— Не знаю, что сказать, — тихо пробормотала я.

— Я вдовец уже три года. Моему сыну 27 и он женат и живёт своей жизнью. Хочу быть с тобой. Быть твоим защитником. Хочу надеяться на счастье. — Сказал Александр твёрдо.

— Слишком рано. Мне нужно время. Я всю жизнь была замужем. Фактически я и сейчас замужем. От всего, что произошло, у меня в душе́ взорвалась бомба. И я живу с пустотой в груди. Под анестезией. Я сейчас не могу ответить на чувства, — начала я…

— Я не тороплю тебя. Просто знай, что я мечтаю. Если бы не последние события, то всё было бы по-другому. Я бы постепенно, без спешки ухаживал бы за тобой. Но сейчас, так получилось, что безопаснее, если я буду рядом. — Перебил меня он.

— На меня навалилось столько всего.

— Позволь помочь. И давай на ты. — Сказал Александр с такой искренностью в голосе, что у меня подступили слёзы к глазам и защипало в носу.

— Я должна справиться сама. Понимаешь, я так много и долго жила за мужьей спиной, так долго была мужьей женой, что совершенно не помню уже кто я. Какие мои желания. Какие мои мечты. Что я люблю.

Теперь у меня появился шанс вспомнить. Понять кто я. Начать разбираться в себе. Я не хочу больше прятаться за чью-либо спину. Понимаешь меня? — проговорила я, наклоняясь в его сторону.

— Понимаю. Не прячу за спину. Позволь быть рядом. Я не могу спокойно смотреть на твои раны. Расскажи, что там произошло. Как я могу помочь? — Спросил мужчина.

— Я сама толком не помню. Сами события произошли очень быстро. Я боялась не успеть. А потом было очень больно. И я не помню точно, что я там подписывала. Иришка с её приятелем следили за всем. Они в курсе всего больше, чем я. Было бы неплохо их подстраховать. Дать им самим повариться в деле, но при этом держать руку на пульсе. Я хотела поговорить с отцом парнишки. Но вначале нужно встретиться с ним и прежде расспросить Иру. Вот отлежусь с простудой пару дней и начну. — Ответила я.

— Очень жаль, что ты не позвонила.

— Я грохнула телефон. Да и когда там было звонить?

— Прошу. Помни обо мне. Я всегда помогу. Всегда рядом.

— Сейчас я даже элементарно позвонить по телефону не могу без посторонней помощи, — горько усмехнулась.

— Я уже нашёл для тебя сиделку. С медицинским образованием. Будет делать уколы и помогать. Сегодня приведу её к тебе. — быстро сказал Александр.

— И оплатил уже, как и услуги врача?

— Позволь мне позаботиться о тебе. Не нужно о деньгах. Я услышал тебя. Тебе важна самостоятельность. Придумаем как. Договоримся, — улыбнувшись проговорил мужчина.

— Ещё я хочу подать отдельно заявление на развод. Я слышала, вроде можно это сделать через Гос. Услуги. Заявление на раздел имущества подаст мой адвокат, как вернётся. Уже скоро, — задумчиво сказала я.

— Оля несовершеннолетняя, поэтому развод только через районный или городской суд. И раздел имущества больше, чем на пятьдесят тысяч. — Моментально ответил мне Александр.

— Тогда жду адвоката.

И тут зазвонил мой телефон. Незнакомый номер.

Девятнадцатая глава

Я провела, выглядывающими из лангета, кончиками пальцев по экрану, ответила на звонок и включила разговор на громкую связь.

— Добрый день. Вы меня не помните, наверное, я охранник, бывший охранник клуба, в котором произошла потасовка вчера, — бодро начал говорить незнакомый мужчина.

— Тот, из-за которого я месяц не смогу нормально пользоваться рукой? — Ответила я.

— Меня уволили из клуба. Без выходного пособия. Вчерашним числом. То есть заявление, что вы вчера подписали, обвиняя меня в превышении полномочий теперь автоматически недействительно. — Бодро оттарабанил этот мужчина.

— Зачем тогда звоните? — Усмехнулась я.

— Заберите его из полиции! — Рявкнул он.

— Послезавтра приступит к работе мой представитель, адвокат. Все вопросы будете решать с ним. Прощайте, — я откинулась на подушки, сбрасывая звонок.

