-Довольно, сын! – Егор приутих. – О каком контроле ты говоришь? Разве я вмешивался в твою жизнь? Ты делал все, чего тебе хотелось. Деньги, шлюхи, мотоцикл – у тебя было все, как ты считал, нужное. И я не вмешивался, надеясь, что рано или поздно ты сам поймешь, что счастье вовсе не в этом… Но ты не понимал. И я решил заняться твоим воспитанием.

-Воспитанием? Мне скоро 32 года. Раньше нужно было об этом думать! – Егор тоже стукнул кулаком о стол. Получилось не так громко, зато раздался глухой треск, свидетельствующий, что крепкое дерево слегка надломилось.

-Лучше поздно, чем никогда… Я контролировал твою жизнь только последние 3 недели. До этого ты все решал сам без моего ведома… - Егор хотел что-то возразить, но… Он не мог. Ведь, действительно, раньше со стороны отца хоть и были словесные попытки учить сына жизни, но он никогда не переходил к активным действиям… А теперь благодаря ему жизнь Егора изменилась, стала гораздо лучше, в ней появилась Варя. Он даже обязан папе, но признаваться в этом не будет.

Что изменилось 3 недели назад, отчего Владимир стал так активно участвовать в жизни сына? Егор вновь вспомнил слова Вари… Сердце сжалось до боли, неприятно сдавливая грудную клетку.

-Отец, скажи честно, ты болен? – голос Егора дрожал.

Владимир Петрович улыбнулся и сжал ладонь сына в крепком рукопожатии.

-Больше нет… - потупил взгляд. – Мне было плохо, российские врачи не знали, что со мной. Подозревали серьезное заболевание нервной системы. В Израиле диагноз не подтвердился… Так вот, о чем я думаю. Может, мне было плохо, потому что плохо было тебе?

-Прости меня…

-Это ты меня прости! – подарили друг другу еще одно рукопожатие. Оба были слишком гордыми, чтобы просто обняться. Они любили друг друга, но нужно было наверстывать упущенное и восстанавливать теплые отношения.

-Егорушка, я очень рад, что мы поговорили… - Владимир решил взять быка за рога, как говорится. Конечно, он постарается больше не контролировать сына. Но если тот будет постоянно у него на виду, он будет уверен, что Егор не вляпается в неприятную ситуацию. – Маргарита Степановна, мой зам, уходит на пенсию. Так что скоро это место будет пустовать.  Я был бы рад видеть тебя на этом месте! – Егор нахмурил брови. Еще пару недель назад он бы несказанно обрадовался такой должности. Но теперь его взгляды переменились.

-Я хочу всего добиться сам, поэтому не буду пользоваться нашим родством. Если тебе нужен хороший зам, присмотрись к Вареньке. Уверен, она отлично справится с возложенной задачей.

-А ты?

-А я готов начать с самых низов. Могу приступить прямо сейчас! – Владимир Петрович, правда, не узнавал своего сына. Но такого Егора он любил еще больше. Он был так похож на свою мать.

***

Егор

-Осторожнее! Куда несешься, словно на пожар! Тупица криворукая! – мужик из пиар-отдела, видимо, не в курсе, чей я сын. Я, конечно, стараюсь это не афишировать, но все равно, страшно бесит, когда меня ни во что не ставят.

И что, если я обычный курьер? Разве со мной можно разговаривать в таком ключе.

-Не твое дело, хмырь безмозглый! – Я не пользуюсь своими родственными связями, нет… Просто не терплю, когда кто-то неправомерно задирает свой нос.

Опустился, чтобы собрать упавшие на пол документы, когда я столкнулся с этим одноклеточным.

-Ты на кого тявкать вздумал! – придурок потянул меня за шиворот. – А ну смотри в мои глаза, когда с тобой разговаривают…

Кровь в жилах уже слабо булькала. Если этот кретин скажет еще хоть слово, я точно закиплю…

-Борисов П.П. – прочитал инициалы на бейджике. – Жди проблем, Борисов.

-От тебя, что ли? – он рассмеялся. Ну-ну…

Нет, к отцу я бежать пока не собираюсь. Достаточно обратиться к любимой девушке, которая теперь занимает не последнее место в компании. Она сможет в два счета вышвырнуть эту инфузорию туфельку.

