– У меня слишком много вопросов! А там есть ширма, за которой я могу прекрасно переодеться, слушая твои ответы. – В комнате действительно была перегородка, сразу за большой кроватью с резными столбиками. – Кем ты мне приходишься? Брат, кузен?

Не дай бог, жених. Роль невесты – это уже слишком.

– И не надейся, – процедил Марк. Кажется, мой вопрос его оскорбил. – Ты мне никто. Нас с тобой ничто не связывает… – осёкся и поморщился. – С Пенелопой… Нас с ней ничто не связывало. Только несколько лет жизни под одной крышей.

Я успела снять пальто и толстовку. Натянула через голову тонкое платье с выбитыми цветами и с горем пополам застегнула жемчужные пуговки на спине. Нежный розовый оттенок мне шёл, и село оно как влитое.

– Как это? А что я тогда тут делаю?! – меня возмутили его заявление и резкий тон. Что-то мне это нравится всё меньше и меньше. Я выскочила из-за ширмы, стягивая джинсы с колен и кроссовки.

Взгляд Марка опустился на мои ноги, торчавшие из-под юбки. А, может, здесь и не такие современные нравы, как мне показалось на первый взгляд? Как-то он внимательно смотрел на мои ноги, и это напрягало.

От греха подальше я торопливо вернула юбку на место и скользнула в туфли на низком каблуке в тон платью.

– Ты воспитанница моего отца, – снизошёл до объяснений мой новый знакомый. – Он был твоим опекуном. Я должен был сопроводить из академии… Привезти тебя на оглашение завещания. Вот всё, что тебе требуется знать на данный момент. – Получила я сбивчивый ответ.

Холодный взгляд чёрных глаз прошёлся по моему лицу. Будто он чего-то ждал. Может, всё ещё сомневался, не Пенелопа ли я?

А потом Марк просто развернулся и пошёл на выход, не дав шанса задать следующий вопрос.

Бесконечные пустые коридоры, повороты и лестницы, и вот мы уже остановились перед дверью.

– Просто молчи и кивай, – прошептал Марк.

В кабинете нас уже ждали.

Стоило показаться на пороге, как взгляды обратились в нашу сторону. Немолодая женщина напомнила старую ель, припорошенную снегом. Наряд её местами выцвел, а волосы, собранные в неряшливый пучок, отдавали сединой и выглядели неухоженными. Как и боа из куцего лисьего меха. Она поджала губы и отвернулась от нас, заёрзав на стуле.

– О, Марк, рад видеть тебя. – Другой стул занимал полный мужчина. Он тут же поднялся, поправил тонкие чёрные усы и улыбнулся, потянувшись за моей рукой. – Пенелопа, ты как всегда прекрасна. Рад, что вы добрались без приключений.

Да уж, без приключений.

Я уже протянула руку навстречу сложенным трубочкой полным губам мужчины, как Марк слегка коснулся моего локтя. Случайно? Или знак? Я не должна давать руку для поцелуя?

Господи, я ведь совсем не знаю местного этикета! Моё замешательство не прошло незамеченным. Мужчина покосился на высокомерную неряшливую дамочку, а потом на Марка. Тот тут же заговорил и не позволил мне выкручиваться самой.

– Пенелопа сильно устала, путь из академии требует не один переход, давайте уже начнём, – Марк подтолкнул меня вперёд и усадил на свободный стул.

Я невнятно проблеяла что-то про больную голову и извинилась.

Из-за внимания присутствующих, которое, казалось, приковано только ко мне, а вовсе не к поверенному, я прослушала половину из того, что тот говорил. Он уточнил явку собравшихся, но имена не осели в памяти. Лишь уловила, что из родственников явились младший брат покойного и старшая сестра.

Список вопросов к Марку полнился.  Он втянул меня во что-то явно опасное, раз мою копию убили.

Притворяться Пенелопой было сложнее, чем казалось на первый взгляд. Взять хотя бы упоминание академии. Речь ведь об академии магии наверняка. Но у меня нет магии!

Паника, что нас вот-вот раскроют, заставляла волноваться. Нервно сглатывать и мять подол. Никогда не любила и не умела врать. Даже на экзаменах в универе не могла переступить через себя и списать ответы, даже если преподаватели закрывали на такое глаза.

Притворяться кем-то другим было очень похоже на ложь. И внутренне меня трясло от паники и волнения.

