Пока я наблюдал за батареей Вениамина и Лёвушки, я успел разглядеть комнату. Она была маленькой, но не тесной, возле кровати висел ночник, стоял высокий узкий шкаф из беленого дерева и стены был деревянные, только цветом напоминали золотистый грецкий орех, на окне висели васильковые партеры изо льна и небесного цвета тюль. Тут было тепло и уютно, но все же я не понимал, почему мои приятели дрались из-за этой комнаты.
Веня перестал атаковать соперника, оправил рубашку и произнес, подняв одну бровь: «Тоже мне горе». Развернулся и вышел, сохраняя серьезное выражение лица. Лёва сначала даже опешил, но быстро пришёл в свое прежнее восторженно-детское состояние и начал прыгать на отвоеванной кровати.
Я оставил Лёвушку праздновать свою победу. Только я перешагнул порог, как мне прилетело в лоб подушкой. Вениамин караулил Лёву, хотел огреть его, но в пылу получил за победителя почему-то я.
–Почему ты так хочешь именно эту комнату?– спросил я у Вени.
Тут мой собеседник залился хохотом, а потом ответил:
–Вовсе я не хочу эту комнату, ты видел ее? Она, конечно, ничего, но для меня маловата, зато вот та, посередине, совсем другая – просторная, светлая и с замечательным, центральным (на это слово он сделал ударение) видом на двор. А за эту комнату я сражался лишь для того, чтобы, увидев мои замечательные апартаменты, Лёва не стал упрашивать меня поменяться.
И с невозмутимым видом Вениамин тут же отправился к двери по центру. Мне ничего не оставалось, как занести свои вещи на второй этаж и разместиться в крайней комнате. Не хочу же я все-таки жить один на первом этаже.
Так я и сделал. Взял свою сумку и бодрым шагом поднялся по лестнице. Я с удовольствием принялся раскладывать вещи в шкаф, тут прибежал Лёва с вопросом, где его фонарик. Потом он прибегал еще два раза узнать, не у меня ли его антибактериальные пластыри и шерстяные носки. Потом заходил еще несколько раз за мягкой подушкой, которую мы оставили, за дополнительным набором полотенец, за ночником. После того, как моя сумка не закрывалась несколько раз, я даже не удивился, что Лёва ищет свои вещи у меня. Но после его седьмого вторжения я закрыл дверь на замок и сказал, что все содержимое моего багажа отныне принадлежит мне, на что Лёва обиделся, но все-таки ушёл спать.
IV
Было чудное утро. Я спал так хорошо, будто не видел кровать целых 365 дней. Проснувшись, я решил сделать зарядку: раза четыре подергал руками вокруг своей оси, потом подумал, что такая активность повредит моему молодому организму и закончил свою оздоровительную программу на эту зиму. В окно ярко светило солнце, я раздвинул шторы.
После того, как я умылся, я надел прекрасные серые брюки с отглаженными стрелочками, клетчатую рубашку и вязанный синий свитер. У меня было приподнято настроение, когда я спустился завтракать. На часах было как раз половина десятого.
За большим деревянным столом на кухне уже сидел Лёва с чашкой чая в одной руке и с бутербродом больше собственной головы – в другой, а по кухне ходил Веня. Меня поразила не их ранняя трапеза, а костюмы, в которых они нарядились с утра. На Вене была почему-то спортивная рубашка-поло ядовито-зеленого цвета и такие же брюки с резинкой на талии. В целом Вениамин производил впечатление анимационного персонажа из вирусного клипа без грима. К моему удивлению на груди у Вени я не увидел ни одного кулона, медальона, оберега или тому подобной атрибутики ясновидящего, которую он упорно называет аксессуарами. Лёва же находился на кухне в термобелье, отчего поначалу я не смотрел на него, стараясь не смущать человека. Однако Лёва с гордостью чавкал своим бутербродом с добрым куском ветчины, всячески выпячивая свой наряд чуть более сдержанной расцветки, чем у Вени.
–Ну, наконец-то, мы уже собирались тебя будить. Ешь скорее и собирайся,– вместо приветствия бросил мне Веня.
–Ага, и вам доброе утро! Куда собираться и почему вы оба в таком виде?– я решил выяснить, в чем тут дело.
–Ну, как куда?– в лазах Вениамина было искреннее недоумение,– Покорять снежные склоны, конечно. И это тебя нужно спросить, почему ты до сих пор в таком виде.
