– Что? Кто грабит? А где отец?

– Чужие. На площади драка, но их больше. Все надо прятать!

Как-то вышло, что все смотрят на меня. Что-то надо сказать… и сделать.

– Отуз, Руни, Лакс – гоните всех трех коз в кусты у ручья. Чинк – ты со мной, тихо.

Подкрались мы осторожно. Но поздно. В деревне хозяйничали чужие гоблины и стаскивали на площадь наши вещи. На площади двое с копьями стояли над раненым Анкусом, привалившимся к стене хижины. Еще трое лежали без движения… Отец. В середине торчал кряжистый тип в кожаном доспехе с блестящим нагрудником, опираясь на здоровенное копье.

Кримс, гоблин, боец. Ранг F 9.

Кримс ругался с другим гоблином – тот махал мечом и, похоже, собирался добить Анкуса.

Торк, гоблин, боец. Ранг F 4.

– Смотри, шестой уровень – это же опыта сколько! Все равно помрет, старый.

– Устав помнишь? Убивать – только в бою.

– Да бой только что был, какая разница?

– Все равно нельзя. К тому же – он шаман, и все узнают. Хочешь, чтоб война из-за тебя началась? Убери меч и грузи припасы.

– А чего грузить – вечер уже. Давай тут и ночевать, домики есть, девки – чего еще надо?

– Надо торопиться, пока тан Угер не взял нас со всем барахлом. Быстро все грузим и тащим обратно к Лутку. Там по дороге родник был – хоть до него дойдем.

– Да в этой дыре даже телеги нет… Мы же сдохнем все переть.

– А ты не жадничай. Берем только металл и тряпки. Вон, на девок можно нагрузить – приданое им будет.

Черт… в углу уже связаны три наших девицы, и одна из них – Окси… Анкус как-то рассказывал – вот так, в походах, иные воины добывают себе жен. Это считается престижнее, чем жениться на девушке из своей деревни. Вот Окси влипла… Интересно, где мама с мелкой?

Кримса слушались. Чужие бойцы живо погрузили наше добро в мешки с лямками, нагрузились и пошли на выход. Девок наших тоже подгрузили. Восемь воинов, в основном второго-третьего уровня… Похоже, у наших не было шансов.

Враги ушли, мы подскочили к Анкусу. Нет, сначала к отцу… но он уже и не хрипел. А шаман… заворочался.

– Анкус, ты жив?

– Ранк… Это хорошо. Вот так выглядит поход с другой стороны. Кажется, в это вы играли на лугу…

– Что нам делать?

– Эх… ничего тут не сделаешь – сироты вы теперь. И сестру жалко… Я вот Байса послал корову прятать, а то бы и он тут лежал. Теперь у нас ни бойцов, ни оружия… даже кашу не сварить.

– Может, они что-нибудь выкинут? Проследить за ними?

– Так бывает… Особенно, если завтра в Лутке их перехватит Угер со своими бойцами. Да, проследить было бы хорошо… Знаешь, Ранк, ты ведь уже кое-что можешь. Пожалуй, это твой шанс. Зайди в мою хижину и отодвинь плоский камень за очагом, достань оттуда нож и неси сюда.

Анкус не прост. Этот плоский камень мы с Чинком еле отодвинули вдвоем. В ямке под тряпочкой лежал сверток с семью урхами и узкий кинжал в кожаных ножнах на ремне. Для меня – с локоть длиной, даже чуть больше. Не системный, конечно… но и не тыка с обугленной вершиной.

Пока мы возились, на площадь стали собираться наши. Анкус лежа ставил себе исцеление на голову – он был вроде и целый, но чем-то его здорово треснули.

– Ранк, Чинк. У вас в руках – наше последнее стальное оружие. Не вздумайте переть на них открыто… Ранк – ты старший, и подумай сам, что можно сделать. Говорят, сила павшего воина может проявиться в первом бою. Но учтите – ваши жизни и этот нож дороже жизней врагов. И еще. Угеру лучше тоже не показывайся.

– Анкус, кто убил отца? Ты видел?

– Да какая теперь разница… Торк.

Подошел Байс, усадил Анкуса лицом к площади, стал обходить всех. Оцепенение прошло – соседи считали потери и обсуждали, кто что успел спрятать. Похоже было, что деньги в основном сохранились, скотина тоже, а вот инструментов и посуды почти не осталось. А еще все понимали, что Луток тоже разграблен, и что-то новое можно добыть разве что в Крыже. Мать обнимала голову отца и пустым взглядом смотрела на дорогу… Потом подошла к Анкусу.

– Почему, шаман? Разве так можно?

