Зайдя в палату, воевода Граг поздоровался с присутствовавшими там элегантно одетым в черно-золотой кафтан Первым советником Кудором, а также скромно притулившимся в уголке и облаченным в сиреневую рясу священника Порядка розовощеким епископом Дулли. Спустя десять минут появились, идя рука под руку, князь Павел и княгиня София. Он – светловолосый высокий мужчина с коротенькой бородкой клинышком. Она – статная женщина, выглядевшая несколько моложе своих лет и прятавшая рано проступившую седину, постоянно окрашивая волосы в иссиня-черный цвет. За ними церемонно захлопнулись двери, фактически обозначив начало собрания.

«Вот так, – подумал Граг. – Всего пятеро: князь, княгиня, я, крыса Кудор и размазня-епископ. Та еще компания подобралась. Даже молодого княжича не позвали. Подозрительно… Впрочем, не моего ума это дело. Пусть забавляются себе на здоровье всякими там политическими играми, меня заботит сейчас исключительно наше положение на войне».

– Приветствую, господа, – произнес Павел. – Я пригласил вас сюда, дабы обсудить проведение масштабной освободительной операции в Румбии.

«Чего?! – внутренне изумился воевода. – Какой еще операции в Румбии?»

– Операции, – продолжал князь, – являющейся нашим священным долгом перед Церковью Порядка. Враг занял Красный Город в надежде деморализовать нас как сторонников великого и единственно верного учения о Всеобщем Порядке. Мы не можем допустить того, чтобы еретики и дальше пребывали в Румбии. Поэтому я принял решение перебросить основные силы канторийской армии на юго-запад с целью изгнания трипских захватчиков. Вопросы? Замечания? Возражения?

– Ваше Величество… – после паузы на обдумывание и переваривание услышанного сказал Граг. – Прошу заметить, наших войск на границе с Румбией вполне достаточно для сдерживания неприятеля, если тот захочет продвинуться на север, в Канторию. А он не захочет, ибо вполне комфортно обосновался в Красном Городе, и стоит трипцам оттуда выйти, как им, извиняюсь за выражение, немедленно настучат по голове. Патовая ситуация: нам не имеет смысла осаждать Красный Город, а им опасно его покидать. На мой взгляд, лучше сосредоточиться на том же, на чем и раньше, – на захвате Трипского порта.

– Ваше мнение очень ценно для меня, воевода Граг, – в вежливой форме, подобающей главе государства, послал военачальника куда подальше Павел. – Иные мнения?

– Если позволите, Ваше Величество, – обратился епископ Дулли. – На правах лица духовного замечу, что оказанная Церкви Порядка неоценимая помощь в освобождении ее святынь от гнусных посягательств врага однозначно не будет забыта.

– Совершенно верно, – подхватил Первый советник Кудор. – На сегодняшний день – и это далеко не секрет – Церковь оказывает наибольшую политическую поддержку Кладу. Однако, в случае успеха операции по освобождению Красного Города, все может измениться в более благоприятную для Кантории сторону. И, думаю, с точки зрения долгосрочной перспективы предложенный Его Величеством вариант является обдуманным и дальновидным стратегическим ходом.

Граг чувствовал себя неуютно. Очевидным образом, все присутствовавшие считали идею князя отличной. Но если разобраться… Епископ скажет все, что велит ему Церковь. Точнее – Магистр Пэк, близкий друг кладского короля. Кудор – обыкновенный подхалим, также не имеющий собственного мнения. А княгиня… княгиня, скорее всего, и предложила Павлу ввязаться в столь странную авантюру. Если разобраться… хм… происходящее выглядело пустой формальностью, которую следовало соблюсти, хотя по факту решение уже давно принято. Если разобраться… затея могла показаться крайне абсурдной. И если разобраться… Вот только воевода – прославленный военный, герой Кантории, честный, порядочный и благородный господин – обладал одним крошечным недостатком. Граг не желал ни в чем разбираться. Больше всего он мечтал как можно быстрее вернуться на поле боя. Там, по крайней мере, все четко и ясно. Никаких мерзких закулисных интриг, пустых слов и невыполняемых обещаний…

– Вы согласны, воевода Граг? – задала вопрос княгиня София. Она нечасто выступала на совещаниях, пускай и всегда присутствовала при их проведении. И в тех редких случаях, когда княгиня все-таки считала нужным подать голос, к ней обычно прислушивались внимательнейшим образом.

