– Здесь не занято? – Напротив ее столика встал рослый, статный мужчина в черном фраке. Дресс-код юбилейного вечера обязывал.
– Зависит от вашего социального положения и ума. Хоть я не нуждаюсь в дотациях элитных покровителей, но беседовать с необразованным Арлекином не хочу.
Аксессуар на лице прятал ее разве что от подобных забредших посетителей. Коллеги опознавались без труда. Они предусмотрительно не посягали на ее столик.
– Сказать по правде в комедии дель Арте я не разбираюсь. Я выбрал обычную черную полумаску.
Мужчина улыбнулся и сел. Его баритон звучал с выраженным бархатистым тембром. Незнакомый брюнет с четко очерченными губами.
– Кардинал, посол, король, дофин. Выбирайте в кого вас оборотит белая рубашка. Иные дворяне в моей кровати не лежали.
Алена Дмитриевна улыбнулась. Ореол женской соблазнительности тешил ее эго. Он сам к ней напросился.
– Выходит, встречей с прекрасной жрицей любви венецианский дож обязан корпоративным правилам? Не прогоняйте меня с ваших перин. Как вас зовут?
– Знаком один моралист. Отменил проституцию и просчитался в налогах. Найдете мое имя в перечне всех основных и наиболее уважаемых куртизанок Венеции именуемым штатным расписанием. В обоюдном незнании соль бестолкового мероприятия. Зато я смогу уйти. Долг начальника управления ждать полуночи мне наскучил.
– Я вас прошу, составьте мне компанию. К нам спешит хозяйка вечера, – дож рассмеялся. – Я не испорчу ей настроение, но добьюсь согласия узнать ваше имя.
Алена Дмитриевна усмехнулась. За ее столиком сидела значимая фигура ПАО «Олимпикс». Ценный сотрудник знал главных действующих лиц их коллектива. Начальник отдела кадров подошла и поприветствовала их. На вечер она облачилась странно: в черный вязанный свитер. Алена Дмитриевна пригляделась и различила платье миди. По левому боку Гули материя расходилось. Умелые мастерицы обшили разрез стразами, а чашечку лифа сотворили из кристаллов. Ее посетила мысль о непомерной теплоте одеяния. Она бы неуклонно в нем изжарилась. По национальности татарка, Гуля вышла замуж за русского Невзорова по любви и прилагала огромные усилия, чтобы родить ребенка.
– Коллеги, вы не видели Аркашу? – Алёна Дмитриевна захандрила. Ее однокурсница прожужжала ей уши о сокрытии личности на маскараде. Сама, не думая, попирала собственные правила.
– Нет, не встречал, – отчитался незнакомец. Алена Дмитриевна съязвила:
– Я не хочу видеть этого защитника. Если бы не мой сотрудник-боксер, я бы с синяком сидела! Агент корыстолюбивый идиот, Генеральный директор мямля! Налегли проталкивать контракт без лицензии! Ополоумели оба! Все, решено. Доращу, подучу, сделаю юриста-боксера своим замом. Не мужчины, а посмешища!
– Ты зубоскалишь, косатка, – фыркнула Гуля. – Аркаша прибрел от вас белый. Он думал, ты упечешь их в тюрьму. Я бы сошла с ума.
Алена Дмитриевна искренне восхитилась:
– Я всласть наохотилась за Аргонавтом для долгих разборок. Их вполне проучил душка капитан Чижик министерства внутренних дел. Не люблю драчунов.
– Кострыгин рекомендовал Аркаше созвать Совет директоров, пригласить мажоритария. Это реально?
– Стесняюсь спросить о цели сбора под бой курантов. Акционер Гамельнский крысолов
под перелив флейты поведет их к пруду? Срам, да и все. Приготовь надгробный венок наперед. Утопятся.
– В семь, когда разъезжались прихорашиваться по домам, Аркаша сокрушался о твоей непримиримой гордости. Это очень важный контракт на поставку дорогостоящего медицинского оборудования иностранного производства. Если бы ты пошла на встречу…
– Авансом сделаю Гансу с дудочкой подарок. Дабы мы обошлись без грубых мужских замашек. Кострыгина рано или поздно арестуют, а второй может захочет и дальше на свободе получать свои дивиденды? Вот скажите мне, оба… По мнению Кострыгина банковские финансисты и юристы не осуществляют проверок? Не заметят, что деятельность по контракту лицензируется, а лицензии у LTD «Техномед» нет? До общего собрания кредитного комитета не позвонят мне, не спросят где запись-разрешение в реестре на официальном сайте Росздравнадзора? На мое горемычное известие о загвоздке в программном обеспечении мне ответят: яхонтовая, вы наша… Как появится лицензия, обращайтесь. Пойдем в кредитный комитет поручительство обсудим. Какое им дело до айти-сертификатов? Дело Кострыгина. Находи айтишника или с Росздравнадзором дерись, – она приосанилась. – Пятилеток смышленей, ей-богу. Вздумают передо мной кулаками махать. Так и знай, вывели. Не извинились. Для острастки штрафом не отделаются. Алчные нахалы. Задержат до пятнадцати суток или потрудятся на благо общества. Моя виза и курьер в банк случатся с появлением надписи в реестре Росздравнадзора о лицензировании деятельности LTD «Техномед» по техническому обслуживанию медицинских изделий.
– Яхонтовая? – Переспросил безызвестный дож.
– Банкиры привечают драгоценности. У них даже луна самородок.
Алена Дмитриевна прыснула со смеха. В ее тираде для него нашлось заимствованное словечко. Начальница отдела кадров улыбнулась:
– Ты права, ясочка. Если лицензии нет, то банк откажет. Не злись. Аркаша сказал об отлучке. Встреча с кем-то, но ее продолжительности я не знаю. Думала поинтересоваться, где носит моего мужа. Николай Эдуардович идет.
Заиграла композиция с ударными инструментами. Скабрезные рифмы начальника отдела поставок Збруева она переваривала с трудом. Ее пальцев коснулись. Он застал ее врасплох. Она слышала живые музыкальные звуки, но не двигаясь, продолжала оглядывать зал.
– Вы танцуете? – По программе бальных танцев я не тренажер для оттаптывания ног.
Гуля подала ей пример нарушения светского этикета. Отвечая, на собеседника она не смотрела. Куда важнее, секунды для побега истекали. Он не выпускал ее ладонь.
– Интригующе. Я бывший спортсмен. Повышу ваше настроение. Не сердитесь, Луна моя.
– Простите? – Алена Дмитриевна опешила от его проницательности. Вскинула на мужчину глаза. Кто луна? Из жриц любви в небесные светила? Луна моей жизни… В телевизоре она натыкалась на комплимент в сериале. Сама наплела о драгоценностях. Она ему нравилась. Глава Венецианской республики наслушался про священных греховодниц и ее возжелал. Он прочел ее замысел и устраивал способ улизнуть. Збруев почти дошел до их столика. Алена Дмитриевна заалела. Смешная, всегда, когда смущалась, вспыхивала. Хорошо хоть в вуали.
– Я приглашаю Вас на танец, – он улыбался, вглядываясь в ее лицо сквозь тонкий шелк.
– Так и быть. Чем слушать острослова-рифмоплета развлеку городского главу.
– Вы танцуете танго?
– Все десять танцев. Согласна.
В приглушенных лампах его черные глаза пытались уловить сквозь вуаль ее заминку. Начальник юридического управления прищелкнула каблучками и развернулась пивотом. У нее была идеальная ровная осанка из спортивного прошлого. Алена Дмитриевна величаво прошла перед носом начальника отдела поставок. Тот ее окликнул. Она змейкой продефилировала мимо, не взглянув. Прошелестела трехъярусными оборками на юбке. Ей захотелось пощеголять. Профессиональным вращением она переместилась в центр залы. Ее элегантная, неторопливая походка, стремительное движение молниеносно приворожило его взгляд. Хорошо бы пригласивший ее венецианский дож удосужился понять, что танцевал с чемпионкой мирового уровня. Он подошел к ней уверенно положил ей руку ниже лопаток.
– Хорошо, танцуйте в вуали, луна моя. Я поведу.
– Чудная обязанность, – она выделила. – Мужчины. Мой пятилетка сын меня ведет. Не уж то вы не сможете? – Он улыбнулся на шпильку. Соприкоснулся с ней ребрами. Они закружились. Международный статус дозволял ей выполнять любые позы и поддержки. Она отточила танцевальные па до безупречности. Завоевала награды и ушла лучшей. На фламенко иногда под настроение танцевала бальные танцы с учителем, действующим спортсменом. Поддерживала уровень. От аргентинского бальное танго отличала высокая скорость движения, отсутствие импровизации и соревновательная цель танца. Танго утратило отчаянную любовь, но сохранило страсть. На танцах она забывала похороны мужа. У нее родился сын. Не сопьешься и из окна не выбросишься. Свекров с кредитом не оставишь. Фламенко спасало ее от безумия и укрепляло ноги. Женскую партию она изучила, а вот мужское сапатеадо – выстукивание музыкального ритма стопами ног на каблуках ее поглотило. Выбиваемая с неслыханным упорством дробь из нее выдирала боль. В молодости она посоревновалась самую малость. Международный статус вынуждал к свершениям. Она спешно рассталась с соревнованиями после предложения руки и сердца. Спортивная карьера потерпела крах от предложения возлюбленного одноклассника. Брак с не танцующим Лешей привлекал ее куда больше. Финансовый директор впритирку танцевала с администратором Лебедевым Фомой Евгеньевичем, Олечка окучивала на танцполе подмастерья Жоржика. Партнер на удивление вел ее уверенно. Спонтанный танец сложился, сам собой. Постепенно Алена Дмитриевна отключила сознание. Она без усилий ему подчинялась. Дож предугадывал ее фокусы. Музыка подходила к концу. Он прокрутил ее в сторону и обратно к себе. Опустил ее вниз. Помещение пронзил душераздирающий женский крик.