Ладно. С ним я позже разберусь…

Зато из-за нашей мелкой стычки я забыл о своих переживаниях. Правда, только на некоторое время. Стоит мне приблизиться к кабинету Вареньки, который теперь находится на 10 этаже, как мои коленки начинают дрожать. Волнуюсь, сейчас не мешало бы выпить. Хоть валерьянки, в конце то концов.

Отец уже выглядывает меня через широкую стеклянную дверь из своего кабинета. Заметив меня, сжал ладонь в кулак, и несколько раз всколыхнул им воздух. Его поддержка мне сейчас нужна, как никогда раньше.

Киваю и мысленно благодарю хотя бы за то, что он не растрепал Варе. Хотя, не уверен… Она могла обо всем догадаться по его самодовольному выражению лица.

Бедный Вадик, который вчера несколько часов выслушивал мои словесные потуги, когда я пытался ему признаться в любви. Терялся, а еще сбивало то, что Вадя вовсе не похож на Варю. Поэтому мы больше ржали, нежели серьезно выполняли требуемую задачу.

А теперь стою перед дверью в ее кабинет. Хорошо, что хоть эта не стеклянная, а то Варя бы заметила, как я бесшумно топчусь у ее двери, не решаясь войти.

Отец громко кашляет и вопросительно смотрит на меня. Потом показывает мне свою огромную ладонь, а по его губам читаю: «Ну?».

Ладно, так и быть…

Да ну его… Лучше дома все ей скажу. Хочу уйти, но снова сталкиваюсь с рассерженным взглядом отца. Такими темпами он сейчас сам признается Варе в чувствах. А соперник в лице папы сильный.

Тук-тук. Глухо стучу в дверь, надеясь, что Вари нет в кабинете, и я смогу скрыться. Ладони уже вспотели. Никогда не чувствовал себя настолько растерянным.

-Войдите! – ее сладкий голосок заставил меня действовать.

Буквально влетел внутрь ее нового кабинета. Она изучающе читала какие-то бумаги.

-Тут Вам посылка! – положил на стол аккуратно упакованную коробочку, обвязанную лиловой лентой.

Можно смыться, Варя же сама обо всем догадается?

-Для меня лично? – блин, надо было бежать. Теперь еще и отвечать придется.

-Нуууу… - вдохнул глубоко. Если она меня отвергнет, я больше не смогу дышать. Этого кислорода мне хватит хотя бы на минуту. Последние секунды моей жизни буду смотреть в глаза небесного цвета моей любимой.

Она нетерпеливо развернула коричневатую бумагу, открывая доступ к бледно-розовой бархатной квадратной коробочке. Наверное, пока не догадывалась, что внутри. А мое сердце колотилось, я вовсе не дышал, находясь в какой-то прострации. От ее реакции зависела вся моя жизнь.

Она разомкнула две части коробочки, и ее взору предстало кольцо. Конечно, она достойна большего, а не этого скромного камушка Сваровски. И если она ответит утвердительно, когда-нибудь я заработаю на огромный бриллиант.

-Это… - перевела взгляд на меня, столкнувшись с затуманенными голубизной ее прозрачных льдинок глазами. –Это… - слегка шмыгнула носиком.

Машинально склонился на одно колено, вспоминая все, чему научился вчера во время репетиции с Вадиком. Взял в ладонь ее хрупкую ладошку, уже слегка дрожащую, то ли от неожиданности, то ли от счастья, то ли… из-за приближающегося нервного срыва. Надеюсь, не последний вариант.

-Варвара Александровна Мартынова. Я прожил долгую жизнь, и, честно признаться, до встречи с тобой у меня нет почти ни одного светлого воспоминания. Зато за последние два месяца я словно возродился,  стал совершенно другим человеком. Это все благодаря тебе. Я – обычный парень, без миллионов за пазухой, без своей жилплощади, без машины. Да, я не могу предложить тебе сказочную жизнь. Но я готов отдать тебе свое сердце. И если ты примешь этот скромный дар, я сделаю все, чтобы ты никогда и ни в чем не нуждалась. – Варя с замиранием сердца слушала мою речь и не говорила ни слова. По ее щекам стекали слезинки, и я боялся, что это от того, что она не знает, как мягче отказать мне. – Варя, Варенька, курочка моя любимая, ты будешь моей женой?

-Я… согласна! – сначала не поверил в услышанное. Поэтому, как дурак, переспросил.

-Согласна? – она кивнула, и потянула меня на себя…

-Мне не нужны миллионы. Мне нужен ты! – я ее обнял так сильно, будто она – самая большая драгоценность в моей жизни. Она и есть самая большая драгоценность.