– Георг отнесет бедняжку в коридор, – ответил Рин. – Сама скоро проснется. Вряд ли она подумает, что одноклассница угрожала ей ножницами. Тем более после «лечения». Вначале у нее будет что-то вроде эйфории и везения. Так что не стоит беспокоится.

Вика Богданова очнулась через полчаса на ступеньках лестницы. Ее несильно дергали за плечо. Сфокусированное зрение определило Игорька с Толиком, которые возвращаясь с тренировки обнаружили спящую девочку. На вопрос: «Что ты тут делаешь?» Вика пожала плечами, потерла сонные глаза и поспешила убраться из школы. В ее голове мелькали непонятные картинки, но она списала все на сон.

10

Копейкина Света чувствовала, что смертельно устала от Ходаковой и компании. Сначала они ограничивались смешками, тычками и уколами, потом пропадали тетради с домашним заданием, учебники, методички и спортивная форма. Этого им показалось мало, мстительницы не гнушались рукоприкладства. Экс-королева стойко терпела нападки, держа спину прямо, а нос по ветру. Их претензии были просто смехотворны! Юла Кристина проиграла в конкурсе акварели только потому, что постоянно откладывала, когда же время стало поджимать, «украла» идею из Интернета (по сути просто скопировала чей-то рисунок, не весь, конечно, но все же). Света участвовала, так как не могла отказать учительнице. Романова Лера рассталась с парнем? Из-за нее? Трижды «ха», дважды «хи», и единожды «хо»! Кружинин Стас, известный тем, что встречается с несколькими девушками одновременно, пытался приставать и к Копейкиной, о чем та и поделилась с Дмитровой Катей. Кто донес «несчастной» Романовой, не ее проблема. Небось, Ходакова, добрая самаритянка. А попытка поссорить Рыбкину Олесю и Скворцову Катю… Зачем их ссорить, лицемерок, говорящих за спиной гадости друг о друге? Тем не менее Тане Ходаковой нравилось обвинять во всем Свету. Интересно, какое «преступление» осталось на ее счет? И когда же они успокоятся?

Во время уроков во вторник Свету гложило дурное предчувствие: ее никто не трогал, не обзывал, не ставил подножку, не портил личных вещей. Враги затаились, будто готовились к чему-то более мерзкому. На обществознании, что пришлось на первый урок, было оживленно. Собрав тетради для практических заданий, Игорь Николаевич Совок, нудный учитель школы номер шестнадцать, приступил к новой теме: «Демократические выборы и политические партии». Очевидно, он сел на любимого конька, потому как много жестикулировал и даже шутил. Одноклассники бурно вступили в дискуссию, выкрикивая прямо с места. На геометрии, наоборот, все тихо и чинно решали задачи. У Ольги Александровны не забалуешь. На третьем уроке, английском, половина класса, прикрывшись учебниками занимались своими делами. Глушко Алла Михайловна, высокая кареглазая шатенка в очках, преподавала в школе всего второй год, отличалась спокойным, не требовательным характером, где-то несколько апатичным, никогда не повышала голоса и устно спрашивала в основном только небольшое количество ребят, всегда готовившихся к занятиям. Последние три урока – русский, физкультура и литература – не принесли никаких эксцессов.

Света уходила из школы, немного расслабившись, надеясь, что дальше так и будет. Ведь если кого-то игнорировать, ему надоест цепляться.

Катя Дмитрова позвонила, когда Копейкина возвращалась из творческого кружка, где она и другие энтузиасты разных возрастов занимались лепкой из слоеного теста, шитьем мягких игрушек, бисероплетением и плетением из ниток, шнурков, лент, и рисованием. Они называли это просто поделками, но тут можно было найти друзей по интересам, пообщаться с людьми разных профессий, а заодно сделать уникальную вещь, которая подойдет для подарка близким и любимым. Света про кружок никому не рассказывала, хотя родители скорее всего обо всем догадывались. Занятия проходили недалеко от кинотеатра и не близко от центра.

