Но Малыш боялся. И всякий раз опускал взъерошенную рыжую голову, упираясь лбом в ногу старику, и стыдливо прятал глаза, делая вид, что просто играет. Но Городовой всё понимал. Он долго жил, многое видел и обладал большим любящим сердцем. Он давно понял, что в природе всё идёт своим чередом. И, если щенок пока не верит в себя и боится, значит, такова его природа, и тому есть причины. Вера в себя придёт вместе с доверием к миру. И старый мудрый Городовой не торопил Малыша.

***

Как-то раз в тёплый солнечный день друзья гуляли в парке, и щенок, немного осмелев, отбежал от старика. Его привлёк яркий оранжевый мячик, весело прыгающий по мостовой. Малыш, очарованный невиданной игрушкой, тут же ухватил её и принялся радостно грызть. В следующий миг дикий страх овладел щенком, буквально вдавив в мостовую. Затылком он ощутил чьё-то горячее, хриплое дыхание. Осторожно обернувшись, щенок увидел огромного чёрного Пса с блестящим кожаным ошейником на крепкой шее. Тот, подобно грозовой туче, навис над своей жертвой, закрыв собою весь свет. А его грозный рык, точно раскат грома, сопровождали разряды молний, летящие из налитых кровью глаз… Малыш зажмурился и замер, не способный даже пошевелиться от ужаса, ожидая немедленной расправы.

Внезапный громкий хлопок заставил щенка вздрогнуть. Огромный Пёс отскочил в сторону, но, тут же осмелев, ощетинился и снова пошёл на Малыша. Городовой подоспел вовремя и ещё раз выстрелил в воздух. Пёс в испуге отбежал и прижался к взволнованному хозяину, оставив свою жертву.

Щенок был ни жив ни мёртв, когда большие сильные руки подхватили его и крепко прижали к большой сильной груди.

До самого дома Малыш сидел на руках старика, не шелохнувшись, и думал об одном:

«Я – жалкий трус. Никогда старик не сможет мной гордиться. Зачем я ему такой? Теперь, наверное, будет ругать, ещё и прогонит, чего доброго…»

Но Городовой принёс маленького друга домой, дал тёплого молока и долго нежно гладил по рыжей спинке, успокаивая:

– Знаю, Малыш, тебе сейчас страшно и обидно. Сам когда-то был маленьким, тоже доставалось… Но ты не отчаивайся, поверь, однажды ты станешь сильным и таким крепким, что тебя уже никто не сможет обидеть.

Это было так неожиданно и так приятно! Старик верил в него! И щенок почувствовал себя чуть-чуть сильнее. Он немного успокоился и, удобно свернувшись калачиком возле ног большого друга, задремал, тревожно поскуливая и перебирая лапами.

Во сне он видел свою семью: мать, сестёр и братьев. Они прятались в подворотне от злых бродячих псов. Видел, как он, совсем маленький, вышел из укрытия, и ему тут же досталось сначала от чужих, а потом, когда вернулся, – и от матери за непослушание и порванную шерсть на боках. Щенку запрещалось гулять, но он был так любопытен… и вскоре снова высунулся. Его тут же заметили и погнали свирепые бродячие псы. Он бежал очень быстро, насколько хватало сил, ловко ныряя в маленькие дыры под заборами, не разбирая дороги. И только, когда сзади смолкли последние хрипы и лай преследователей, он остановился и, оглядевшись, понял, что потерялся. И, кроме того, почему-то не мог вспомнить, кто он и откуда…

«Так вот что со мной произошло, – догадался Малыш, проснувшись. – Уж лучше мне вообще одному не высовываться из дома!»

