого прилизанного мудака. Киваю, соглашаясь. Хотя надо признать, чай выпила бы с удовольствием.

– Вы же понимаете, что если не захотите сотрудничать, так и будете посещать мой кабинет по расписанию. Пока мистеру Зольцбергу не надоест ваше упрямство, и он не отстранит вас. Вначале от операционной, а потом и вовсе от больных.

– Вы мне угрожаете, доктор Грант? – сухо интересуюсь я.

На удивление в ответ получаю сочувствующий взгляд.

– Нет, Морайя, к сожалению, я знаю, что произойдет, – мужчина задумчиво трет лицо, и я понимаю, что он устал не меньше моего. – Больница и пациенты потеряют талантливого врача, а вы – любимую работу. И сомневаюсь, что с отличными рекомендациями. Несмотря на весь ваш послужной список, вряд ли какой-нибудь приличный госпиталь возьмет вас на работу.

– Думаете, я боюсь этого? Работать в этом гадюшнике или аналогичном – далеко не сахар. Да, я получаю редкие и непростые случаи, у меня отличная команда. Но очень много этих “но”.

– А чего ты боишься, Морайя? – упрямый доктор продолжает настойчиво нарушать границы, которые я возвожу между нами.

– Умереть неизвестным докторишкой на мелкой позабытой планете, – задумчиво произношу неожиданно для себя. Так, пора завязывать с этими откровениями. Ни к чему Гранту знать о моих слабостях.

Под мерный тик часов медленно пью чай, делая вид, что нахожусь в этой комнате одна. Доктор Грант не дурак. Он понял, что это все его достижения на сегодня. Доктор отходит к окну, давая мне пространство и небольшую видимость одиночества. Надави он сильнее, и весь прогресс сойдет на нет. Это мы оба понимаем.

– Ну что же, – допив чай, с легким стуком ставлю пустую чашку на столик. – Благодарю за вкусный чай, доктор Грант! Не могу сказать, что рада была встрече, но все же вынуждена попрощаться.

Сегодня доктор Грант меня снова удивляет и, смеясь, тепло прощается со мной. Еще бы! Я допустила ошибку и как дурочка поддалась. Решаю не ругать себя и, списав все на сегодняшний тяжелый день, отправляюсь в свои апартаменты. И кто придумал впихнуть терапию сразу после суточного дежурства?

Скоро я окажусь дома, там за дверьми наконец-то останусь одна и смогу отдохнуть от людей.

Хотя бы до завтрашнего утра.

***

Надежда быстрее оказаться в одиночестве рухнула. Дойдя до своего комплекса, у входа на лавочке под деревом, обнаруживаю Шефа. Поборов сиюсекундное желание спрятаться за углом, подхожу.

– Доброе, Шеф, – приветствую его. Несмотря на некоторые разногласия между нами, я очень уважаю своего начальника. Он хороший человек. Где-то излишне консервативен и осторожен. Но под его руководством «Звездный» работает как часы. Шефу скоро на пенсию, и всем известно, что я один из первых кандидатов на его место.

Если умерю свой пыл.

– Ты ведь знаешь, зачем я здесь, Морайя, – он смотрит на меня так, что я чувствую себя нашкодившим ребенком.

– Он же выжил, – пожимаю плечами я, – а без меня быть ему трупом в ближайшем будущем. Я ни о чем не жалею. И поступила бы точно так же, – заранее озвучиваю свое мнение.

Шеф досадливо смотрит.

Нет, так просто я не сдамся.

– И прошу простить меня, Шеф, я очень устала, – киваю в сторону двери.

– Я не могу тебя прикрывать вечно, Рай. Умри этот молодой человек на твоем столе, и твоей медицинской карьере конец. Полный. И моей. Я могу только догадываться о последствиях гнева и горя отца твоего пациента. Ты же в курсе, кто он? Пожалуйста, будь разумной. Отдыхай. Завтра увидимся в моем кабинете.

И Шеф понуро поплелся в сторону парковки. Ему давно пора жить спокойной жизнью, нянчить внуков, а не взбалмошных докторов вроде меня.

Надо ли говорить, что радость победы потускнела в этот момент? Испытываю грызущее чувство вины.

Махнув на все рукой, иду к себе. Тем более на улице снова начался дождь, такой привычный для этой серой планеты.

Сорвалась…

Не пойму, как это произошло. Одно мгновение – тороплюсь вернуться с полным рюкзаком вожделенной добычи. И следующее – лечу в пропасть. В отчаянии цепляясь за шершавые стены и острые выступы, ломая ногти, вскрикиваю, забыв, как важно молчать. И бесформенной тушей приземляюсь в неизвестном месте.