«Не иначе мать постаралась… А жаль…»

Ему нравилась Марина. Нравилась ее смелость, прямота, с которой она отвечала на вопросы… Но всё это не стоило того, чтобы злить мать. Даже он заметил, что она девушку недолюбливает, так ещё из-за него придираться станет.

Следующие несколько дней он видел Марину лишь издалека у конюшни. Она пыталась объезжать жеребца. С виду это была странная пара: маленькая Марина и огромный Эквус. Впервые увидев их вместе, Алан хотел вмешаться, но потом сдержался. Это не его проблема.

Сегодня приезжали гости. Мать вся светилась в предвкушении. О прекрасных данных (а по-другому мужчина это назвать не мог) Евы он знал уже всё. И уже всё это ненавидел. Лишь обещание, данное матери, удерживало в усадьбе.

Бекетовы приехали к обеду: Бекетов-старший, тучный мужчина лет 60-ти, его жена и, собственно, Ева. Ева оказалась миловидной сероглазой блондинкой. Едва она вышла из машины, как всё ее внимание сосредоточилось на Алане. Она без стеснения болтала о том, как рада его видеть, и сколько всего они вместе успеют сделать за эти несколько дней – всё это Алан узнал пока они зашли в дом. Голова от такого потока информации резко начала болеть, и мужчина из последних сил сдерживался под напором предполагаемой «невесты».

По случаю приезда гостей за столом собралась вся семья, не было только бабушки Мириам. Она подобные собрания не любила. Первую часть обеда Алан мужественно выслушивал щебетание Евы, но вскоре он услышал обрывки разговора младших. Савва и Нина увлеченно обсуждали какой-то поход. Судя по их довольным лицам, согласие родителей было получено. Алан спросил:

– Куда это вы собрались?

– В горы на пару дней. Хотим на лошадях дойти до Карского перевала. Давно не были у развалин старой крепости, – ответила Нина.

– Кто это «мы»? – уточнил Алан.

– Ну… Я, Нинок и Маринка. Мы уже согласие получили! – вскинулся Савва.

– Я поеду с вами. Ночью в горах может быть опасно, – быстро принял решение Алан.

– Это чего это? – возразил Савва, – У нас уже и маршрут построен и поклажа собрана. У тебя вон гости. На нашу территорию уж сколько лет чужие не заходят, так что сами разберемся, – усмехнулся брат.

«Вот паршивец мелкий!» – подумал Алан, – «Ну погоди, получишь у меня».

– Я тоже поеду с вами, – раздался голос сбоку.

Алан озадаченно посмотрел на Еву:

– Мы на пару дней и вернемся. Там горы. Эти балбесы с детства в седле. А ты сможешь?

– Я смогу! – Ева упрямо поджала губы.

В разговор вмешалась Надежда:

– Вот и славно. Отличная выйдет прогулка! Ниночка, поделись с Евой своей одеждой.

Младшие Кретовы вздохнули и зло посмотрели на Алана.

Вечером Алан повел Еву в конюшню. Необходимо было определиться с лошадью для нее. В помещении царил полумрак. Лошади тихонько фыркали. Пахло сеном и… морем. Алан оглянулся, ожидая увидеть Марину, но девушки не было видно. В этот момент Ева вскрикнула и прижалась к нему всем телом.

– Что с тобой? – Алан сразу же отступил назад.

– Там мышь, – испугано прошептала Ева.

– Это не мышь, а всего лишь я, – раздался из дальнего стоила голос Марины.

Девушка вышла на свет: в свободной майке и рваных джинсах она сошла бы за мальчишку, если бы не переброшенная через плечо длинная коса. В волосах у нее застряло несколько соломинок, и Алан едва сдержался, чтобы не подойти и не убрать их. Нахмурившись от этой мысли, он ответил Марине резче, чем хотел бы:

– Ты чего здесь таишься?

– Я не таюсь. Я чищу Эквуса. Прощу прощения, если помешала вашему уединению, – хмыкнула Марина.

Девушка поклонилась, а затем, развернувшись к коню, сказала:

– До завтра, милый, – и неспешно пошла к выходу.

В одном этом «милый» было столько нежности, что Алан, не задумываясь ответил:

– До завтра.

В реальность его вернула Ева, о которой он, кстати, совсем забыл:

– Аланчииик, а это кто?

– Это Марина. Крестница моего отца… – Алан продолжал смотреть в сторону удалявшейся девушки.

– Значит, из приличной семьи… А выглядит как конюх, – фыркнула Ева.

– А, по-твоему, в конюшню надо ходить на шпильках, Ева? – в голосе Алана послышалось раздражение.