– Я… кхм, – проговорил Граг. – Я в душе обыкновенный солдат. В военном деле лучше меня не разбирается никто во всей Кантории. Однако в иных сферах, вынужден признать, я не столь сведущ, в связи с чем буду крайне признателен, если кто-нибудь разъяснит мне, почему некая абстрактная поддержка в каком-то отдаленном будущем со стороны Церкви Порядка является более перспективной и желанной по сравнению с установлением канторийского влияния над самым крупным портом в мире?

Всеобщее молчание надолго оставалось единственным ответом воеводе, пока на помощь не пришел епископ Дулли:

– Видите ли, воевода… – пустился в объяснения упитанный церковник. – Вы рассуждаете абсолютно верно. С позиции дня сегодняшнего. А подумайте о том, что мы с вами – я имею в виду наше поколение в целом – оставим после себя. Материальные ценности преходящи. Сегодня одни контролируют порт. Завтра – другие. Имущественный оборот никогда не прекращается. Зато ценности духовные остаются постоянными. Дело распространения идей Всеобщего Порядка не является сиюминутной задачей. Это длительный процесс, окончание коего ни я, ни вы не застанем. А Кантория застанет. И когда во всем мире воцарится Порядок, на переднем плане, то есть в самом выигрышном положении, окажется тот, кто проявил исключительную предусмотрительность и всячески содействовал Церкви. Наверно, мне не стоит так говорить, ведь епископ должен сохранять нейтралитет в политических вопросах, но внутренне, чисто по-человечески, я хотел бы, чтобы этим кем-то стала Кантория.

– Полностью присоединюсь к сказанному епископом Дулли, – прокомментировал Первый советник Кудор. – Как я и говорил: долгосрочная перспектива.

Граг задумался. Не хотел, а задумался. Поймите меня правильно, воевода был человеком отнюдь не глупым. Просто иногда он сознательно отказывался мысленно касаться некоторых вопросов. И все же доводы епископа звучали как-то чересчур… неопределенно.

– Последнее слово за Его Величеством, – наконец изрек Граг, попытавшись уйти от ответственности и заодно завуалированно намекнув князю на возможность передумать, поскольку насильно заставить государя поступить каким-либо образом другие советчики по закону не имели права.

– Тогда решено, – заключил князь Павел. – Отныне повелеваю вам, воевода, организовать штаб для разработки плана по вторжению в Красный Город.

– Как прикажете, Ваше Величество, – покорно ответил Граг, испытывавший смешанный чувства. Он целиком и полностью полагался на мнение княжеской четы по поводу политики и более выгодных союзов, но вместе с тем воеводе казалось, словно бы его только что, интеллигентно выражаясь, ввели в заблуждение. Причем как-то совсем просто. Даже примитивно.

Глава 2. Ветер в голове

На возвращение в Хрустальный Город Нолану, Эдвину и Алире потребовалось два дня. У самых ворот путников радостным ржанием встретил Роцефитанир.

– Привет, дорогой! – обняв коня за доверительно подставленную им шею, сказала Алира. – А где твой хозяин?

Роцефитанир развернулся и поскакал вдаль через узенькую улочку.

– Видимо, – проговорил Нолан, – пора нам уже привыкать к животным-проводникам. Сначала вислоух. Теперь конь. Хорошо еще не черепаха. А то наше путешествие затянулось бы надолго, а мне поскорее домой хочется попасть.

Следуя за Роцефитаниром сквозь лабиринт сверкающих стеклянных домов, троица очутилась перед ничем, на первый взгляд, не примечательным малюсеньким одноэтажным круглым зданьицем. Внутри строения также не обнаружилось ничего любопытного. Абсолютно голые стены, полное отсутствие мебели и окон – одним словом, ни единого намека на то, для чего могло служить данное помещение в прошлом.