Наконец, наступил вечер, и Дух, снова завладев нашим вниманием, продолжил свой рассказ.
– Я знаю, – сказал он, – что, у вас появились вопросы. Заранее предупреждаю: скорее всего, удовлетворяющих вас ответов вы не получите. Я знаю слишком мало. Но расскажу о том, что успел узнать.
Первое, что меня заинтересовало: почему я так легко, с первой попытки, получил ответ на свое послание. Я ничем от других не отличаюсь, мой интерес к «тому свету» был случайным и праздным. У меня даже возникла самонадеянная мысль, что я обладаю какими-нибудь паранормальными способностями. Но, в конце концов, мне надоело гадать. И я спросил самих духов, чем, по видимости, их насмешил. Во всяком случае, ответ показался ироничным и, пожалуй, обидным. Духам, разве что исключая вновь преставившихся, до людей, в принципе, как бабочке до куколки, никакого дела нет. И им, бывшим нам, смешно, когда кто-то пытается вызвать дух какого-нибудь великого деятеля. Наполеона, к примеру. А тому давно уже до фонаря, выиграл он битву при Ватерлоо или нет. И, чтобы духи пошли на контакт, человеку должно очень сильно повезти, что и случилось со мной. Это была чистая лотерея, что одновременно и в том же месте, что и я, оказался русскоговорящий дух, умеющий печатать на компьютере, которому было настолько скучно, что он решил поболтать. Я, конечно, не сдержал любопытства и, намекая на предполагаемую перенаселенность «того света», поинтересовался, не путаются ли они друг у друга под ногами, на что получил чисто человеческий ответ: «Ха-ха-ха». Духи, оказывается, способны к одновременному сосуществованию в ограниченном пространстве. Их внетелесная сущность позволяет им не мешать друг другу, а то, что заменяет зрение, устроено в упрощенном понимании как линзы микроскопа, где определенный срез вещества можно видеть послойно, не замечая остальные. Так видят и духи. Поэтому они настраивают свои «линзы» так, чтобы видеть только то, что хотят. Умершие фараоны спокойно продолжают жить среди древних египтян, не видя других духов, хотя ничто не ограничивает их возможности познакомиться со средневековьем и современным миром. Для этого нужно только посмотреть по-другому. Кстати, такая «перестройка» требуется, чтобы взглянуть и на наш мир. Аналогичный фильтр существует и в «органе слуха».
Дух поднял было рюмку коньяка, но, передумав, продолжал:
– Я долго стеснялся задать этот вопрос, но мне всегда казалось нелогичным несоответствие краткосрочного земного существования и вечной жизни души. Уж слишком несоизмеримы десятилетия и бесконечность.
– И ты что, спросил, смертны ли духи? – развеселился Ким.
Дух кивнул.
– Именно это я и сделал.
– И что же?
– Ответ был, как всегда, расплывчат и длинен, и я постараюсь повторить лишь его суть. У духов тоже существуют своего рода юность и зрелость. Когда человек умирает и душа оставляет его, она бывает испуганна и растерянна и поэтому в первую очередь пытается отгородиться от чуждого ей нового мира. Именно те, кто умер недавно, чаще всего стремятся к общению со смертными. Со временем духи привыкают к загробному миру и вливаются в его обыденную жизнь. Но с течением времени у них угасает интерес и к загробной жизни.
Духи, как выяснилось, обладают еще одной удивительной способностью – избирательно становиться невидимыми для всех, включая их самих. Этим качеством пользуются «взрослые» духи. Они постепенно начинают изолироваться от остальных. Их общение с себе подобными потихоньку сходит на нет, а дальше они становятся невидимыми и недоступными. Это есть их эквивалент «смерти». Что происходит после нее, никто не знает. «Оттуда» – у них тоже не возвращаются. У духов есть предположения о их «посмертном» существовании. Но со мной этими теориями они не поделились. Хотя интересно уже то, что у духов смерть – это их добрая воля.
Дух, наконец, допил свой коньяк, а мы к нему присоединились.
– Жалко, что лимон кончился, – задумчиво сказала Тася.
Мы разбрелись по комнате. Каждый размышлял о чем-то своем, но все задавались вопросом, сумасшедший ли Дух или отличный мистификатор.