Ева опустила глаза на свои дизайнерские туфли и промолчала.

Марина

Сегодня Марина проснулась со всем рано. До отъезда в горы она успела поплавать и навестить Эквуса. Конечно, она хотела бы отправиться в путешествие на нём, но конь только привыкал к седлу. Поэтому в этот раз придётся взять Ханну.

Ей казалось, что конь немного обижен, но девушка надеялась задобрить его прогулкой к морю, когда вернется. Она так увлеклась чисткой животного, что не заметила стоящего у входа в стойло Алана. Прислонившись к двери, мужчина внимательно ее рассматривал. Для прогулки он выбрал свободные джинсы и рубашку рыжего цвета, из-под которой выглядывала белая майка. Марина не вольно залюбовалась им. Давав ей время прийти в себя, Алан поздоровался:

– Привет.

– Аммм.. привет, -ответила Марина и вопросительно на него посмотрела, – Ты что-то хотел?

– Нет, просто знал, что ты тут, вот и зашел поздороваться.

– А кто тебе сказал, что я здесь? – удивилась Марина.

– Учуял, – усмехнувшись сказал Алан, и не дожидаясь ответа, пошел к своему коню.

– Учуял? Снова намекает, что от меня чем-то пахнет? И опять этот взгляд, будто я не человек, а чудо-юдо какое… – пробормотала девушка.

Настроение резко начало портится. О том, что с ними едут Алан и Ева, ей вчера вечером рассказала Нина. Подруга был явно расстроена: они так долго планировали эту поездку, уговаривали дядю Назара… Двое новых участников могли испортить им все планы. И вот теперь Марина разделяла эмоции подруги.

Закончив чистить Эквуса, девушка поспешила к выходу: судя по голосам, друзья уже собирались у входа в конюшню. Выйдя на свет, она слегка прищурилась, привыкая к яркому утреннему солнцу. Первым её заметил Савва. Взъерошив ей волосы, он ехидно спросил:

– Ты сегодня очень мило выглядишь. Для меня старалась?

– Исключительно, – хмыкнула Марина.

Хотя она отказывалась в этом признаться, вчерашние слова Евы о ее внешнем виде задели. Марина и в правду старалась, выбирая себе сегодня наряд: узкие джинсы, заправленные в высокие сапоги, простая белая футболка и теплый свитер нежно-голубого цвета, подаренный бабушкой Мириам. В отличии от Кратовых, достаточно легко одетых, Марина должна была заботиться о тепле, ведь в ней нет их огня.

Угадав ее мысли, Савва продолжил:

– А свитер тебе зачем? У тебя же есть я! Всегда готов согреть.

– Опять ты со своими шутками, Савва! – фыркнула Нина. Тут она заметила, идущих к ним Алана и Еву, – Ну, наконец-то, я уж думала мы до обеда тут простоим! Маринка, смотри, как Ева крепко вцепилась в Алана.

– Ага, как питбуль в добычу, – съязвил Савва, – заставила Алана тащиться за ней.

– Савва, прекрати! – оборвала его Марина, – Они прекрасно смотрятся вместе и ниночкины вещи Еве хорошо подошли.

– Ты еще скажи, что лучше, чем мне, – обижено возразила Нина.

– Ну что ты, Ниночка, – погладила по руке подругу Марина, – Ты же просто красавица.

Алан

Алан помог Еве забраться в седло. И хотя лошадь ей выбрали самую смирную, было заметно, что Ева не лучший наездник. Савва с девчонками уже скакал впереди, ему же приходилось подстраиваться под неспешный ход Маргаритки и нытье Евы.

Утренний разговор с Мариной снова заставил задуматься. Он не случайно ее там встретил… Он искал ее. И снова его поразило с какой теплотой и нежностью она относится к Эквусу. Алан поймал себя на мысли, что тоже хотел бы получить хоть немного этого тепла. Мысль, что его может привлечь шестнадцатилетняя девчонка, раздражала. Алан монахом не был. Он прекрасно знал, что привлекателен. С двадцати лет он строил свой бизнес отдельно от отца и имел неплохой доход. Начав когда-то простым матросом на рыбацком судне, к двадцати пяти он уже владел небольшой, но стремительно развивающейся судоходной компанией. К тридцати годам он планировал создать крупнейший частный флот в Ашском и Орском морях. Всё это делало его популярным у женщин, но связь всегда была построена на деловых началах: каждый понимал, что получит от этих отношений. Как только женщина пыталась раздвинуть дозволенные рамки, Алан уходил. Бизнес – вот главная женщина в его жизни.