2-я часть данного периода связана с военными реформами Б.К. Миниха11, проводимыми при дворе императрицы Анны Иоанновны, царствование которой было ознаменовано участием в двух войнах (за Польское наследство в 1733–1735 гг. и с Турцией в 1735–1739 гг.). В этой части периода конструкция вновь отливаемых полевых орудий претерпела незначительное видоизменение, поскольку возобладало убеждение выбрать в качестве источника заимствования орудия полевой прусской артиллерии. Начало этому процессу было положено еще нашим 3-м генерал-фельдцейхмейстером И.Я. Гинтером, который, несмотря на небольшой срок на этом посту (1728–1729), успел заменить более длинные Петровские гаубицы короткими немецкими и утяжелил до 55 пудов (900 кг) конструкцию 6-фунтовой пушки. Далее этот процесс продолжил сам Б.К. Минихом, утвердив в 1734 году чертеж 12-фунтовой пушки по прусскому образцу. Для того чтобы в дальнейшем отличать эти видоизмененные орудия, обозначим их системой образца 1734 года. В части устранения просчетов, допущенных в 1-й части данного периода, следует отметить деятельность Принца Гессен-Гомбургского, который, будучи нашим 5-м генерал-фельдцейхмейстером (1735–1742), смог покончить с разнообразием артиллерийских шкал, принять вес Брюса, именуя его Российским артиллерийским, и в соответствии с этим исправить все существующие шкалы. Кроме этого, были установлено определенные нормы для калибров мортир и гаубиц12. Однако отсутствие точных указаний относительно весов, размеров, допусков и условий приема материальной части по-прежнему способствовало ее большому разнообразию, что негативно отражалось на состоянии полевой артиллерии в течение всего этого периода.

Вступив в должность генерал-фельдцейхмейстера, Б.К. Миних обратил внимание на процесс обучения артиллеристов и потребовал от Главной артиллерии и фортификации составления общей инструкции для производства артиллерийских экзерциций (навесная стрельба бомбами и гранатами, прицельная стрельба из пушек в мишень и скорострельная стрельба). Последняя, не найдя в своем распоряжении необходимых для этого сведений, в 1731 году обратилась за справкой к одному из образованнейших артиллеристов того времени Г.В. Де-Генину, который незамедлительно предоставил свои соображения, давшие определенный импульс всей школе практического обучения13. Сложно судить, насколько быстро эти предложения были приняты к руководству в артиллерийских частях, поскольку Н.Ф. Ратч рисует в мрачных красках практические учения 1732 года (продолжавшиеся почти четыре месяца на Ходынском поле в Москве, где находилась значительная часть артиллерийского полка: две бомбардирские, семь канонирских и три осадные роты), которое ограничилось двенадцатью выстрелами из мортиры, и с учетом того, что на полевые сборы было привезено только шесть пушек, при которых обучали все роты, то весьма вероятно, что каждой роте досталось стрелять не более одного раза. В 1746 году при нашем 6-м генерал-фельдцейхмейстере В.А. Репнине14 практические учения предусматривали стрельбу из пушек на дальность до 150…170 саженей (320…363 метров), хотя размеры мишеней для этой стрельбы были несколько увеличены по сравнению с мишенями, указанным в 1-й части данного периода, а окончание практических учений сопровождалось предоставлением соответствующей отчетности с указанием чертежей мишеней и фамилий наводчиков. Но с каждым годом количество предоставляемых мишеней в отчетах, как и точность самих отчетов, стали постепенно снижаться15.

2-й исторический период начинается 7-летней войной и продолжается до революционных войн, т.е. с середины и до конца ХVIII века. Он характеризуется главным событием периода – 7-летней войной (1756–1763), которая убеждает всех в недостаточном совершенстве артиллерии в отношении подвижности и подготавливает систему самостоятельной полевой артиллерии, окончательная организация и всесторонняя разработка которой выпадают уже на следующий период.

