Черный «угорь» следовал за тенями. Они словно маскировали пришельца, переключая внимание на себя. Мазутное нечто дотрагивалось до живых, оставляя черную каплю на запястьях. Варя следила за ним, пытаясь выстрелить нитями магии, но он умело уворачивался. Девочка теряла терпение и немного злилась. Наконец-то «угорь» мелькнул, направляя щупальца к Богдановой.

– Нет! – воскликнула Варя. Клубок цветных нитей сорвался с ладоней, отрезая Вику от «мазута». Он натолкнулся на нитяную решетку и зашипел, будто кислота. Сейчас Богданова с серыми кандалами в большей опасности, чем другие ребята.

– Как нам избавиться от него? – спросила Лена.

– Думаю, он уберется сам, – ответила ей охранница.

И точно, пометив остальных одноклассников, «мазут» вновь стекся в единую массу и залез в прореху. Магия резко рассеялась, отчего у Вари заложило уши.

– Так, Федоров, к доске! – сказала Ольга Александровна. Ее голос показался Измайловой оглушительным.

Алгебра продолжалась как ни в чем ни бывало.

У Насти Юрьевой появился всезнающий, всемогущий и всепонимающий друг. Или учитель? Он был невидим, он не разговаривал вслух. Он оставлял послания прямо перед ней: на потолке или на столе, или на стене. Темные скачущие буквы выручали, поддерживали, сочувствовали, давали совет. Друг не был воображаемым. Девочка прекрасно понимала, что это магия. Ее собеседник, кем бы ни являлся, общался посредством магии. Он подарил ей Силу и уверенность.

Юрьевой нравилось, как Сила черными мягкими, будто шелк, лентами скользит по рукам. При желании ленты меняли форму и свойства. Насте казалось, что она всесильна. Экспериментируя, девочка пересмотрела взгляды на многие вещи. Зачем она осуждала Олю? Да, ей не нравилось, как Пряжкина поступила с Кристиной и Глебом. Стоило заступиться по-другому. Только оттолкнула человека, способного принести пользу. Теперь Юрьева прекрасно отомстит за себя самостоятельно. Больше не нужно терпеть глупые насмешки, можно смело высказывать свое мнение, легко кидать правду в лицо, даже если кому-то будет неприятно или больно.

В понедельник она тщательно собралась в школу: от макияжа до одежды. Гордо задрав подбородок, Настя одаривала школьников высокомерным взглядом. Увидев Глеба Флаева, радостно воскликнула и кинулась обниматься, наплевав на зевак вокруг. Парень был приятно удивлен, что его так встречают после болезни. Лужайкина Кристина тоже что-то бормотала про вирусы. Юрьева, которая все вспомнила, вновь разозлилась. Конечно, тут никак не обошлось без Измайловой и ее ненормального мага! Это они вечно вмешивают посторонних людей в неприятности. От Насти во все стороны летели темные «капли», будто искры из костра.

«Для тебя есть задание, – нарисовалось на стене. – В туалете на третьем этаже нужно открыть кабинку».

«Зачем?» – подумала девочка.

«Разве ты не хочешь наказать обидчиков? – наверное, учитель мог бы изумиться. – Немного подготовки, и они получат по заслугам!»

«Хорошо».

В туалет девочка пошла на уроке, отпросившись выйти. Она решила, что на перемене обязательно кто-нибудь помешает. Висячий замок и черная, словно сложное кружево, паутинка магии. И как же ее открыть? Ответ вспыхнул тут же. Приложив руку, Настя со злорадным восторгом смотрела, как ленты Силы пожирают паутинку вместе с краской и замком. Магия съеживалась.

В последний момент Юрьева отскочила в сторону. Дверь распахнулась, девочку обдало то ли паром, то ли дымом. Она вдохнула промозглый пар, не заметив, что-то грязно-серое, проникшее в тело.

Богданова Вика знала, что этот день не мог окончится нормально. Столько неприятностей ни к чему хорошему не приводят. Хуже всего, конечно, Черный! Она наблюдала за ним исподтишка, аккуратно, будто на парне висела надпись: «220 вольт». Не трогать руками, не подходить, не то убьет. Естественно, чушь, но Вика законсервировалась в своем страхе, что не слышала разумных доводов, не чувствуя, как серые проволочные шипы сжимаются сильнее, как собственные мысли подпитывают их, как смертельно связывают ее.

