За ними шли дайна-ви. Так и не сменившие походных камзолов, но потратившие несколько часов на чистку, стирку и штопку, они выглядели серым пятном в разноцветье окружающего блеска. Но пятно это смотрелось строго, стильно и элегантно.

Сейчас, когда каждый в зале изучал чужаков и нарушителей привычного хода вещей, Ира чувствовала себя так, будто она Золушка, идущая под руку с принцем. Только в мыслях никак не могут успокоиться тараканы и решить, что же она забыла: чечевицу перебрать или кофе намолоть. Она практически цеплялась за руку герцога, чтобы не упасть с широких и непривычно низких ступеней.

Альтариэн и Каю успешно перетягивали на себя внимание, создавая эффект стены, благодаря чему ей удалось выровнять дыхание и поверить, пусть и ненадолго, что ничего страшного на этом приёме не случится. Она пока не смела употреблять громкие слова. Но рядом были те, кто не хотел давать её в обиду. Причины далеко не всех ей были так открыты и понятны, как долг за жизнь дайна-ви или чувства Лэтте-ри, но почему-то в тёмный умысел не верилось ещё со времён Каро-Эль-Тана.

И где-то там, на парапете крыши дворца, сидел Варн. Не так уж и далеко улетел, как думала Ира, чувствуя его мрачное настроение. Он там. На крыше. И прилетит, если она позовёт.

Барон перед самым выходом проинструктировал, что на пиршестве ей, как почётной гостье, придётся сидеть за одним столом со ставленником и другими влиятельными людьми. Прочие члены отряда должны занять место согласно своему рангу, а дайна-ви — посольский стол, специально предназначенный для переговорщиков.

Состав пиршественной залы был ожидаем — амелуту и эйуна. На вопрос, будут ли на празднике представители других рас, барон ответил отрицательно. Существа со звериной ипостасью подобными мероприятиями не интересовались, или, если говорить точнее — не понимали, будучи далёкими от политики. Инакомыслящие — а к ним Каю относил всех, кто не поклонялся Сёстрам, то есть сквирри и, как внезапно выяснилось, ведьм, — не интересовались судьбой Низин, ведя обособленный образ жизни. Влари были исключением из этого правила. В Карраже царствовал их закон, потому приглашение обязательно посылалось. А вот прийти или нет — решали сами подгорные жители. Для них на краю стола отводились почётные места без намёка на стулья. Авери, как голос воли народа харасса, не покидавшего гор, тоже всегда получали приглашение, если оказывались в городе. Но так же, как и влари, имели право не прийти. Авери пользовались глубоким уважением жителей Низин, даже амелуту, несмотря на историю с проклятьем. Причина крылась в глубочайшем почитании этим народом закона гостеприимства и помощи любому попавшему в беду в Лакских горах. Да и «крышу» их тоже уважали. Хотя в данном случае между страхом и уважением легко ставился знак равенства.

Хозяином праздника был ставленник, а иногда и ставленница. Помощником или помощницей по старой традиции становился представитель народа Низин, который был лишён должности. Вот и сейчас роль хозяйки играла амелутка. Ира улыбнулась знакомому лицу. Это была одарённая из Собора, отпустившая на волю ахубада. Каю, чуть усмехнувшись, шёпотом сообщил, что это одна из высокопоставленных служительниц Хараны, член Ложи Наставников и давний соперник ставленника в дискуссиях.

Мику Рохан, как и обещал, тоже был здесь и занимал место за хозяйским столом. Он тепло улыбался пришедшим и, пожалуй, был единственным, кто не хмурился при появлении дайна-ви.

Балтариэн сидел за столом с прочими одарёнными не столь высокого ранга, но Ире совершенно не понравилась близость его места к посольскому столу. Предупредить дайна-ви о его даре она уже не имеет возможности.

Поклон, который Дринтаэцель, встретивший их в середине зала, изобразил, был не чета тому, что они видели в его кабинете. По всем правилам, должной длительности и с выражением покорности всего существа. Ложью несло издали, и совершенно не нужна опытность в интригах, чтобы понять, что сейчас он играет на публику, позволяя своим солдатам увидеть это искусство двуличности.