Но это наглый товарищ никак не успокаивался и перезвонил снова.

— Саш, отправь, пожалуйста, этого абонента в чёрный список. — Попросила я Александра.

— Скажи ещё раз, — широко улыбаясь попросил он.

— Что?

— Ты назвала меня по имени, — ответил он, отправляя номер телефона настойчивого бывшего охранника в чёрный список.

— Нет, ну каков нахал? А я ещё не хотела ничего требовать с него. На что он рассчитывает с такими дурацкими предложениями? — Спросила я задумчиво.

— На твою безграмотность. Разреши, я поговорю с ним? — Спросил Александр.

— Не стоит. Я сама. Я, действительно, перепоручу все эти юридические разборки адвокату. А Иришка со своим приятелем поучаствуют и поучатся. А ты, если что, проконтролируешь. — Ответила я.

Пришла женщина, медицинская сестра, что согласилась мне помочь, пока я не смогу обслуживать себя самостоятельно. Примерно моего возраста. Галя. Немного полноватая и очень подвижная. С южным акцентом, доброжелательная. Немножко более любопытная, чем нужно. Но я ведь не обязана ей всё рассказывать.

Александр, видя, что меня уже клонит в сон и тяжело говорить, распрощался. Грозился завтра утром сам поменять нам замок на входной двери.

А я прикрыла глаза и задумалась.

Мне, безусловно, приятно внимание Александра.

Но.

Не вовремя сейчас и неудобно, как то некомфортно. Меня волнует и тревожит его ухаживания. Что-то забытое просыпается. И на это нужно силы.

С другой стороны, после событий в клубе то напряжение, та злость, что копилась на предательство мужа с этой Наташей, лопнула. Переродилась. Выплеснулась ударом в челюсть.

Больше не было гнева в моей душе на мужа.

Но и места ему там тоже не было.

Я увидела, что может быть трагедия в жизни больше, чем предательство близкого. И счастье, что удалось эту трагедию избежать, смыло ужас измены.

Или я еще в шоке от всего происходящего?

Но новые отношения?

Что там надо делать то и как себя вести, я не помню.

Двадцатая глава

pov Сергей

Я проснулся от резкой боли в желудке. Как лезвий острых наглотался.

Что мне Ленка давала за лекарства в таком случае? Какая-то белая противная хрень. С отвратительным запахом. Давно так не болело. Интересно, сейчас такое продают? Чёрт. Надо будет зайти в аптеку и спросить.

Рядом сопела Наташка. Как странно смотрятся приклеенные ресницы, когда человек спит. В предрассветных сумерках словно жирные гусеницы залезли на глаза.

В груди противно ныло. Наверное, желудок отдаёт болью в грудину.

Попытался нашарить тапок у кровати и не нашёл. Пришлось наклониться. Меня сейчас стошнит. Что за срач? Наташка, что весь мусор сметает под кровать?

Залез в холодильник. Яблоки, йогурт, остатки пиццы, вчерашние суши. Жрать хочу. Борща бы.

Наташка говорит, что она не нанималась мне готовить. Утверждает, что обедать нужно в ресторанах. Где готовят профессионалы. И что мне теперь, ночью доставку борща себе заказывать, если еды нормальной хочется?

Или за колбасой спуститься в ближайший магазин?

Ленка меня по утрам овсянкой кормила. Для желудка типа полезно. Не знаю уж как полезно, но болей не было. Теперь можно не жрать эту обязательную кашу по утрам.

Где мои носки?

Наташа говорит, что в современном мире носки никто не стирает. Грязные просто выбрасывают. Ну и где эти новые? Я их вроде недавно покупал? Куда можно было засунуть носки?

Ничего невозможно найти! В отделении для белья в комоде что-то делают её косметика. Шкаф страшно открыть. Непонятно, где что. И что на тебя из него упадёт. Одежда вечно мятая.

Куда я дел джинсы?

Наташа говорит, что ей нужна помощница по хозяйству. Что всем должны заниматься профессионалы. Говорит, что ей, в её положении, не до хозяйства. Сессию бы не завалить.

Как у Ленки без помощниц всегда был порядок?

Зато в койке Наташка, конечно, профессионал. Здесь не отнять. За всю жизнь такое со мной впервые. И не подозревал раньше, что так можно было. Что такое может быть. Не встретил бы, так и прожил всю жизнь в миссионерской позе.