Успокоив себя, Надежда стала ждать возвращения Ольги.

К вечеру всё было готово. За ужином Алан, не заметив, выпил снадобье. Когда сын уснул, Ольга привела знахарку, та лишних вопросов задавать не стала, хотя и смотрела на Надежду с явным неодобрением. Прочитав заклинание, она прокряхтела:

– На всё воля богов.

И больше ничего не сказав, удалилась.

Алан

Вернувшись домой, Алан решил не откладывать отъезд. Собирая вещи, он постоянно мыслями возвращался к утреннему поцелую с Мариной. Алан не мог объяснить, зачем поцеловал ее. В тот момент, когда он поймал девушку, огонь впервые возобладал над разумом, и Алан не смог противиться этому влечению. Хорошо, что Марина не ответила на его поцелуй, иначе всё могло зайди куда дальше. Теперь же он сбегал: от матери, от Евы и прежде всего от своего опасного влечения.

Мать была явно разочарована его решением, но спорить не стала.

За вечерним столом Алан был молчалив. На все попытки Евы завести разговор, он лишь вежливо кивал.

После ужина, сославшись на усталость, он вернулся к себе.

«Уеду завтра рано утром, чтобы лишний раз не видеть Марину. Так будет лучше для нас обоих,» – подумал Алан, проваливаясь в сон.

Это была очень странная ночь. Алан чувствовал, что разум его скован, он хотел, но не мог проснуться. Ему снилось, что он скачет сквозь туман: нет ни звуков, ни запахов – лишь туман. Он не чувствовал тревоги, скорее было во всем этом безмолвии какое-то ожидание. Сначала он видел только туман, затем он почувствовал запах моря, и из небытия на черном коне выехала девушка в длинном белом платье. У незнакомки были длинные волосы, белые, как морская пена, и глаза цвета аквамарина. Она смотрела на него, словно не видя. Затем развернула коня и поскакала прочь. Алан пустился за ней следом, но не мог догнать. Погоня разжигала в крови огонь, он почти догнал беглянку, но тут снова потерял в тумане. В тот момент, когда он хотел сдаться, девушка сама остановила коня и теперь уже смотрела прямо на него. В ее синих глазах плескалась незнакомая сила. Она продолжала просто молча смотреть, будто чего-то ждала.

– Кто ты? – спросил Алан, – Я узнаю и не узнаю тебя.

Девушка молчала.

Тогда Алан подъехал ещё ближе и коснулся её руки. В тот момент, когда пальцы сомкнулись вокруг запястья незнакомки, он почувствовал, что не может контролировать огонь. Мужчина попытался разжать пальцы, но не смог. Вместе его захвата пламя опаляло кожу девушки, образуя огненное кольцо. Почувствовав боль, незнакомка попыталась вырваться. Сперва ей это не удавалось, но затем она выдернула руку и, ударив своего коня, пустилась прочь. Алан смотрел ей в след, не пытаясь догнать. В голове билась одна мысль: брачный браслет, у нее на руке был его брачный браслет.

Очнувшись, Алан долго лежал. Огонь, разбегавшийся по венам, не давал просто выкинуть этот сон из головы. А что, если это не сон? Что если он, и в правду соединился с девушкой из сна? Поднявшись, Алан пошел в душ и долго стоял под холодными струями воды. Немного успокоившись, он снова в подробностях вспомнил тот сон. Затем, закрыв глаза, он обратил свой взгляд внутрь себя. И сразу же почувствовал жжение в правом запястье. Брачный браслет, невидимый посторонним, на его руке горел брачный браслет!

Сомнений в том, кто была эта девушка почти не осталось. И пусть в реальном мире ее волосы были русыми, а глаза не столь синими, Алан был уверен, что видел Марину. Но как она смогла это провернуть? Зачем?

Стараясь сохранять спокойствие, Алан спустился к завтраку, за столом сидела мать и Ева. Поздоровавшись с ними, он быстро разделался с едой. Мать бросала на него вопросительные взгляды, но забивать голову еще и этим Алан не мог себе позволить. Ему нужно найти Марину. Что делать дальше он пока не решил.

Из коридора раздался голос Нины и Саввы:

– Почему ты её не остановила? – возмущался брат.

– А как? Лечь под её коня? Она сегодня странная какая-то, прокатится и вернется! – защищалась сестра.