– Не знаю, Зука, но так бывает. Зульк хотел стать бойцом, стал бойцом и умер как боец. Мы же не знаем, сколько чужих он убил в своих походах. За все надо платить. Рано или поздно.

– Лучше было быть женой садовника…

– Может быть, Зука. За все надо платить.

Тут заплакала наша мелкая, мать отвлеклась, а мы с Чинком выскользнули из деревни на дорогу. Мой саламан впервые был перетянут не шнурком, а ремнем, да еще с кинжалом. Чинк привычно размахивал тыкой. Мы вылезли на лысый холм и наблюдали уходящий по дороге отряд врагов.

– Что теперь делаем, Ранк?

– Идем потихоньку за ними. Так, чтобы нас не видели. Если они заночуют у родника, попробуем у них что-нибудь стянуть. Или освободить наших.

– А убивать их станем?

– Не знаю. Момент удобный нужен, и место тоже. Это тебе не хуеса тыкать.

– Ранк, а ты правда бывший великий воин?

– Может, и нет. Но я попробую им стать.

– Как отец был?

– Нет. Как отец – это не выход. Надо быть еще сильнее. И умнее. Не чтоб у крестьян отнимать, а чтоб свое защитить и не сдохнуть. Понял разницу?

– Э… Да ведь если не отнимать, то и защищать нечего будет. Ну ладно, я все равно с тобой. Вместе мы сила, правда?

– Ну… наверное сила. Если сегодня сможем хоть что-нибудь сделать.

На самом деле, уже стало темнеть, так что скоро мы шли за вражескими гоблинами почти вплотную, не особо опасаясь засветиться. Идти им под грузом было тяжко – а нам, соответственно, довольно легко. Торк шел последним и подгонял наших девок, которые никуда идти не хотели и пытались отстать. Была слабая надежда, что из-за поворота им навстречу покажутся воины Угера, но… повороты сменялись, а помощи не было. Да и кто знает, сколько врагов пришло – может, они уже и Угера победили… Хотя Анкус почему-то считал, что так не будет.

К роднику пришли в ночи. Кажется, почти все враги уже с ног валились – они не стали ставить никакой лагерь, и даже костер не зажгли, а вылезли на косогор над родником и завалились в траву. От леса все держались подальше, а девок посадили в середину, между мешков с добычей. И однако… кто-то же пойдет за водой?

– Чинк. Из лагеря ничего стащить не выйдет. Будем караулить у родника. Бьем только если будет одиночный. Когда наклонится – ты прыгаешь ему на спину и сталкиваешь в воду. И старайся схватить за руки.

– А ты?

– А я прыгаю следом с кинжалом.

У родника начинался овраг, было несколько кустов и темно, как в погребе – только небо немного светилось. А сидеть пришлось недолго – гоблины устроились и послали самого бодрого с котелком за водой. Ник в темноте тоже виден плохо, но все-таки это был Торк. Эге… да это ведь он хотел зарезать Анкуса на опыт… Стало быть – системным мечом? И отца… тоже он. Ну…

Чинк прыгнул на секунду раньше, чем нужно – но все-таки завалил рослого гоблина в лужу. Тот рыкнул, но кричать не стал, зато сразу перевернулся, подминая Чинка под себя и, кажется, вытаскивая из ножен меч. Кинжал Анкуса вошел в него довольно легко… Теперь – вот его меч… Двумя руками… Ага, вытащили. Теперь еще раз – мечом.

Получено 8, имеется 8/10 ОС.

Мы сделали это! Чинк был мокрый, но целый.

– Ты убил его?

– Да. Берем за руки и тащим через дорогу вниз.

Всей добычи, кроме небольшого системного меча в ножнах, был только пузатый котелок – похоже, Валюса из нашей деревни. Зато мы оба стали при оружии – мне достался меч, а Чинку – кинжал Анкуса.

– Готов дальше воевать?

– Конечно! – Чинк не боялся и не сомневался. Я, правда, тоже – появился азарт, хотелось пойти и перебить всех врагов прямо на холме. Ну… нет уж.

– Давай снова в засаду. Но если придут двое или Кримс – сиди тихо.

– А что, Кримса было бы здорово…

– Не завалишь ты его. Даже не думай.

Везение наше кончилось – искать Торка спускались двое, и оба с копьями. Правда, не Кримс. Они спустились к роднику, ничего не увидели и стали орать. Потом один плюнул и нагнулся к воде – пить. Тут Чинк и не выдержал – снова прыгнул сверху. Ой… идиот! Правда, он не просто так прыгнул – а с кинжалом, и успел его куда-то всадить, но тут, конечно, развернулся второй гоблин, рявкнул и замахнулся копьем… Пришлось нырять ему под руку и сразу бить.