1-я часть данного периода связана с реформами в артиллерии, проводимыми графом П.И. Шуваловым на посту генерал-фельдцейхмейстера (1756–1761)16 во время правления императрицы Елизаветы (1471–1762), царствование которой было ознаменовано участием в двух войнах (со Швецией в 1741–1743 гг. и с Пруссией в 1757–1763 гг.). Благодаря П.И. Шувалову штат полевой артиллерии было увеличено до двух артиллерийских полков по 10 рот в каждом17, а также в нашей артиллерии появляется новый тип орудий – единороги (длинноствольные гаубицы с конической каморой). Наряду с единорогами, совершенство конструкции которых оставляло желать лучшего18, в систему образца 1757 года граф планировал ввести облегченные полевые пушки калибром 12 и 6 фунтов, но из-за нежелания литейных домов уменьшать вес последних орудия прежней системы (образца 1734 года) продолжали оставаться на службе. То, что управление литейными заводами саботировало попытки по уменьшению веса орудий, справедливо опасаясь снижения прочности орудий при сохранении прежнего веса заряда, видно из того, что сам генерал-фельдцейхмейстер П.И. Шувалов, подписавший в 1757 году для С.-Петербургской литейной чертеж 12-фунтовой пушки в 80 пудов (1 310 кг), в письме императрице Елизавете в 1760 году приводит ее вес в 112 пудов (1 835 кг), который был утвержден еще Б.К. Минихом19. Существование данной проблемы косвенно подтверждает И.А. Веляшев-Волынцев в своем курсе артиллерии «Артиллерийские предложения для обучения юношества Артиллерийского и инженерного шляхетного кадетского корпуса» 1777 года издания, где в параграфах, посвященных пушкам, упоминаются только орудия 1-го исторического периода, и не говорится ни слова не только об указанной выше 12-фунтовой пушке проекта графа Шувалова, но и о новой 12-фунтовой пушке весом в 60 пудов (983 кг), чертеж которой был утвержден в 1768 году графом Г.Г. Орловым – действующим генерал-фельдцейхмейстером на момент написания данного курса.

Представление о практическом обучении артиллеристов при П.И. Шувалове во время летних лагерных сборов 1756 года, проходивших почти во всех гарнизонах, где располагалась полевая и осадная артиллерии, и особенно в гарнизонах, находящихся вблизи театра военных действий, дает статья подполковника А.П. Барбасова «Боевая подготовка русской артиллерии в XVIII веке». Так, обучение артиллеристов в Петербургском учебном лагере началось в июне 1756 года. В соответствии с диспозициями П.И. Шувалова артиллеристы переходили к стрельбе из орудий после изучения лабораторного дела, но и во время стрельбы офицеры обязаны были на конкретных примерах показывать, как точно «горизонтально целить» и производить выстрел. При обучении рикошетной стрельбе сначала разъяснялось ее назначение, а затем показывалось, как она ведется. Стрельба велась из пушек по мишеням, имевшим форму квадрата (5 × 5 метров2) или прямоугольника (высотой 2 метра и шириной 6 метров) на дальности 250…300 метров. Стрельба из гаубиц и мортир велась на дальность 400 метров по специально оборудованному городку, имевшему в центре веху. Каждому канониру и фузилеру отпускалось 9 выстрелов (по три – на пушечную, скорострельную и рикошетную стрельбу), а для бомбардиров и их помощников (гандлангеров) по 6 выстрелов (по три – на гаубичную и мортирную стрельбу). Для скорострельной стрельбы в составе батарей канонирам отпускалось дополнительно по 50 выстрелов. Данные боевых стрельб записывались в журналы. Из сохранившихся журналов видно, что учебные лагерные сборы артиллеристов летом 1756 года были проведены не только в С.-Петербурге, но и в Риге, Смоленске, Архангельске, Ревеле, Пскове и других гарнизонах. По тем же источникам можно судить о практической подготовке русских артиллеристов, например, число попаданий в мишень во время боевых стрельб из пушек в С.-Петербургском и Рижском учебных лагерях колебалось в пределах 90…97 % от общего числа выпущенных снарядов. При этом лучшие показатели в стрельбе из пушек имели артиллеристы полевой и полковой артиллерии, а худущие – гарнизонной.