В конце концов, мне надоели их скучные лица, и я, налив всем еще по рюмке, сказал:
– На лимон, Таисия, наплевать. Пижонство это. Хороший коньяк хорош сам по себе. А кроме всего прочего, мне не нравятся ваши кислые физиономии. Подумайте. Это же великолепно. Загробный мир есть. Еще одна тайна мироздания раскрыта. Можно даже рискнуть вернуться в лоно церкви. Выбрать только сложно. У Машки, я знаю, точно возникнет проблема, хотя она и тяготеет к православию, а вот ты, Ким, попотеешь, пока себе пагоду найдешь. Но, как я понял, о загробных духах следует думать в другом аспекте, не мистическом, а бытовом, как о наших невидимых соседях. Ведь, может, именно сейчас мой покойный колдун-дедушка смотрит мне через плечо и тайно внушает: не пей, Родик, столько коньяка на ночь, родимчик случится… Представляешь, Нельчик, ты моешься себе спокойненько в ванной, холишь свое нежное тело, а за тобой сладострастно подсматривает душа убиенного передозировкой героина раба божьего Димитрия, незадолго перед смертью вышедшего после отсидки по статье УК 105, часть вторая.
Все осуждающе на меня посмотрели, а Машка сказала:
– Противно тебя, Родион Зверев, слушать. Циник ты и богохульник.
– Вот-вот, – поддержал ее Дух. – Циник – он циник и есть. Или, говоря по-русски, ёрник. Не надоело ёрничать, Зверек?
Хотя слова Духа и звучали осуждающе, было видно, что он не сердится. Привык к моей манере общаться с людьми. Скорее всего, он и сам относился с долей иронии к им же самим сказанному.
– О, почтенная публика! – патетически произнес я. – Я не собирался задеть ваши высокие чувства. Во всем виноват коньяк. Нельзя было полировать им выпитую ранее водку.
Я поднял глаза к небу.
– Дедушка-колдун! Ты прав. Пришел незванно злой родимчик.
Девчонки не удержались и хихикнули. Я повернулся к Духу.
– А если ты, Дух, так много заешь, то колись скорей, есть ли на том свете ад или рай? И что нас, смертных, ждет по окончании земного пути?
Дух молчал так долго, что казалось, вообще не собирается отвечать, но все-таки в конце концов заговорил:
– Что нас ждет – не знаю. А насчет ада, конечно же, спрашивал, но от ответа духи ушли. «Это не то, что вы думаете», – сказали. Фразу можно понимать и как «да», и как «нет».
Ким не прислушивался к нашему разговору. Было видно, что он погружен в свои мысли. А затем, как будто отмахнувшись от чего-то, обратился к Духу:
– Дух! Кончай нас дурить и скажи правду. Ты все это придумал?
Дух рассмеялся.
– А вот не скажу, – но, увидев обиду на лице Кима, проговорил: – Я по характеру такой же скептик, как и вы. И в первую очередь, получив послание на компьютер, задумался, а с кем я и впрямь имею дело. С духами ли? Или кто-то меня разыгрывает? Как вы понимаете, у меня обычный домашний компьютер без особой системы защиты, и современному хакеру, думаю, не составило бы труда к нему подключиться. Я пошел к своему тезке Мишке. Это мой пятнадцатилетний сосед, юный компьютерный мудрец, который, собственно, и налаживал мой аппарат. И выяснил интересный факт. В школе, где он учится, группа ребят, таких же, как он, гениев-малолеток, организовала некий клуб «Нет секретам». Пацаны развлекались тем, что влезали в файлы всяких организации, читали чужие e-mailы и делились информацией друг с другом. Никакой корысти у них не было, а только здоровое детское любопытство. Хотя иногда они устраивали мелкие пакости, устанавливая, к примеру, при входе в рабочий файл какого-нибудь офиса порнографическую картинку. Этот Мишка сказал: про то, что кто-то делает послания от лица духов, никогда не слышал. Но… не исключает такой возможности.
Надо было видеть наши разочарованные физиономии.
– И всё? – почему-то обиженно спросила Нелли.
– Слово из песни не выкинешь, – философски заметил Дух и замолчал.
Нам, внимательным слушателям, в голову тоже ничего путного не приходило. Говорить было не о чем. Все встало на свои места. Никакой жизни после смерти нет. Мы умрем, и нас съедят черви. Хотя вроде ничего и не случилось, осязаемый мир вдруг стал казаться скучным и пресным. Застолье перестало клеиться. Мы не без раздражения начали переглядываться: может, кто-нибудь скажет что-то путное? Но тщетно. Ким, поглядев на остальных мужиков, буркнул:
