Когда все ангелы поднялись в небо и улетели, Меир повернулась к Кристине и Петру. В это же время Арке шепнул:

– Вот и мне пора! Я показал вам это только для того, чтобы вы поняли, кто она и никогда не пытались из нее сделать кого-то другого.

Люди не успели ему что-либо ответить, как он исчез.

– Милый все же ангел, общительный и воспитанный! – то ли серьезно, то ли с сарказмом проговорил кот, но только никто его не понял. Петр взял его на руки. Они ждали, когда Меир подъедет к ним.

– Пойдемте кататься? – весело пригласила ангел людей на лед.

Никого в этот раз ждать не надо было. Даже кот не сопротивлялся, что стал фигуристом, но только на руках у Петра.

Никто не говорил о случившемся. Меир считала, что они не видели, ведь так всегда поступают с людьми: им закрывают реальность, когда происходит что-то выходящее за рамки им понятного.

Петр и Кристина весело смеялись, держали за руки Меир, помогали ей осваивать азы катания на коньках, а сами иногда переглядывались, задавая друг другу немой вопрос «Как быть?»

И сами же друг другу отвечали, также безмолвно:

– Спасибо за нее, справимся!

Они катались под искусственным освещением елки и уличных фонарей, но под настоящими звездами и с настоящими чувствами радости и счастья.

Глава четвертая

Цветок и любовь

Той нежности, которая…

Благодарю…

– Серьезно? Нет, она это серьезно? – возмущенно спрашивал Афанасий Меир.

Меир сдерживала смех. Кот недоумевал от происходящего, а особенного от того, что она не отвечала ему.

Они сидели в цветочном магазине Кристины. Ей было неловко сегодня просить Анфису Станиславовну, и поэтому она взяла их с собой.

Это был необычный цветочный магазин. Он привлекал посетителей своей яркостью, радостью, светом и цветочной атмосферой.

Перед входом кот отметил, что это совершенно необычное место. Раньше он видел совершенно другие магазины цветов. В них всегда работали добрые продавщицы, выносили ему молоко или давали кусок колбаски. Поэтому ему очень нравилось всегда ошиваться, да, именно так любят говорить люди. «Ошиваться!» – от этого слова кот бежал быстрее, чем от человека, его произнесшего. Мир слишком груб и бесчувственен, чтобы понимать, насколько порой слова ранят других. Это слово вызывало у кота воспоминания об озлобленных людях, кричащих на него и желающих пнуть. Афанасий очень любил цветочные магазины и кондитерские. За красочными, сказочными и романтичными фасадами не могла скрываться злость. Утро с фразы «мы пойдем сегодня в мой цветочный магазин» для кота началось радостно, наполнила его теплыми воспоминаниями о встрече с добрыми людьми.

Когда они подошли к магазину, кот, казалось, присвистнул, но если бы, конечно, умел. Его тон больше походил на свист удивления:

– Вот теперь все стало ясно, почему они так быстро приняли тебя, без лишних вопросов. Только тот, кто сам необычен, может принять тонкое и мощное.

– Разве не все магазины цветов такие? Он очень красив. – Меир стояла у дверей и осматривала его.

Они стояли перед высокими, темно-синими деревянными дверями, с ажурными стеклянными вставками, в которых свет от люстр в помещении встречался с бликами уличных фонарей, и образовывал световой витраж. Каждый раз разный, но всегда красивый и волщебный. При входе стояли пни, в который росли голубые ели.

Кот подошел к Меир и попросился на руки. Она взяла его.

– Поверь, не все, далеко не все. Это единственный.

Афанасий, проживший в мире людей не один год, познавший каждую грань человеческого проявления, понимающий с одного взгляда, кто перед ним, оказался прав. Пресловуто «как всегда». Кот удивился своей правоте, когда они оказались внутри магазина. Их встретил другой мир. Меир даже повернулась посмотреть, не пересекли ли они случайно какую-то границу. Нет, за дверью была все та же улица.

По углам магазина росли деревья, их ветви сплетались под потолком, с них свисали ромбовидные фонари и освещали пространство. Холодильник с цветами был также сплетен из ветвей деревьев, произрастающих с земли. Вдоль стен висели картины и пучки сушеных трав.