Шли дни, недели и месяцы. Щенок всем сердцем полюбил своего большого друга. Иногда ему казалось, что и тот его любит и тоже рад их встрече, но, стоило ему увидеть своё отражение в витрине магазина, как в душе вновь рождалось сомнение: «Да нет, вряд ли любит, наверное, просто жалеет…»

А Городовой учил Малыша разным командам, играл с ним и водил в парк на тренировки. Вскоре щенок стал сильным, ловким и выносливым и сам не заметил, как превратился в большого красивого пса, хотя… в душе он оставался всё тем же маленьким щенком и всё так же боялся потеряться…

И кто знает, как долго это могло бы продолжаться, если бы не одно событие…

***

Как-то вечером Городовой с Малышом возвращались со службы домой. Вдруг пёс остановился, посмотрел в сторону парка, настороженно поднял уши и замер, обратившись в слух. Его недовольное тихое рычание заставило старика остановиться и тоже прислушаться: из парка доносились какие-то хрипы и лай. Ждать в неведении оставалось недолго, звуки озлобленной своры приближались, и уже через несколько секунд прямо перед друзьями оказался запыхавшийся щенок и нагоняющие его бродячие псы.

Вожак, хрипя и брызгая слюной, опередил остальных и набросился на несчастную жертву. Раздался пронзительный визг, но шустрый щенок всё же вывернулся из лап преследователя, закружил его на месте и неожиданно отскочил в сторону. Тут подоспели ещё трое псов, и шансов спастись у окружённого со всех сторон щенка уже не оставалось.

– Ты смотри, что делают, паршивцы! Это ж они совсем загрызут беднягу… – тревожно сказал Городовой и привычно положил большую тёплую ладонь на рыжую голову своего друга, а другой рукой нащупал револьвер.

Но в этот миг Малыш неожиданно свирепо зарычал, оскалив крупные клыки, ощетинился, резким движением стряхнул с головы руку старика и с диким лаем рванул на свору!

Малыш узнал его, своего давнего обидчика. Вспомнилось всё: унижение, боль и страдания. Он должен был отомстить не только за этого щенка, но и за себя – того, маленького, загнанного, потерявшегося и одинокого. Страха больше не было, не было сомнений. Только злость, хорошая звериная злость, так необходимая для защиты от гнусного, подлого нападения на слабых.

И Малыш ринулся в бой, с места преодолев одним прыжком пару метров, отделявших его от врага!

Завязалась большая драка с визгом, яростным лаем, клацаньем зубов, диким рёвом и рычанием. Поднялась такая пыль, что вскоре уже нельзя было отличить своих от чужих…

До смерти испуганному щенку посчастливилось вынырнуть из заварухи. Он отбежал подальше и затаился под кустом, с трудом переводя дыхание.

Вскоре из воюющего клубка начали один за другим выскакивать те, кому была дорога шкура. Скуля и поджав куцые хвосты, они отбегали подальше, унося трясущиеся лапы.

И вот на поле боя остались двое: безжалостный дикий пёс и до предела разъярённый Малыш. Это были не просто два врага! Оба знали, что остаться в городе сможет только один – второму здесь нет места. Противники замерли. Их разделял всего метр. Никто не собирался уступать. Оба тяжело дышали, оскалив окровавленные клыки и не сводя друг с друга налитых злобой глаз. Прошла минута. Оба не двигались с места, пытаясь силой духа продавить противника. Это было тяжёлое испытание.

Городовой взмок от нервного напряжения. Тревога за любимого питомца была невероятно велика, но вера в него была сильнее, и старик не вмешивался. Он понимал: сегодня – самый главный день в жизни Малыша, это его бой. Городовой не доставал револьвер, он помогал своему другу силой любви и веры – более мощным оружием!

И Малыш, подхваченный этой силой, словно волной, с грозным лаем погнал сдавшегося пса…

***

Через несколько минут, выгнав за черту города поджавшего хвост бандита, довольный Малыш возвращался на площадь. Проходя мимо знакомой витрины, он по привычке взглянул на своё отражение и замер пораженный: на него уверенно смотрел большой, красивый рыжий пёс! И это был взгляд победителя, гордого и счастливого, хотя и немного потрёпанного в бою!

А спасённый Щенок сидел под кустом и тихонько зализывал раны. Он чувствовал себя таким потерянным и одиноким…

Вдруг Щенок увидел перед собой большую морщинистую ладонь. От неё пахло табаком, дымом и ещё, кажется, колбасой. Какая-то крупная фигура склонилась над ним, как шатром, закрывая от этого страшного мира.

И откуда-то сверху прозвучало тепло и мягко:

– Дай лапу…