На улице было довольно светло – полярный день он такой. По обе стороны дороги высились черепично-белые девятиэтажки, на углу и нижних этажах расположились аптеки-магазины-парикмахерские, ярко пестрели билборды, вывески и афиши. По дорогам текло после дождя, остатки снега превратились в грязную кашу, воздух радовал теплой весенней свежестью. Громкий входящий вызов огласил улицу, стоило Свете подойти к остановке. Новенький смартфон, тайная радость девочки, подарили родители на Новый год за отличную учебу. Ей на такой не хватило бы, даже благодаря подработкам. Впрочем, таковые попадались, только когда она ездила к бабушке, ведь родители считали, что учеба важнее.

– Привет, Светик! – с ходу радостно затараторила Катя. – Как ты? Ты где? Давай встретимся? Ой, я такое тебе расскажу… Ты обалдеешь! – тут Копейкина поморщилась, но Дмитрова не могла видеть выражение ее лица. – Тогда давай в парке погуляем, – закончила подруга, выяснив местоположение экс-королевы. Маршрут автобуса как раз пролегал мимо него.

Через пятнадцать минут они встретились на остановке. Катя отчего-то довольно сияла, словно выиграла в лотерею. И что ей так срочно хотелось рассказать? Получалось, что ничего особенного. Как всегда, кто с кем поссорился, кто с кем помирился, кто кого ударил, кто с кем расстался, а кто с кем встречается. Даже история одной бабушки про больные колени показалась ей вдруг очень привлекательной. Или, например, рассуждения восьмилетней Алины какой мишка лучше – большой и темно-коричневый или средний и белый. А истории краеведа Павла Анатольевича? Длинные, немного суховатые, зато не пустые и не занудные!

Света так погрузилась в собственные мысли, что не поняла, как они отошли вглубь парка к пруду и откуда появилась Ходакова с подружками.

– Что вы делаете? – пораженно спросила Копейкина, отмечая, как ее берут в кольцо и крепко сжимают со всех сторон, не давая место для маневра. Не сбежать.

– Собираемся разобраться с тобой без свидетелей, – зловеще сказала Таня и переглянулась с Дмитровой. Катя одобрительно кивнула. Похоже, та Свету просто заманивала сюда.

– И зачем ты примкнула к ним? – посмотрела девочка на Катю с укором. Она, конечно, знала ее бульдожью хватку, но все равно считала, если не подругой, то приятельницей-сторонницей.

– Примкнула? – Дмитрова издевательски хихикнула. – Да это они ко мне примкнули! Благодаря информации.

Света ощутила горечь во рту. А прилипалы продолжали ее тащить к берегу пруда, еще местами покрытого тонкой корочкой льда. Тут никого, кроме них не было.

– Ясно, – усмехнулась Копейкина. – Ты, бедняжка, устала от меня и хочешь быть главной.

– Нет! – разозлилась Катя. – Ты ответишь за то, что с самого первого класса вечно используешь меня, как удобную собачонку, вроде Марины Пронкиной. Она терпела четыре года и послала тебя.

– Значит, Ходакова устраивала каверзы с твоей подачи?

– Катя просто рассказала нам правду! – воскликнула Лера. Экс-королева их игнорировала, продолжая смотреть только на рыжую. Дмитрова равнодушно пожала плечами. Мол, я здесь не причем.

– И как я тебя унижала?

– По-разному, – Дмитрова оставалась спокойной, как удав. Она уже успела выпустить эмоции, удовлетворить свой эгоизм и поднять самооценку, помогая девочкам и наблюдая, как почти все издеваются над ее «проблемой». – Там много всего было. Главное, что ты смотрела на меня сверху-вниз, словно на таракана, и одаривала «дружбой». Но теперь все от тебя отвернулись. Ты никому не нужна. Пока-пока, экс-королева.

Катя насмешливо помахала ручкой. Это стало своеобразным сигналом для девчонок. Они резко отпустили Свету и столкнули ее в пруд. Засмеялись и, развернувшись, зашагали прочь. Копейкина легко проломала ледок и плюхнулась в холодную воду. Ее впервые в жизни охватил сильный, неконтролируемый страх. Она не умела плавать и, паникуя, била руками по поверхности воды. Одежда тянула вниз. И хотя до берега близко, но не достать. Света даже не замечала, как кричит о помощи, – настолько мысль о возможности утонуть пугала.

После недолгого барахтанья девочка ушла под воду с головой. А дальше темнота…