Наверное, это были несправедливо с его стороны. В конце концов, народ имеет право повеселиться. Но Флориана коробило от мысли, что пока здесь люди носят дорогую одежду, ходят по ресторанам, флиртуют друг с другом, совсем рядом пылает огонь несчастья. Ему казалось это омерзительным.

Потому что Флориан знал, что только один бизнес в мире может принести городу такие барыши – война!

За свою жизнь, Штильхарт, видел много разного, работа обязывала, но с войной он сталкивался впервые – и это зрелище ему не понравилось. Он не понимал, как можно сознательно заставлять людей убивать друг друга просто из-за личной наживы какого-то высокопоставленного дельца и как люди, даже под самыми благородными целями, могут сражаться друг с другом с такой ожесточенностью и остервенением, которые они никогда бы не направили в мирное русло и какими угрозами их заставляют делать это? Флориан не знал ответов на эти вопросы и что самое главное – он понимал, что и ответы ему могут не понравится.

Карта у него сегодня определенно шла. Он уже уверенно обыграл немецкого дипломата и известного болгарского певца и теперь сосредоточил свое внимание на жгучей француженке лет двадцати шести в обтягивающем черном платье и бокалом мартини в руке.

Девушка игриво посмотрела на него.

– Вам сегодня везет, – сказала она, – вы любите рисковать.

– Риск – мое второе имя, – улыбнулся Штильхарт, – сто оноров и девяносто недобор.

– Прекрасно сыграно. – отметила девушка.

Она сказала это с легкой вопросительной интонацией. Ожидала, что он представится.

– Штильхарт, – сказал молодой человек, закуривая трубку, – Флориан Штильхарт, – атташе по внутренней безопасности представительства Швейцарии, мадмуазель?

– Камилла Берже, – представилась девушка, – атташе по культуре французского представительства.

– Мы с вами коллеги? – спросил Флориан.

– Смотря в чём, – сказала девушка – три в трефах.

– Четыре, – улыбнулся Штильхарт.

– Пас, – сказал болгарин.

– Кажется, это сторона приносит мне удачу, – сказал Флориан.

– Это пока! – парировала девушка, – три без козыря.

Она сыграла четыре.

– Вы решили взяться за меня всерьез, – заметил Флориан.

– Этого я и хотела, – сверкнула глазами девушка. – Итак?

Штильхарт раскрыл карты.

– Малый шлем в пиках, – торжественно объявил Флориан.

Атташе по культуре явно сникла. Игроки легко рассмеялись.

– Вы меня должны простить господа, и вы мадам Берже, – произнес Флориан, – я боюсь, что это будет мой последний роббер на сегодня. Уже за полночь, мне завтра рано вставать.

– Бросить карты, когда партнер в выигрыше, – с укором сказал английский коммерсант, – это ваш фирменный ход, Штильхарт.

Флориан улыбнулся, поднимаясь из-за стола.

– Выигрыш разлагает душу, сэр Роберт, – сказал он, – всегда необходимо вовремя останавливаться. Всего доброго джентльмены – он кивнул девушке – мадам.

Штильхарт уже был у дверей, когда услышал сзади цоканье каблуков.

– Кажется вы тоже решили оставить партнера? – сказал он.

Кроме платья, на девушке теперь красовался легкий мутон. Очевидно, она собиралась покинуть клуб вслед за ним, а скорее всего вместе с ним. Не то чтобы Штильхарт возражал…

– Вы так быстро ушли, – проворковала девушка, – даже не дали мне шанс на реванш. А ведь было так интересно. Кстати, я мадмуазель Берже.

Штильхарт задержался возле кассы, получая выигрыш.

– По-моему, вы из тех девушек, что всегда добиваются реванша, – заметил он, – если вы сочтете это приемлемой компенсацией, то как бы вы отнеслись к предложению поужинать. Внизу подают чудеснейшую царскую уху. Потом можно зайти ко мне, и я угощу вас настоящим бразильским кофе.

Камилла загадочно улыбнулась.

– Начало многообещающее, – манерно протянула девушка, – интересно, каким будет продолжение?

