Сирены затихли, и всё вокруг как-будто замерло. Затем послышался нарастающий гул. Мачта, нелепо торчащая из сферы, начала искрить, привлекая внимание зрителей. Конец мачты принялся светиться и медленно набирать яркость. Просторанство вокруг триноги неожиданно искривилось, как будто огромная невидимая линза появилась прямо перед контейнером. Гул нарастал, конец мачты светился всё ярче и ярче. Эффект линзы вокруг контейнера становился всё более резко выраженным, но при этом меньшим в размере и более сфокусированным. Так продолжалось еще несколько секунд, пока наконец не раздался резкий хлопок. Гул со свечением мачты так же внезапно прекратился. Повисла тишина.

– Улетела? – спросила озадаченная Элли, переводя взгляд то на Этьена, то на Ластик.

– Судя по всему, всё прошло гладко, – Этьен озабоченно привстал и заглянул вниз. – По крайней мере, ничего неожиданного не произошло.

– Все параметры в норме, – ответил Ластик. – Частица покинула брану и через пару секунд вернётся обратно, но уже в 7 тысячах световых лет отсюда. На экране есть анимация.

Элли повернулась к экрану. Там двигалась точка, оставляющая за собой пунктир. Она перемещалась в затемненном пространстве от изогнутой линии в сторону мигающей, веретенообразной геометрической фигуры. По-видимому, изогнутая линия представляла собой схематичное изображение браны, затемненное пространство – балк, а мигающая фигура – Пульсар. Точка достигла фигуры и анимация автоматически увеличила масштаб. Снизу экрана показался голубой кружок, представляющий Корару. Точка отделилась от Пульсара и начала медленно двигаться в направлении кружка.

– По расчётам, нейтрино должно быть уже на пути к Кораре, – объявил Этьен. – Примерно через 5 часов, она достигнет поверхности планеты.

– 5 часов?! – воскликнула Элли и грозно посмотрела на Ластика. – Выходит, мы приехали слегка рановато?

Ластик как-будто весь съёжился, уменьшив свое голубое свечение почти до минимума.

– Я могу заказать тебе отель в городе, – предложил Этьен.

– Я наверно здесь подожду, если конечно можно, – вздохнула Элли. – У вас есть душ?

– Не проблема, – ответил Этьен. – Я думаю, сегодня всё равно никто домой не пойдёт. Душ, кухня, еда – у нас есть всё, что может понадобиться, чтобы не отвлекаться от науки. Правда, полотенца нужны свои.

Про полотенца Элли не подумала, а Ластик не догадался предложить. Когда Этьен вышел по своим делам, Элли откинула спинку кресла и положила ноги на стол.

– Ну я же не виноват, что нейтрино движется всего лишь со скоростью света, – начал оправдываться Ластик. – Расстояние от Пульсара до Корары примерно 35 астрономических единиц. Свет преодолевает расстояние в 1 астрономическую единицу примерно за 8 минут. Отсюда и 5 часов.

– Душнила, – сказала Элли и накрыла глаза футболкой из рюкзака. – Разбуди меня за час. Межзвёздному астронавту понадобится ясная голова.

Перед следующей фазой Элли сбегала принять душ, воспользовавшись одной из футболок в качестве полотенца. На кухне она по-быстрому проглотила багель с латте и поспешила в комнату, чтобы ничего не пропустить.

В зале со сферой проходили приготовления к отправке маяка. Маяк представлял собой красную трубу высотой в пол человескского роста и тремя выдвигаемыми ножками, которые позволяли ставить его вертикально. На верхушке был закреплен сферический прозрачный контейнер, похожий на тот, что использовался для нейтрино.

Этьен с Ластиком уже прилипли к окну, пытаясь не пропустить ни единого движения научной команды внизу.

– Что я пропустила? – спросила запыхавшаяся Элли.

– Напряжённый момент, – ответил Этьен. – Если произойдёт заминка хотя бы на две сотые секунды, маяк окажется в центре ядра Корары. Я уже не говорю про бОльшую погрешность. Десятилетия труда могут попросту превратиться в груду космического мусора. Следующей конъюнкции придётся ждать 32 года.

Волнение передалось и Элли. Она представила себе этот красный кусок металла кувыркающимся в чёрном бесконечном пространстве в 7 тысячах световых лет от своего родного дома. Мурашки пробежили по телу. Элли от волнения нашарила в рюкзаке шоколадку и принялась её нервно жевать.

Точка на экране уже почти подлетала к голубому кружку. Как и в прошлый раз, зал быстро опустел и завизжали сирены. Послышался гул и мачта начала искрить. Пространство искривилось и эффект линзы стал медленно уменьшаться и фокусироваться на маяке. Резкий хлопок и маяк исчез. Элли вытянула голову, проверяя, не отлетел ли маяк куда-нибудь рядом. Но сомнений быть не могло – маяк в балке. Элли повернула голову к экрану. Там появилось схематичное изображение маяка в виде триноги. Он двигался в затемненном пространстве в направлении голубого кружка.

– Ещё пару секунд, – проговорил Этьен. – И… маяк на месте.

Маяк на экране слился с голубым кружком. Внизу опять засуетились люди в белых халатах и ассистенты.

– А откуда мы знаем, что маяк не оказался в ядре Корары? – забеспокоилась Элли.

– А мы и не знаем. Теоретически он сейчас должен валяться где-то на камнях Корары. Сейчас будут отправлять зонд, – Этьен пальцем показал вниз залы. – Когда его вернут, мы получим фотографии и пробы воздуха.

На место, где только что стоял маяк, выкатили на тележке зонд. Он чем-то походил на луноход, только меньше размером и место колес у него было четыре ноги.

Отправка зонда не заняла долгое время. Тот же хлопок и анимация на экране.

– Теперь надо дать зонду время на сбор проб, – сказал Этьен, глядя на экран. – У него есть всего полчаса. Дальше будет интересно. Мы создадим с Земли гравитонное поле на Кораре, используя квантовый туннель между запутанными частицами в маяке и на Земле. Пока есть время, можно сбегать освежиться, – улыбнулся Этьен и убежал в туалет.

Элли было не до того. После зонда была её очередь. Чем ближе становился момент, тем больше у неё потели ладошки от волнения. Уже скоро ей предстоит спуститься в эту залу, за которой она наблюдала целый день, и самой стать участницей представления. Она поймала себя на мысли, что боится. От осознания того, что через какой-нибудь час она будет стоять на далёкой-далёкой планете совсем одна, у неё закружилась голова. В глубине души она начала надеятся, что учёные всё-таки промахнулись частицей, и зонд вернётся с фотографиями безжизненной чёрной бездны.

– Не волнуйся, – заметил её беспокойство Ластик. – Я буду рядом. Когда вернёмся, будешь писать книги про свои потные ладошки и давать интервью популярным блогерам. А может даже ещё лучше: нас похитят космические пираты, и мы будем бороздить просторы Вселенной и грабить путешественников в балке.

– А ты будешь моим Капитаном Флинтом, – засмеялась Элли.

– Пиастры, пиастры! – заорал тонким голосом Ластик и начал кружить вокруг Элли, переливаясь всеми цветами радуги.

– Я не помешал? – спросил Этьен, улыбаясь.