— Карраж приветствует Свет Леллы, да озарит он ступени престола, и меч его будет тому защитой.

— Свет Леллы приветствует ставленника Карража, да будет легка его ноша на этом посту. Мы благодарим за приглашение, ваше сиятельство.

— Благодарю. Я приветствую вас, госпожа Ириан, и вас, господин барон. Вы все желанные гости Карража. И во исполнение воли Карающей я также приветствую переговорщиков от общины дайна-ви с Мрекского болота. Как верный последователь сестриного слова и ставленник этого города, я объявляю о вашей неприкосновенности в его стенах. Позвольте узнать ваши имена.

Дайна-ви переглянулись и представились согласно рангу.

— Щит рассвета Лэтте-ри.

— Младший страж Линно-ри.

— Младший страж Терри-ти.

Ставленник задумчиво оглядел всю троицу.

— Позволите узнать, что означает ваше звание, уважаемый Лэтте-ри? — слово «господин», которое, как уже знала Ира из уроков этикета, было уместно и, вообще-то, даже требовалось в данном случае, ставленник проглотил.

— Не вижу причин, почему должен отказать вам, уважаемый Дринтаэцель, — не остался в долгу Лэтте-ри. — Щитами рассвета в нашей общине называют тех, кто обладает особыми, полезными для других навыками и достаточно зрел, чтобы самостоятельно отвечать за вверенный участок работы.

— Необычное название!

— В память о героях, которые, благодаря изворотливому уму, помогли нам отступить вглубь Топи, когда наш народ решил пересечь Болото впервые. Они сохранили многие жизни, прикрыв тот отход.

— А каков же ваш особый дар, если позволите нам полюбопытствовать?

— Руковожу добычей полезных ресурсов из глубин Топи.

— Получается, вы сейчас не военный, а командующий обеспечением?

— У нас нет такого разделения. Каждый и солдат, и работающий на выживание народа. Это одновременные бремя и долг. Независимо от титула. Хотя мы уже давно употребляем слово «звание», но вам так будет понятнее.

— Благодарю за разъяснение, — чуть поджал губу Дринтаэцель. — А ваши сопровождающие, как я понимаю, вместе с тем и телохранители? Мне удивительно, что с такой важной миссией, как поездка в Каро-Эль-Тан, вам дали всего лишь младших стражей. Нам сообщали, что ваша миссия чрезвычайно важна для вашей общины.

«Это он так аккуратно спросил: “Вас настолько мало, что не нашлось послать кого получше”? Так, что ли?» — нахмурилась про себя Ира и почти уверилась в собственных выводах, глядя на хищный прищур ставленника.

— У нас говорят: «Нет тыла крепче семьи, нет надёжней руки, чем рука друга». Мой младший брат Линно-ри и тепло души Терри-ти — самые надёжные соратники, каких я мог желать.

— И даже опыт ваших более зрелых соратников, а я уверен, что таких немало, не убедил вас в… необычности вашего выбора?

— У нашего народа другие понятия о правильном выборе, ваше сиятельство, — вступил в разговор Линно-ри. Удивлённый взгляд ставленника метался между братьями, видимо, ожидая, что старший одёрнет младшего за нарушение субординации. Но Лэтте-ри молчал, а Линно-ри спокойно продолжил:

— Мы можем долго стоять тут, рассуждая о правильности и неправильности, но здесь и сейчас нас уже рассудил результат. Не так ли?

Дринтаэцель осторожно кивнул, тряхнул седой шевелюрой, будто отмахиваясь от чего-то, и снова обвёл их группу взглядом.

— Вы правы, уважаемый гость. И как не любопытно мне продолжить беседу, но я прослыву плохим хозяином, если мы продолжим её стоя. Вас проводят за посольский стол, прошу! Свет Леллы, вы и ваша спутница, окажите честь и займите почётные места. Только… Ваша светлость, не сочтите за дерзость один момент. Господин советник, нижайше прошу простить меня, что не задал вам этого вопроса ранее, но вы частый и желанный гость Карража, потому я стал жертвой привычки. В каком качестве вы прибыли сегодня на торжество, господин барон? Обычно ваше почётное кресло за посольским столом, но сегодня…

И ставленник сделал многозначительную паузу.