И этот интерес вселяет надежду, это правильно, ведь настоящее всегда прорастает из прошлого, определяясь им так же, как будущее определяется настоящим. Исследования повседневности, рассказы о ней подразумевают подход к миру человека и самой его жизни как к ценности – недаром, говоря о возвращении в повседневность, исследователи культуры, историки и социологи называют эту тему «возвращением домой». Человек нуждается в ней как в своей естественной «среде обитания»: вновь и вновь возвращаемся мы в свою повседневность, обретая самих себя. Длящаяся бесконечно, она повторяется из века в век и от поколения к поколению, медленно эволюционируя вместе с самим человечеством.

Вот и эта книга предназначена для всех читателей, интересующихся историей культуры. В ней аккуратно собраны факты, подтверждённые научным авторитетом известных учёных, автор опирался на признанные в научном мире исследования, принадлежащие отечественным и зарубежным специалистам. Что же касается определения всего Средневековья как «тёмных» веков, то это выбор автора, его своеволие, ведь традиционно название «Тёмные века», данное некогда Ф. Петраркой, относилось исключительно к раннему Средневековью.

Итак, цель данной книги – показать становление западноевропейской цивилизации, её историю, прослеженную на уровне повседневного. Этим путём автор предлагает пройти читателю нашей книги.

Своеобразный Рубикон, отделяющий Античность от Средневековья, – крушение Римской империи. Следует тут же отметить, что под ударами варваров пала только западная часть империи. Восточная часть, под названием Византия, просуществовала ещё без малого тысячу лет и была самым крупным, богатым и могущественным государством этого региона. В неё входили территории, располагавшиеся на трёх континентах, поэтому она служила естественным мостом, соединявшим Запад с Востоком и Югом. Что же касается Запада, то, по традициям отечественной историографии, хронологические рамки западноевропейского Средневековья охватывают более одиннадцати столетий. Эта эпоха делится на три периода: раннее (VI–IX вв.), высокое (X–XIV вв.), позднее (XV–XVI в.) Средневековье. В зарубежной историографии наступление Нового времени датируется, как правило, серединой либо концом XV – началом XVI вв. В эти временные периоды произошли события, эпохальные по своему значению: открытие Америки, захват турками Константинополя и крушение Византии, начало Реформации. Иная периодизация в истории искусства: период Средневековья считается завершённым на рубеже XIV–XV вв., с началом эпохи Возрождения.

В последние столетия своего существования римский мир как внешне, так и внутренне варваризируется. Период IV–VII вв. называется эпохой Великого переселения народов, среди которых доминировали германские, тюркские, славянские и угро-финские племена. Границы размываются как течением внутренних процессов, так и волнами варварских нашествий, приносящих иной социальный опыт, чуждые римлянам племенные законы и нормы, осколки этнических культур. Мешая их в некий однородный субстрат, эпоха Великого переселения народов готовила почву не только для недолговечных социальных образований – варварских королевств, но и для последующего рождения средневековой Европы. Наконец, размытая окончательно, римская античность исчезает вместе с остатками имперских государственных структур; на их месте воцаряется стихия хаоса, беспредельного господства силы в самых грубых и варварских формах.

«Право сильного» получает абсолютное значение в той форме, в которой некогда галльский вождь Бренн впервые дал его классическую формулировку: «Наше право мы носим на конце нашего меча». Оно было воспринято Европой в наиболее простых, брутальных формах, которые заменили изощрённую казуистику римского права. Как следствие, его неизбежным эпилогом звучит сакраментальное «Горе побеждённым!». Раннее Средневековье, безусловно, по праву было названо «тёмными веками»: этот образ даёт глубокую и точную характеристику почти пятисотлетнего перехода, слома старых структур и рождения новых. Свет античной цивилизации погас, и Европа погрузилась во тьму, ставшую закономерным финалом того количественного и качественного упадка и регресса, которые наметились в поздней Античности.

Поль Жамен. Бренн и его часть трофеев. 1893

Наступает период социальной анархии и дезинтеграции: распадаются социальные структуры, рвутся политические, общественные, культурные связи. В мире, освобождённом от социальных, моральных, религиозных, правовых норм и запретов, открывается дорога самым диким, разнузданным инстинктам, безудержному насилию и деспотизму, рождается особый, крайне опасный вариант тотальной свободы. Лишённая своего социального и культурного основания, всех норм, условностей, регламентаций, она превращается в чёрную дыру, в которую моментально проваливается всё, относящееся к цивилизации, всё созданное, наработанное, усвоенное за тысячелетие человеческой истории. «Война всех против всех», стихия уничтожения поглощает культурный универсум, находя главных адептов среди сильных мира сего.

Аксиология насилия вырастает из мортальных доминант, сопрягая прекрасное и героическое с пафосом уничтожения. Как доказательство – поучения матери своему сыну, варварскому королю, донесённые до нас хронистом VII в. Фредегаром: «Если хочешь стать на путь подвига и прославить своё имя, разрушай всё, что другие построили и уничтожай всех, кого победишь… нет подвига белее прекрасного для обретения славного имени». Именно через искус свободы как разрушения проходят народы и цивилизации на крутых виражах своего исторического развития, во времена революций, смут, восстаний, других масштабных социальных катаклизмов. В опасные периоды перехода именно этот пласт дикости и регресса вдруг вырывается наружу из глубин «коллективного бессознательного», – как писал К.Г. Юнг.

Пройдя этот этап, средневековый мир выстраивает собственную систему координат: трансформируются социальные структуры, видоизменяется быт, психология, ценностные установки. Европейская цивилизация теперь – это маленькие оазисы посреди лесной пустыни, замкнутые мирки людей, существующие среди девственной природы, – «люди, живущие на лесных прогалинах», по определению М. Блока. Большинство населения балансирует на грани выживания, жизнь страшно хрупка. Высокая рождаемость и высокая смертность взаимно нивелируются, крайне незначительный естественный прирост населения готов в любой момент смениться его убылью вследствие голода, болезней и войн – так называемой триады бедствий. Иногда к триаде смерти добавляли четвёртый фактор: «Война, голод, болезни и звери как четыре меча неистовствуют во всём мире…» – писал современник.

Своих наиболее зрелых, типических форм средневековая жизнь достигнет в период высокого или развитого, классического Средневековья. Сейчас же она находится в становлении, поскольку варварские племена, придя на территорию, принадлежавшую ранее великому Риму, «оседают» на землю, начинают колонизировать это пространство. Одновременно происходят социальные преобразования, появляются новые социальные группы и слои.

Процесс рождения феодальной Европы составляет содержание раннесредневекового этапа. Цивилизация средневекового Запада – итог встречи и слияния двух миров, «римских и варварских структур, находившихся в состоянии преобразования», писал известный французский историк Ж. Ле Гофф. Средневековая общественная система – феодализм. Одна из важнейших её характеристик – монополия господствующего класса на землю. Своё название феодализм получил от «феода» – формы условного земельного владения. Феод противостоит аллоду как «чистой» земельной собственности, не обременённой никакими условиями. Долгий процесс трансформации земельной собственности, процесс расслоения свободного населения и формирования феода составляет глубинное содержание этого времени. Всё остальное – историческая канва, которую предстоит сейчас рассмотреть…куда же без истории!