В этом пространстве словно забыли о современном мире. На столе стоял кассовый, металлический аппарат с массивной ручкой. Надо было потрудиться, чтобы опустить ручку и открыть отделения для денег.

Из второго помещения доносилась скрипучая мелодия. Меир с котом прошли на звук и очутились в маленьком кафе с камином и книжными шкафами вдоль стен. Над каждым столом висела лампа. Барная стойка напоминала шкаф с разными зельями. Рядом с ней, обвитые плетистыми розам, почетное место заняли витрины с десертами. Возле камина в углу стоял круглый стол, на нем хрустальный шар и сидел ворон. С невозмутимым видом он вращал головой и пристально всех рассматривал. Ворон заметил кота и слегка поклонился ему.

– Меееееир! – протянул Афанасий.

– Да? – прошептала Меир, восхищенно рассматривая интерьер.

– Кажется, ты постучала в дверь ведьмы!

Кристина подошла к Афанасию, погладила его и шепнула на ухо ему:

– Не ведьмы, дорогой, не ведьмы, я – чародейка, и да, тебя прекрасно понимаю.

Афанасий от неожиданности просто мурлыкнул, как обычные коты, так, чтобы никто не понял.

– Ты икнул? – засмеялась Кристина.

Кот и Меир переглянулись, не в силах проговорить что-либо.

– Мария, сегодня у нас два помощника: Меир и милый кот, Афанасий, – последнее заставило кота фыркнуть, но тихо, чтобы никто не заметил, конечно, кроме Меир и Кристины. Теперь у него было два слушателя. Хотя почему теперь? Два и было, только один хорошо скрывался.

Мария радостно захлопотала возле них:

– Какая красивая девочка сегодня нам составит компанию, а кот-то какой серьезный. Ух!

– Какие новости по поставке? – снимая пальто, спросила Кристина.

Мария помогла Меир снять пальто, повесила его на вешалку и потом только ответила на вопрос:

– Все привезли, разгрузили, вот начала распаковку. Так нам сегодня повезло, что у нас прекрасных два помощника.

Мария взяла на руки Меир, посадила ее в красивое бархатное кресло у зеркала в деревянной оправе в цветочном отделении, рядом с ней поставила коробку с розами:

– Будь осторожнее, у них могут быть колючки. Мы не избавляемся от них, оставляем все естественно, а вот первые лепесточки надо убрать. Надо сделать цветы красивее! Для Афанасия у меня есть особый сюрприз!

Мария пошла в подсобку, едва заметную дверь за креслом и вернулась с игрушкой – мышкой. Она подвесила ее и сказала:

– Афанасий, можешь играть. Еще у меня есть где-то угощение. Сосиску будешь?

– Серьезно? Нет, она это серьезно? – возмущенно спрашивал Афанасий Меир.

Меир взяла одну розу и тщательно стала ее изучать. Она ждала, когда они останутся вдвоем.

– Серьезно? Нет, она это серьезно? – повторил кот еще раз.

Меир шепотом ответила:

– Ты про сосиску, игрушку или Кристину?

Кот задумался:

– Про игрушку! Неужели она думает, что мне это интересно? Я не примитив какой-то!

Меир подняла от розы глаза на Афанасия:

– Примитив – это кто?

– Я думал, ангелы все знают.

Меир погладила его нежно:

– Не забывай, что я – маленький ангел. Смышленая, конечно, но все же маленькая, даже по нашим меркам.

Афанасий запрыгнул к ней в кресло и сел рядом с ней.

– Примитив – это слишком обычные, простые, стандартные и совершенно неразвитые.

Меир осмотрела розу и увидела, что на ней три-четыре лепестка были немного увядающие и засохшие по краям. Она подула и роза набралась цвета, стала ярче, а все лепестки вновь обрели жизнь.

– Тебе же сказали очистить, а не оживить, – заметил Афанасий.

Меир махнула:

– Я услышала, что нужно сделать их красивыми, просто выбрала другой вариант.

Афанасий усмехнулся:

– Да, всегда можно выбрать другой вариант. Ты мне лучше скажи, как так получилась, что ты постучала именно в дверь чародейки, не простой семьи, а именно чародейки.