Я опешил, но быстро нашелся, что возразить:
–Вы ничего не говорили мне про снежные склоны.
–А сейчас говорим, – вставил между двух глотков Лёва.
Я уселся за стол, передо мной оказались кружка чая и такой же большой, как у Лёвы, бутерброд, так я принялся за завтрак. Насладившись каждым кусочком бутерброда и выпив две чашки чая, я заявил:
–У меня даже нет подходящей одежды
–Не переживай, я взял два своих костюма, на всякий случай,– начал успокаивать Лёва,– благо размеры у нас с тобой одинаковые.
И тут он принес мне точь-в-точь такой же набор термобелья, что был надет на нем. Я ушел с обновками наверх переодеваться. Нужно сказать, что Лёва сильно преувеличил, говоря, что у нас одинаковые размеры. Лёва принадлежит к той группе, которую в биологии относят к роду дождевых червей. Телосложение Лёвы в точной степени отвечало определению субтильный: тонкие долговязые конечности соединялись между собой узким тельцем с выпуклым животом. Я же был, во-первых, выше Лёвы, а во-вторых, имел 5-7 килограммов, которые, по моему мнению, придавали всякому мужчине солидности. В общем, наши параметры друг друга были непохожи, как непохожи бывают коты в начале своей жизни и год после обильного домашнего меню.
Натянув, как считал Лёва, латексный спортивный костюм, я покрутился перед зеркалом. На меня смотрел разленившийся водолаз откуда-то из Комарово. Никогда не мог подумать, что окажусь героем песни, да к тому же известной песни. Все, чем приходилось довольствоваться моему эго доныне, это частушки на 23 февраля в восьмом классе. Теперь же каждый россиянин мог посчитать, что у личного водолаза в карельских скалах закончился период «на общественных началах» до второго, и теперь он приехал на зиму подрабатывать личным горнолыжником, но в том же костюме. Ко всему прочему штаны мне были коротки, как я и ожидал, а вот рукава кофты пришлось подворачивать, из этого я выяснил, что Лёва, очевидно, помесь червяка с африканской обезьяной.
В таком виде я спустился к товарищам. Те уже обувались, Лёва держал лыжные палки. Я быстро завершил свой образ покорителя гор и спросил:
–Лёва, откуда у тебя палки? Да и зачем они тебе?
–Я все-таки их захватил,– признался Лёва,– так, на всякий случай, вдруг в прокате не окажется, или кто-нибудь из вас сломает свою.
–Постой, почему ты решил, что палки сломаем мы, а не ты?– вмешался Вениамин.
–Ну-у,– неловко протянул Лёва,– потому что я всегда очень аккуратен.
–А мы, значит, нет?– кипятился Веня.
–Ведите меня скорее на это снежный склон, иначе еще немного, и я передумаю появляться на людях в этом комичном наряде,-вмешался я.
Лёва воспользовался моментом и юркнул в дверной проем. Я вышел следом, Вене оставалось закрыть наш домик.
В лучах солнца наш двор выглядел совсем иначе. Очарование золотых огней ушло вместе с темнотой ночи, все вокруг белело, кисти кедров были запорошены. Вся картина напоминала мне новенькую деревню, словно приехал на каникулы к бабушке на посту главы поселка.
Мы шагали за Веней, я разглядывал снежные пейзажи, Лёва справлялся со своими палками. Наконец, мы пришли к небольшому домику с вывеской «Горнолыжник» и чуть ниже уже более скромным размером «прокат снасти». Я не стал задавать вопросы по поводу названия курорта, хотя меня сильно смущало отсутствие настоящих гор в тайге. Мы зашли внутрь и попросили у стоящего за стойкой паренька три пары лыж, палок и очков. И тут же отправились к склону по подсказкам указателей.
Мы забрались на искусственно созданную вершину, отсюда был виден красивый извилистый путь среди высокого ряда иглистых братьев. Оглядевшись, мы стали экипироваться, синхронно посовали ноги в лыжи, натянули защитные очки с желтым пластиком, чувствовали мы себя героями фильма про суперагентов. Хотя, предполагаю, что со стороны мы скорее походили на персонажей из сериалов, вроде «Дживса и Вустера», причем мы играли роль далеко не Дживса. Сложнее всех пришлось Лёве, он пытался водрузить желтые пластиковые очки поверх своих, и ему явно было некомфортно, то давило на нос, отчего он морщился, то из-за обилия очков слетала шапка.