Максим больше не трогал Богданову. Казалось, после приветствия забыл о ее существовании. Он разговаривал, шутил с другими мальчиками. Тут же легко сошелся с Шутиновым Игорем и Пашковым Толиком (с ними трудно не дружить, особенно с Игорьком). Даже с Измайловой и Морозовой мило перекинулся парой-тройкой фраз. Что с ним произошли за перемены? Или он только над ней издевается?

После уроков Вика расслабленно выдохнула – скоро она окажется дома. Споро собрав вещи, девочка поспешила в раздевалку. Но не тут-то было. Кто-то подкрался к ней сзади и схватил за капюшон кофты, а затем и за руку. Кто это такой сильный? Извернувшись, Богданова обнаружила Варю Измайлову, легко потащившую ее в сторону лестницы. И это при том, что, Варя ниже на полголовы и более миниатюрная!

Они пересекли первый этаж, остановились около лестницы и прошли сквозь стену! Впрочем, это Вике так показалось. Толкнув массивную деревянную дверь, ее затолкнули в небольшую комнату, залитую светом. В кресле за столом сидел Леонид Потапов, а к ним направлялся скелет человека. Попятившись, Богданова рухнула на кожаный диван, а когда Варя достала большие позолоченные ножницы (похожие использую швеи, чтобы разрезать ткань), сознание уплыло в небытие.

– Чего это она? – удивленно спросила Варя, повернувшись к магу. Под его глазами залегли тени, словно от недосыпа, на лице застыло рассеянное выражение и читалась усталость, кончик носа покраснел, как при простуде. Возле кружки с кофе пирамидкой лежали конфеты. Очевидно, он еще до конца не восстановился.

– Ты похожа на маньяка, – пробормотал он. – Испугалась. И хорошо. Меньше громких звуков.

Между фразами маг распечатывал конфету и делал глоток напитка. Сладости исчезали с геометрической прогрессией.

– Кстати, почему в телефоне-блокноте не было никакой записи? – вспомнила Варя, наблюдая за Жорой. Скелет уложил Вику на спину, снял обувь, подложил под голову подушечку. Все, чтобы «пациентке» было удобно.

– Потому что она не просила о помощи, – ответил Рин. – Другие, глубоко внутри себя, жаждали выпутаться из сложившейся ситуации. А эта, – он кивнул на Вику, – создает переживания сама и не подозревает об этом. Она их выдумывает на пустом месте.

– Например?

– Например, родители ругают за отсутствие шапки на голове не потому что не любят, а потому что беспокоятся. Или ставят в пример сестру не для того, что унизить, а для толчка «в спину», чтобы младшая дочь тоже начала действовать. А ей лезут в голову ужасы мира. Как-то так. Ладно, давай закончим поскорее. Не люблю посторонних дома.

Варя хмыкнула. Эту каморку в школе трудно назвать домом, пусть тут несколько комнат. Но Рин прав, пора начинать. Богдановой определенно нужна быстрая помощь. Кто знает, что произойдет, когда оковы окончательно сожмутся. Конечно, физически девочка не поранится и не умрет. Скорее последствия будут на духовном уровне. Да и предел уже почти виден.

Измайлова взяла Вику за руку и, закрыв глаза, запустила три белые нити. Маленькими червячками они поползли, оставляя абстрактный рисунок на коже. Закончив рисунок, они обхватили голову, руки, ноги и шею. Короткий приказ, нити растворились, а шипастые оковы стали материальными. Варя чуть не дотронулась до них, но вовремя отдернула пальцы. Секунда – ее ладони покрывают золотистые «варежки». Взяв ножницы (на самом деле они платиновые), легко, будто бумагу, разрезала «колючую проволоку». Оковы осыпались пеплом, а Богданова шумно выдохнула и счастливо улыбнулась, не приходя в себя.

Варя положила ножницы на стол и опустилась на стул. Такое простое действие отнимало не мало сил и времени. Она провозилась больше двух часов! Как будто железки таскала. К ней тут подскочил Жора со сладким чаем и говядиной с салатом. Надо же, нормальная еда.

– Мы же не потащим ее домой? – подозрительно сощурилась Измайлова. Вряд ли Богданова воспримет произошедшее всерьез, если, конечно, не оставлять ее тут. Варя пока не умеет колдовать с памятью, да и опасно это. Рин может, да только на сложную магию сейчас не способен.