– В чем там дело? – позвала детей мать.

– Маринка взяла своего коня и отправилась куда-то. Эквус в первый раз так далеко скачет, Савва переживает, что с ней что-то может случиться. Но я не могла ее остановить, она сегодня одержимая просто. – чуть не плача, оправдывалась Нина.

– Я найду её, – вмешался Алан, – не волнуйся.

– Сынок, ты сказал, что уедешь сегодня? Я пошлю конюхов. Велика честь тратить время на эту девчонку!

– Я решил остаться ещё на пару дней, мама. Возник вопрос, с которым мне необходимо разобраться, – Алан задумчиво потер лоб.

Мать внимательно его разглядывала, будто хотела о чём-то спросить, периодически поглядывая на Еву. Но Ева, не замечая её взгляда, продолжала спокойно завтракать.

Переодевшись для верховой езды, Алан пришел в конюшню. Его гнедой радостно заржал при виде хозяина. На этот звук вышел старший конюх:

– Доброе утро, хозяин, – поклонился Саид.

– Доброе ли, дядя Саид? Вы зачем девчонку отпустили на необученной лошади?

– А… Вы об этом… Так не удержать было. Бесноватая она сегодня, под стать своему коню, – конюх пожевал губы, – Она недавно ускакала, если поспешите – сможете догнать.

– Куда она направилась?

– В сторону старой крепости.

Быстро оседлав Гаррета, Алан выехал со двора. Если он прав, и девчонка каким-то образом связала его с собой, то ответит за это. Пустив коня в галоп, мужчина через десять минут увидел впереди себя несущуюся Марину. Он попытался ее окликнуть, но ветер сносил его слова в сторону.

Вдруг, что-то почувствовав, девушка оглянулась. И увидев скачущего к ней Алана, остановилась и помахала рукой. К своему ужасу, он увидел на ее запястье тот самый браслет из сна. Ярость накрыла его волной. Подскакав к девушке, он рывком вытащил ее из седла и, посадив перед собой, пустил своего коня в галоп. Марина попыталась вырваться, но Алан крепко прижимал её к себе одной рукой, сжимая с такой силой, что девушка, задыхаясь взмолилась:

– Алан, что ты делаешь? Мне больно! Отпусти меня. Пожалуйста!

– Лучше молчи… – сквозь зубы прошипел Алан.

Сначала он не знал, куда направится. Но вовремя вспомнил об охотничьем домике. Выстроенная над обрывом хижина, как правило, пустовала.

«Главное, не убить эту мелку дрянь прежде, чем я узнаю, как она это провернула, и кто ей помогал!» – пытался успокоится Алан.

Но это ему не особо удавалось. Прижимая Марину к себе, он заметил, как его огонь принимает ее тепло, как ласково тянется к ней. Алан чувствовал, что сам начинает поддаваться этой тяге. И это злило еще сильнее.

Подъехав к хижине, он почти стащил девушку с лошади и за руку потянул внутрь. Заперев за собой дверь, он отшвырнул Марину от себя, и, сжимая кулаки, проговорил:

– Как ты посмела провернуть это? Кто тебе помог?

– Алан, я понимаю, что для Эквуса рановато выезжать так далеко, но я уверена в нем. Не злись так, пожалуйста. Ты меня пугаешь… – Марина старалась говорить спокойно, но то, как она нервно кусала губы, выдавало её беспокойство.

– При чём тут Эквус? Ты меня за идиота держишь?

– Но я правда не понимаю о чём ты? – испуганно прошептала девушка.

Алан подошел и ухватил ее за локоть. Поднеся запястье к ее глазам, он злобно прошипел:

– А это что такое? Ты можешь мне объяснить?

– Да о чём ты! – Марина выдернула руку, и начала тереть её изо всех сил, – У меня всё утро горит рука, будто я ночью засунула ее в костёр. Но я не знаю, почему так. Честно.

– Да ладно. Хватит уже. Скажи еще, что ты не видишь браслет на своей руке?

Марина недоумённо уставилась на своё запястье:

– Я что больна? – еле слышно прошептала девушка.

Этот беззащитный шепот еще больше разозлил Алана:

– Нет, ты вполне здорова. Более того, ты вышла замуж!

– О чем ты Алан? Этого не может быть! Замуж? За кого?

– За меня! – рявкнул Алан.

– Но этого не может быть! – повторила Марина.