– Всё своё имущество, родовой замок «Линден», земли и сбережения в банке Лайтэйрс, я завещаю своему единственному сыну, Маркеллусу Линдену. А также опекунство над Пенелопой Найт, если на момент моей смерти она не вступит в законный брак. Своей воспитаннице, Пенелопе Найт, я завещаю артефакт, хранящийся в ячейке номер сто тринадцать, в банке Лайтэйрс. Своему брату я завещаю коллекцию редких растений из Радужного леса. Дорогой сестре – собрание сочинений Эрнеста Холодного. На этом всё.

– Что? –  Вопрос Марка прозвучал с неприкрытым возмущением. – Вы не ошиблись, мистер Гердерик? Именно я теперь должен опекать Пенелопу?

– Мне зачитать завещание дважды? – поверенный явно оскорбился. – Что вас так удивляет?

Я разделяла чувства Марка. Ну какой из него опекун? Ему хоть тридцать-то есть?

Да и зачем мне опекун?! Что за мир такой? И угораздило меня…

– Ваш отец любил свою воспитанницу, – продолжил мистер Гердерик. – Оберегал её как родную дочь. Кому он ещё мог доверить Пенелопу?

Марк нахмурился, но больше ничего не сказал.

– Нам, – вставила сестра покойного. Кого она имела в виду под «нам», я не совсем поняла. Но внимание собравшихся женщина привлекла. – Марк слишком молод для такой ответственности.

Пожалуй, женщина была права. Но мне сказано было молчать и кивать.

– Мисс Найт, вы желаете оспорить назначение господина Линдена вашим опекуном?

Что я ответила?

А ничего – отрицательно качнула головой, как велено было, и всё.

В конце концов, это не моя жизнь. Я потом домой вернусь, и уж там мне точно никакие опекуны не потребуются.

Кстати, о возвращении домой. Ещё один вопрос, который нужно добавить в список. И присвоить ему первый номер!

На всякий случай искоса посмотрела на Марка: вдруг я что-то не так делала? Но мужчина смотрел прямо, а лицо его не выражало никаких эмоций.

– Ну тогда не вижу причин не исполнять волю покойного, – удовлетворённо произнёс поверенный. – Соответствующий документ я вышлю позже. Ну, на этом всё, а мне пора.

Взяв с пола портфель для документов из кожи, очень похожей на крокодилью, да только чешуйки были подозрительно большими, мистер Гердерик сложил туда очки и документы и направился к выходу. – Простите за спешку, мне ещё до места перехода идти.

– Мистер Гердерик! – возмутился дядя Марка, вскакивая со стула. Но застрял и встал вместе со стулом, и тот грохнулся на пол, когда мужчина выпрямился. Тут же подскочила сестра покойного. Лицо ее исказилось злостью и покрылось красными пятнами. – А как же семейные артефакты?

– О них не было сказано в завещании, а значит, они переходят сыну покойного.

Не дожидаясь новых вопросов, поверенный ушёл.

– Твой отец был бы счастлив. – Улыбка тётушки Марка не выглядела доброжелательной. Она поднялась, высокомерно задрав нос. Смерила меня презрительным взглядом. – Наконец-то вы ладите. Неужели для этого ему требовалось всего лишь умереть?

Не дожидаясь ответа от Марка, тётушка направилась следом за поверенным.

– Рад был повидаться, – дядюшка улыбнулся, будто забыл о своём недавнем недовольстве, и пошёл на выход за сестрой.

Мы с Марком остались одни, и в кабинете повисла тишина на мгновение.

Напряжение от разыгранного спектакля не спешило отпускать меня. О чём толковала эта женщина? Марк не ладил с Пенелопой? И насколько сильно? Мой список вопросов только пополнялся.

– О чём она говорила? – не выдержала я.  – Вы не ладили с Пенелопой?

Марк не торопился с ответом. Подошёл к шкафу со стеклянными дверцами и достал графин с коричневой жидкостью.

Налил в два низких стакана и протянул один мне.

Принюхалась. Похоже на виски с шоколадно-ванильными нотками. Так вот чем пахло от Марка!

Выпила залпом, горло обожгло как от алкоголя, и по телу разлилось тепло.

Это не сильно помогло мне расслабиться и собрать картину происходящего целиком. Выжидающе посмотрела на Марка.