Да рука, его сразившая,

Не обнимет вечно милыя!

Пусть рукою той кровавою

Очи всех родных закроются!..

Но отрада ль то для бедныя?

Ах! теперь я, как пустынный холм,

На котором век туман лежит!

Ах! одна я на сырой земле!

Дни постылы! жизнь несносная!..

Нет, недолго мне здесь мучиться...

Ветры буйные, пустынные!

Я недолго буду смешивать

В дебрях стон мой с вашим посвистом!

Побегу на поле ратное,

Где лежит мой друг поверженный.

Хоть в слезах пути не взвижу я,

Сердце к другу доведет меня.

Припаду там к телу хладному,

И прижмусь к устам запекшимся

И слезами смою кровь с лица.

Что я вижу? ах! оружия!..

Их несут твои товарищи;

Щит, на полы пересеченный,

Меч булатный переломленный,

Остра сталь копья притуплена,

Каленых стрел во колчане нет,

Лук упругий твой распущен зрю;

Ветр играет тетивой его...

На заре уж не воспрянешь ты

От глубока сна, мой милый друг!..

Твои легкие псы верные

Не услышат сладка голоса,

На ловитву их зовущего!

Серна будет спать в беспечности

На покате холма ближнего!

Все тропинки зарастут травой

К дому друга опустелому,

И на ложе лишь совьет гнездо

Птица веща полунощная;

Крик ее встревожит путника

Средь осенней ночи темныя.

О мой Рино, друг возлюбленный!

Льзя ль Минване пережить тебя?

Нет! - иду, бегу, лечу к тебе,

И, повергнувшись на грудь твою,

Я вздохну - вздохну в последний раз!

О мои подруги юные!

Не ходите по следам моим,

При согласном сладком пении

Не ищите вы несчастныя.

Ваших песней не услышу я

Я умру подле любезного".

1807

Д. П. Глебов

КРОМА

ПОЭМА ИЗ ОССИАНА

Мальвина

Так! я слышу голос милого,

Хоть и редко он является

Мне в полуночных мечтаниях!

О родители Оскаровы!

Отворите двери облачны,

Двери терема воздушного,

Чтоб Мальвину вам принять к себе!

Мне недавно в сновидении

Тайный голос возвестил про то,

И я стражду в нетерпении.

Ветры буйные, осенние!

Что оставили вы озеро,

Прилетели в сей унылый лес?

Пошумели - и исчезла тень.

Но Мальвина ясно видела,

Как одежда привидения,

Ярким солнцем позлащенная,

Тихим ветром колебалася.

Так! был это голос милого,

Хоть и редко он является

Мне в полуночных мечтаниях!

Ах, Оскар! ты будешь вечно жить

У Мальвины в сердце страждущем!

Я вздыхаю с светом утренним,

Слезы лью с зарей вечернею,

Как ты жив был, друг бесценный мой!

Я цвела, как древо юное.

Нет тебя - и вянет молодость,

Как цветок от ветра знойного.

Дни весенни возвратилися;

Но погода благотворная

Не придаст мне силы прежния:

Я хожу с главой поникшею

И ищу уединения

Посреди жилища горести.

Видев то подруги нежные,

Взявши арфы златострунные,

Заиграли с той надеждою,

Что рассеют мрак души моей;

Но Мальвина все печалилась,

Проливала слезы горькие.

Оссиан

О Мальвина, дочь любезная,

Как меня твой голос трогает!

Верно ты в своем мечтании,

В сне глубоком погруженная,

Песнь умерших бардов слушала,

И, внимая, повторяла их?

О Мальвина! голос сладок твой;

Но терзает сердце горестью,

А печаль с душой расстроенной

Пресекают жизнь невидимо!

Так лучи светила дневного

Жгут цветок - и засыхает он.

Дочь моя! склони свой слух теперь

К песням барда поседевшего,

Я хочу, хочу воспеть тебе

Дни щастливы своей младости.

На брегу крутом возвышенном

Видны были башни древние

Замка мрачного, унылого,

Где Кротар, известный мужеством,

Мирно проводил дни старости.

Вдруг Ротмар с своею ратию

Вознамерился взять замок тот.

Слух сей был Фингалу горестен,

Он Кротару был сотрудником

В знаменитых его подвигах,

И желая защитить его,

Тотчас дал мне приказание

К Инисфалу плыть немедленно.

Повинуяся родителю,

Прибыл я к Кротару с скоростью.

Как был трогателен вид его!

Я застал его сидящего

Посреди оружий прадедов,

Быв лишен драгого зрения;

Волосы уж поседевшие

Рассыпались по плечам его.

И в сем жалком положении

Он дрожащим слабым голосом

Пел протекшие дни младости.

Лишь услышал звук оружия,

Он встает, собравшись с силами,

Простирает руки слабые

И приветствует сим образом

Сына своего сотрудника:

"Ах, почто уже не в силах я

Действовать своим оружием,

Как я прежде ратоборствовал

В взорах твоего родителя?

Он гремел - и я прославился!

Царь Морвены наградил меня,

Дав мне щит Калтара сильного,

Им на битве пораженного.

Ты увидишь на стене его.

Ах, почто лишен я зрения,

Не могу я рассмотреть тебя?

О друзья! се к нам герой пришел,

Уготовьте ему пиршество.

Барды! пойте, веселитеся".

Пир готов - и арфы звучные

Изъявляют радость песнями;

Ио та радость может слабо скрыть

Грусть, сердцами одолевшую.

Так сребристый, бледный луч луны

Светит лишь поверхность облака,

Не проникнув густоту его.

Лишь умолкли песни громкие,

Кромы царь возвысил голос свой,

Пресекавшийся рыданием:

"Сын Фингалов! замечаешь ли

Грусть, унынье в моем тереме?

Ах, я прежде сам не сетовал,

Когда верны мои воины

Были живы - побеждали всех;

Когда сын еще мой был со мной...

Но сокрылося светило то,

Пал герой сей на сражении,

Защищаючи родителя.

Вот как было происшествие:

Тромла вождь Ротмар, услышавши,

Что Кротар лишился зрения,

Что его рука покоится,

Нападает из тщеславия

На моих отважных воинов.

Закипев досадой, мщением,

Я беру свое оружие;

Но что сделать мог без зрения?

Я предался сильной горести

И напрасно призывал к себе

Дни своей протекшей младости!

Тут мой юный сын, увидевши

Мои слезы и смущения,

Утешает уверением,

Что он в силах напрягать свой лук,

Что он в силах защищать меня.

Быв доволен его рвением,

Отпустил я сына милого

В бой с Ротмаром побеждающим.

Он летит к нему - сражается,

И Ротмар ударом гибельным

Поражает его на поле!..