Они не ограничились только ухой, но также остались неравнодушны к утиной грудке, жареным почкам с пряностями и бутылке «Pomerol», урожая 2016 года, хотя Помероль из тех вин, которые хороши вне зависимости от года.

Штильхарт жил в небольших, но стильных апартаментах в южной части города, с видом на реку и огни набережной.

Целоваться они начали ещё в лифте и не прерывали это занятие, когда переступили порог квартиры.

– И этот человек убеждал меня, что его привычки меняются! – звонко сказал женский голос.

Штильхарт отлепился от желанных губ и возвел глаза к потолку. «Это безнадежно» – подумал он.

В гостиной включился свет. На зеленом кресле, скрестив ноги, сидела ещё одна молодая девушка. Внешность её – точеное личико, светлые волосы, хрупкая фигура; была абсолютно космополитична. Она была одета в бриджи для верховой езды бежевого цвета, высокие кожаные ботфорты и длинный практически до колен красный жакет. Свои тонкие изящные руки она сложила на груди и широко улыбалась.

Камилла недовольно поджала губы.

– Это что твоя подружка? – спросила она.

Флориан, что-то промямлил невнятное.

– Я его психоаналитик, – сказала «Арнис», – надеюсь, он вам не докучал? Если он вам доставляет неудобства, могу только принести свои извинения.

– Хватит уже меня преследовать, – сказал Штильхарт, – можно сделать такое одолжение?

«Арнис» поднялась с кресла и направилась к сладкой парочке.

– Вот видите, милая, – сказала она, – бред преследования. Ему постоянно кажется, что кто-то вторгается в его жизнь.

Штильхарт повернул голову к Камилле.

– Это не так! – сказал он. – Это она повсюду за мной ходит.

Девушка фыркнула.

– Знаешь, что! – сказала она, – Разбирайтесь тут сами, кто за кем ходит! Можешь не провожать!

Она крутанулась и быстро направилась к выходу.

– Я позвоню! – крикнул Флориан.

Ответом ему был хлопок двери.

Штильхарт тяжело вздохнул, развернулся к незваной гостье и прищурившись посмотрел на неё со скептической гримасой.

– Ты презренная! – констатировал он.

Девушка продолжала хитро улыбаться.

– Да, – продолжил Флориан, – ты самая, самая, самая презренная из всех самых, самых, самых презренных девиц, которых я только знал, и я не могу понять, как можно быть такой презренной? Такой презренной, что я даже не видел таких презренных. И это не потому, что я мало встречал презренных женщин…

– Если ты примешь мои скромные извинения, – протянула «Арнис», потягиваясь, – я не хотела красть у тебя эту ночь. У тебя по-прежнему хороший вкус.

Штильхарт осклабился.

– Сущий пустяк! – сказал он, – Найду её завтра и сочиню что-нибудь оправдательное.

«Арнис» притворно и заговорщицки ухмыльнулась.

– Думаю, после моего визита, – сказала она, – ты не захочешь здесь оставаться. Я ищу того, кто составит мне компанию в небольшом приключении.

Флориан застонал и сел напротив подруги.

– Так, ясно, – бросил он, изобразив скептическую гримасу, – слушаю. Куда ты на сей раз влипла?

– В такое дело, от которого лучше держаться подальше, – улыбнулась «Арнис».

– Запугиваешь?

– Нет – «Арнис» размяла костяшки пальцев. – Пытаюсь втянуть. Что тебе говорит название вирус «Зеленый призрак»? Меня ты, конечно, не думаешь чем-нибудь угостить?

Штильхарт скривил губы и поплёлся к барной стойке.

– Знаешь, – сказал он, наливая в бокалы вино, – я как-то стараюсь держаться подальше от любых словосочетаний со словом вирус. Тебя устроит бутылка Бри?

– Если у тебя есть хороший сыр, – сказала девушка, – с кусочком Fleur d’Hauterive оно будет вполне сносным. Один неизвестный написал письмо в управление контрразведки. Думаю, тебя это заинтересует.

– Меня всегда интересует то, что пишут неизвестные в управление контрразведки, – улыбнулся Штильхарт, беря в руки протянутый девушкой лист бумаги. Там было написано, дословно следующее: