Да уж! Если бы кто-то мог залезть в мое сознание, то этот человек, верно, решил бы, что я помешалась. Какой-то лютый мазохизм. Презираемая Крузом, ненужная ему, и каждый раз продумывающая план, как бы лишний раз увидеться. Пусть и на расстоянии, но находиться с ним подольше.

Ужас! Где найти, блин, силы перестать думать о нем?!

Разминаю ступни, затекшие от жестких новых туфель после гуляний в ресторане «Гвидо». Промотка в обратную сторону нашей с Крузом киноленты под названием «Бесконечные терзания Лиры Рагацци»…

Мне пятнадцать. Мы с Надей приближаемся к забору частной школы.

Предыдущим вечером подслушала отцовский разговор по телефону с кем-то из службы безопасности. Новенький со странным именем Круз. Указания, тупые распоряжения на мой счет. Я закипала! Эта батина слежка, чрезмерная опека – достало!

– Эй, подруга, – присвистнула Надя, притормозив практически на выходе из школы. – Это, походу, за тобой, глянь-глянь!

Водительское место. Открытое окно. Парень лет двадцати трех за рулем рабочего Мазератти. Темные волосы, смугловатая кожа. Профиль новенького! Я невольно открыла рот.

– А он охренительный, – проскрипела Надя. – Везет же тебе, Рагацци!

Налившись румянцем, я ответила, чтоб та заткнулась. Круз повернул голову в нашу сторону, когда мы миновали калитку и стали частью длинной колбасы из школьников возле парковки.

Разряд тока прошел по моему телу! Никогда не встречала парней с такой внешностью. Жесткий, ледяной и вместе с тем пронзительный взгляд. Приподнятая с какой-то высокомерной дерзостью бровь. Типа: «ага, богатая малолетка из элитной школы, ясно! Быстрей бы уже свалить отсюда в нормальный мир». Круз медленно осмотрел меня от макушки до мысов туфель-лодочек…

Было лишь одно желание – убежать! Любыми способами, но добраться до дома самостоятельно, не с ним. А еще Надя не к месту ляпнула, что, мол, не задумываясь дала бы ему прямо в Мазератти.

Стоило огромных усилий всё же собрать волю в кулак и приблизиться к машине. Судя по движению, Круз хотел выйти, чтобы открыть мне заднюю дверь. Я не дала ему шанса это сделать. Сама запрыгнула в салон. Лишь бы он не вставал в полный рост, лишь бы не говорил ничего в приветствие. Уж лучше пусть сидит, крутит баранку молча. «Не знакомиться. Не пялиться на него. Красивый, очень красивый, блин, СТУКАЧ!» – гоняла мысль в досаде. – «Ну, почему так?!»

Я мгновенно забыла о Рафаэле и нашем лете вместе. То, что еще недавно затягивало мою душу в слегка болезненные узлы, вмиг испарилось. Секс с Рафом на том пшеничном поле, на диком пляже и в спальне его дома. Будто это было не со мной.

За рулем Мазератти сидел парень, не похожий ни на водилу, ни на шестерку. Отъявленный головорез, которого по какой-то дикой случайности попросили отвезти богатенькую девчонку домой. Следы от драк на заживающих костяшках, чуть заметный старый желтовато-коричневый синяк на скуле. Широкие плечи, ультракороткая стрижка. На я на автомате довольно грубо скомандовала немедленно отвезти домой, когда он коротко глянул на меня через зеркало заднего вида.

Что уж говорить, та неделя и правда выдалась крайне дерьмовой, а появление молодого стукача стало настоящим триггером. Бросив Крузу ту хамскую фразу, я одновременно и оборонялась, и выплескивала накопленную злобу. Злобу на отца, который помимо слежки и вечного контроля, еще и пустил слушок, что, мол, я невинна. И обещана какой-то итальянской шишке. Об этом мне поведала Надя еще до каникул, проведенных с Рафаэлем. Батина подлость? С его точки зрения – ни капельки не подлость. Раньше в клане так было заведено, и, будь на то воля отца, он с удовольствием вернул бы прежние порядки.

Никаких шансов после такого самодурства бати познакомиться с каким-нибудь интересным молодым человеком. Но, правда, за несколько дней до первой встречи с Крузом на парковке один симпатяга из старших классов всё же начал бросать на меня взгляды, подмигивать, и это хоть как-то грело душу. Но затем я случайно подслушала его разговор с дружком. Мерзкий треп, в котором тот придурок показал истинное отношение «к дочке мафиози», болтая грязным помойным языком разные вещи…

Чувство омерзения еще долго не покидало меня. Нормальные ребята тупо боялись подходить, а всякие ублюдки с удовольствием шептались за спиной, захлебываясь от порнографических фантазий.

В израненной душе я всё равно осмеливалась мечтать о будущем. Учеба, более-менее продуманные планы, образ прикольного легкого на подъем парня, который мог бы избавить от скуки, от родительского попечительства. Да, пусть даже этот кто-то, изначально навязанный отцом, кто-то из итальянского семейства. Ну и ладно. Этот молодой человек ведь мог стать мне другом, а позже – любовником. (Ибо не фиг повторять ошибки, сделанные с Рафаэлем).

Но! И еще раз НО, блин!

Своим вроде как тихим и вместе с тем оглушительным появлением словно из ниоткуда Круз разделил мою жизнь на до и после. Прошлым, которое осталось в сознании мутным призраком с редкими яркими вспышками картинок из детства. И настоящим, куда этот ястреб влетел так стремительно, что не оставил ни единого шанса воспрепятствовать надвигающейся катастрофе.

Глупая колибри пропала навек!

И меня заклинило на нем. Заклинило в каком-то безвременье, хотя календарь бездушно демонстрировал, что для всех остальных с того дня минуло почти три года…

А в тот злосчастный день, когда мы первый раз увиделись, я добралась в забытьи до своего этажа. Замерла у двери квартиры и битых десять минут не могла найти карточку-ключ в рюкзаке, рыская по дну окоченевшими еще в машине пальцами.

Затем меня лихорадило перед зеркалом в гардеробной. Новенькому Крузу на вид было года двадцать три – двадцать четыре. Мне – чертовы пятнадцать! Малолетка, которая еще вчера мнила себя взрослой женщиной, потому что две недели спала с Рафаэлем. Сняв школьную форму, я осмотрела тело, потом лицо.

Родственнички с детства трындели, что я, мол, красивая. Но толку-то?! С Рафом я чувствовала себя как минимум симпатичной: с нормальной фигурой и приятной мордашкой. В общем, довольно ладной.

Круз без единого слова уничтожил мою самооценку! Моя бледноватая кожа, какая-то тщедушная фигура без особо-то выдающихся форм – я придирчиво пробегалась глазами по груди, животу, бедрам.

И не нравилась себе!

А раз так, то куда уж там понравиться ему?

Я представила одну из тех улиц в районе Куинса1, где по вечерам собираются подобные Крузу. Брутальные парни с уголовными наклонностями, сбивающиеся в косяки, чтобы напиться и принять дурь. Музыка, лупящая басами из баров и разношерстных тачек. Нецензурная брань, похабные разговорчики.

Девушки. Много-много откровенно одетых самок, которые, в отличие от большинства из моего круга, за словом в карман не полезут. Хищницы, не привыкшие упускать понравившегося самца.

Какая-нибудь умопомрачительная смуглая красотка с округлой попой и шикарными сиськами. Обтягивающий яркий костюм. Каблуки, удлиняющие ноги дюймов эдак на пять. Круз с ней рядом. Их страстный секс там, где представится первая же возможность – именно так тогда я представляла житье-бытье этого головореза.

Дневная работа у отца, выполнение каких-то поручений. Слежка за мной за дополнительные деньги. Купюры, которые он без зазрения совести тратит на ту бабу – она так натурально и живописно засела в моем воображении, что я закипала каждый раз при появлении Круза. Будто бы эта стерва стояла за его спиной и самодовольно ухмылялась через его широченное плечо, мол: даже и не думай, ты – мелкая тварь, даже не мечтай, он мой!

Меня съедала зависть ко всем свободным и раскрепощенным девицам на той придуманной улице, где вечерами якобы тусовался Круз. Я ненавидела отца за то, что тот забрал меня из бабушкиного дома, где жизнь была куда проще, честнее, вольготнее. Там я была свободной. Этого больше нет. Ничего нет! Всё пустое…

Дорогая одежда, комфорт, хорошая школа – да я бы с легкостью обменяла всё это дерьмо на шанс быть замеченной Крузом на той опасной, но такой манящей улице…